Анастасия Киселева - Дар судьбы (СИ)

– Жень? – Неуверенно окликнул меня парень, следуя за мной из кухни в комнату. – Жень, все в порядке?

Я завершила короткий осмотр и развернулась к парню.

– Кто ты?

– Женька, ты чего?

На искреннее недоумение, прозвучавшее в голосе парня, я никак не отреагировала. Сам виноват. Я рада, я безумно рада его видеть, но моя кое-как наспех скроенная реальность опять трещит по швам, а я очень болезненно такое переношу.

– Кто ты такой, Адриан? Тот ли ты, кого я знала? Откуда ты взялся здесь? Или там? – Выдавить из себя «Монтеррейс» я не смогла. – Кто ты вообще такой?! Что тебе от меня нужно?!

В моем голосе против воли зазвучали пронзительные нотки. Кажется, сейчас кое-кому будет продемонстрирована образцово-показательная истерика. Впрочем, Адриан оправдываться не стал, поступив куда умнее. Он просто шагнул вперед, сгреб взвизгнувшую меня в охапку и прижал к себе крепко-крепко.

– Дурочка моя, ненаглядная. Я это, я! Прямиком из Монтеррейса! Женька, я давно живу на два мира, и пришел, как только смог. Если бы ты знала, как мне тебя не хватало!

Я отстранилась и осторожно коснулась его лица кончиками пальцев. Провела по высокой скуле, коснулась упрямых губ, очертила твердый подбородок. За несколько месяцев я так и не забыла его черты. Адриан перехватил мою руку и ласково поцеловал в ладонь. А после потянулся к моим губам.

До этой минуты мы целовались всего дважды: сразу после моего похищения и незадолго до того, как закончилась наша мирная спокойная жизнь в доме тетушки Саньи. Признаться честно, я не раз думала, как сложилась бы моя жизнь, появись лорд Брион хотя бы на час позже. Что бы изменилось, и изменилось бы хоть что-то, и изменилось бы только в моей жизни или в жизни Адриана тоже? Какой бы я стала после возвращения, и вернулась ли бы я вообще? Одни вопросы и предположения, но, кажется, именно это называется «жалеть об упущенных возможностях».

Ладони Адриана скользнули вверх по моей спине, притягивая меня ближе, пробежались по плечам, и отправились в обратное путешествие. Замерли на талии и робко по миллиметру поползли ниже. Не разрывая поцелуя, я чуть заметно хмыкнула, показывая, что маневр не остался незамеченным.

Каюсь: мои пальцы первыми забрались под его рубашку; ответные действия в моем отношении парень предпринял лишь после этого.

Упала на пол куртка, потом меня осторожно потеснили к дивану. Одна за другой медленно расстегивались пуговицы моей блузки; юбку уже безнадежно измяли, а я льнула к сильному поджарому телу и плавилась от нежных прикосновений любимого мужчины.

Я не ожидала от Адриана подобной чуткости и деликатности и сейчас чувствовала себя чем-то невероятно хрупким и дорогим для него. Приподнявшись на цыпочки, я дотянулась-таки до его уха и жарко шепнула.

– Не спугнешь.

И сама потянула его вниз. В пелене сладкого безумия хотелось, чтобы меня целовали жарче, обнимали крепче, сжимая до боли. Инь и янь, хаос и порядок, мужчина и женщина – два вечных противоречия сейчас сплетались воедино в движении, вечном, как сама жизнь, обретая свое собственное подлинное равновесие. И за остротой новых ощущений я чувствовала, как прежняя Женька, мятущаяся и замороченная, нервная и издерганная, осыпается пеплом сомнений, разлетается серым крошевом неуверенности, и взамен выковываюсь я-новая: сильная, уверенная, желанная.

А потом я лежала головой на груди своего мужчины, слушая, как бьется его сердце. Адриан по-хозяйски обнимал меня рукой, и мне было так легко и спокойно, как никогда раньше.

