Вера Чиркова - Тихоня (СИ)

Первыми явились командиры, получили по листку с указаниями и отправились их исполнять. Затем пришел Гартлиб.

Распахнул дверь, разглядел Змея в форменном камзоле командира герцогской стражи и настороженно уставился на брата.

— Проходи, садись, — кивнул ему что-то быстро писавший Дагорд, — извини, что не обнимаю. Плечо и спина еще побаливают.

— Я понимаю, — Кэнк сел на стул, открыто рассматривая кузена, — а ты помолодел и похорошел.

— Всегда таким был, — не поднимая от работы головы, отозвался Дагорд, снял с шеи медальон с личной печатью и прижал ее к документу, — вот, держи. Это распоряжение о передаче тебе родового имения. Я не был там шестнадцать лет и пока снова не имею на это времени. Но когда все родные соберутся, приду навестить. Геверт несколько лет держит там небольшую охрану, чтоб селяне не растащили то, что осталось, однако работы очень много. Я помогу деньгами, специально копил.

— Спасибо… Даг. Но это слишком щедрый дар… я не могу…

— Можешь. Кроме тебя, Гарт, некому взять все это в свои руки и привести в порядок, чтоб могли жить наши родичи. И я ведь не предлагаю тебе строить все самому, найми рабочих. Для тебя у меня есть другое предложение. Мне нужны дознаватели и я могу дать тебе должность… пока младшего. Но это все равно очень хорошая оплата, уважение, связи. Несмотря на то, что тем, кто пострадал невинно, будет выплачена компенсация, в нашей семье она достанется не всем. Тебя приговорили к наказанию памятью, а не отправили ломать камень только потому, что кто-то подменил заключение целителей о том, что ты лежишь в лихорадке из-за раны, на другое. Что лихорадка болотная, а рана на бедре — след сучка.

— Я столько лет пытался понять… — хмуро усмехнулся Гарт, — кто же это мне так удружил.

— В каменоломнях с ранеными мятежниками особо не церемонились, — глухо сказал Змей, и, достав бутыль старого вина, налил по полбокала, — можешь посмотреть на рудничные кладбища. Но не думай, что это был легкий выбор.

— Я даже не думаю, что это был легкий способ, — кивнул кузен, беря бокал, — спасибо за предложение. Оно мне подходит… только я хотел задать вопрос… об одной женщине.

— Забудь. — Категорично отрезал Змей. — Забудь обо всех женщинах, и помни только одно, ты их никогда не видел, и видеть не желаешь. И ничего не знаешь ни о какой-то госпоже, ни о ведьме. А если успел кому-то что-то сказать, очень настоятельно посоветуй забыть.

— Вот как, — понимающе прищурился Гарт, — ясно. Но я не успел сказать, а вот кто-то ночью говорил, и несколько человек слышали.

— Этот кто-то многого не знал, а всем, кто слышал, уже дали такой же совет, как и тебе. Еще, Гарт… девушка, которая была со мной в горах и моя жена — это две совершенно разные женщины и об этом тоже нужно помнить и молчать.

— Весело ты живешь, — озадаченно присвистнул кузен, — я запомню. Кто мой непосредственный командир?

— Наерс, можешь идти к нему и обрадовать. Только одна просьба… если что-то вспомнишь или услышишь странное или необычное, если тебя что-то насторожит или заставит сомневаться — не молчи ни минуты. Сразу иди ко мне или Наерсу.

— Понятно, — Гартлиб поднялся к двери, взялся за ручку и вдруг вернулся, шагнул к столу вплотную, уставился на брата полными откровенной боли глазами, — прости. Я ничего не мог сделать в тот момент, она заставила всех нас выпить зелье. И приказала им, если заметят, что я даю пленникам воды или снимаю верёвки, немедленно меня убить. Я не боюсь смерти… но тогда я ничего не смог бы сделать. О том, что на меня ее зелье уже не действует, она не догадывалась… и я надеялся, что сумею ночью пробраться в камеру. Но не получилось… даже вернуться было некуда, она велела одному из моих спутников обрушить вход гномьим порошком, я понял это слишком поздно.

— Гарт, поверь, я не обиделся. Вернее уже знаю, как все было на самом деле и вовсе не собираюсь тебя упрекать. Зато потом ты меня спас… квиты. Иди.

— Спасибо.

Не успел кузен Змея уйти, как в кабинет вошло двое вызванных графом воинов. И уже через минуту, получив секретный приказ охранять помощницу Наерса и следовать за ней везде, куда бы она ни пошла, отправились выполнять задание, искренне считая, что сегодня им повезло.

Лэни обнаружила охрану только за пару часов до обеда, когда, перечитав кучу документов и отправив матушке письмо, решила немного побродить по дворцу в платье горничной. Достать его по просьбе Наерса помогла смышленая служанка, принесшая им по звонку горячий чай и печенье. Для преображения тихоня воспользовалась кладовой дознавателя, надела форменное платье прямо на свой рабочий костюм, сняла шляпку и натянула присланный утром из монастыря черный парик с синим шелковым бантом. Подправила сделанный еще дома грим невзрачной девицы и, помахав завистливо вздохнувшему коллеге, вышла из кабинета.

Двое воинов, небрежно игравших в кости на скамье неподалеку от двери, как будто не обратили на нее никакого внимания, однако, не успела тихоня дойти до угла, как услышала позади скрип скамейки и звук сдвоенных шагов.

Сначала Лэни еще сомневалась, но спустившись по лестнице на первый этаж и сделав по коридорам хозяйственной половины несколько резких поворотов, убедилась, что это ее телохранители. И хотя ей было очень приятно, что муж так заботится о ее безопасности, ходить всюду с эскортом тихоня вовсе не собиралась.

Простое и необидное решение пришло само, когда Лэни столкнулась в одной из комнат с вытирающей пыль горничной с точно таким, как у нее самой синим бантом, означавшим, что девушка имеет доступ в покои гостей.

— Тебе велели отнести чай в кабинет господина аш Феррез, — уверенно сообщила девушке Лэни, — тут я сама уберу.

И едва та вышла из комнаты, поспешно сорвала с головы синий бант и сунула в карман, приколов к парику завязанный узлом платочек. Ничего другого в кармане не нашлось, но девушка даже не сомневалась, что особо рассматривать его никто не будет.

Ловко натирая брошенной служанкой тряпкой завитки на массивном буфете, тихоня держалась второй рукой за угол и ждала, заглянут ли охранники в комнату или нет.

Заглянул. Тот, что постарше. Верный камень в браслете показал небрежный взгляд человека, не обнаружившего ничего интересного, и