Когда же в мою голову заглянула первая связная мысль, я захихикала.

– Жень?

– Вот и поговорили, называется! – Ехидно поддела я.

Адриан испустил демонстративный тяжелый вздох.

– И не стыдно? Совратил и решил, что я обойдусь без объяснений?

– Кто еще кого совратил – вопрос, – проворчал парень, переворачиваясь на бок, чтобы лучше меня видеть. Я тут же потянулась за одеждой, хотя бы прикрыться, но руки Адриана по-хозяйски меня удержали. – И что именно тебя интересует в первую очередь?

Я призадумалась. Вопросов было неимоверно много, и все казались невероятно важными.

– Что в Монтеррейсе? – Наконец решилась я. – Выплеск был? Есть пострадавшие?

– Нет, – с этим коротким словом у меня словно гора с плеч свалилась. Адриан понимающе улыбнулся и продолжил.

– Не знаю, как тебе это удалось, но проклятье спало. И я тебя предупреждаю, Женечка: еще одна подобная выходка, и я сам тебя придушу!

– За что? – Искренне удивилась я, даже приподнявшись на локте.

– Я думал, поседею, когда ты исчезла за отводящей глаза защитой. Ты хоть понимаешь, что могла навсегда остаться в этой проклятой пещере?!

– По-моему, этот вариант и обговаривался изначально, – пожала плечами я. – Адриан, вспомни, каков был наш план. Пойди что не так, мы оба могли там остаться.

– О тебе речи не шло, – нахмурился Адриан. – Обговаривалось, что ты просто меня проведешь. А ты пошла сама, без сопровождения, без страховки! Черт, Женька, зачем ты вообще согласилась на сделку с Орденом?

– По-моему, они весьма недвусмысленно выразили готовность тебя убить в противном случае, – хмуро напомнила я.

– А по-моему, ты повелась на весьма топорно разыгранный спектакль, – парировал парень.

– Они на моих глазах хладнокровно убили несколько человек, – я вырвалась из рук Адриана, села и скрестила руки на груди. – У меня не было основания сомневаться в реальности угрозы.

Адриан демонстративно закатил глаза и начал объяснять. Люди, добитые на моих глазах, даже при условии оказания им немедленной квалифицированной врачебной помощи с такими ранами имели шансы выжить примерно пятьдесят на пятьдесят. Атакованный сразу несколькими противниками, Адриан не страдал сантиментами и излишним милосердием. Сам же он отделался царапинами и неглубокими порезами: бойцы пытались захватить его, а не убить, иначе мы бы сейчас с ним не разговаривали. И вообще, такие, как он, мертвые еще опаснее, чем живые, а Орден все-таки не секта религиозных фанатиков. Во главе у них стояли весьма расчетливые дельцы, которые четко видели не только свою выгоду, но и черту, за которую переступать опасно. Так что меня взяли элементарным шантажом. А надо было тянуть время, пререкаться, торговаться и помнить про карту, оставленную на столе как специально для спасательного отряда с лордом Брионом во главе.

Я хмыкала, кивала, качала головой, закатывала глаза. И как заложник для Ордена Адриан чуть ли не ценнее, чем я сама, и он самый умный, самый талантливый, самый сильный. Не поняла только, как нас при таких его достоинствах вообще ухитрились поймать, но ладно, спишем это на часть его страшно мудрого и коварного плана. И вообще, я, конечно, слышала, что как телепортисту Адриану нет равных, но с чего я должна догадаться, что он мог в любой момент вывернуться из лап своих охранников? Да, зелье, которым его опоили, могло сработать в отношении любого другого мага. Провалиться в этот их подпространственный лабиринт легко, а вот, чтобы оттуда выйти, большинству чародеев нужна концентрация. Но мы же уникальны, мы все ходы-выходы интуитивно чувствуем и с закрытыми глазами находим!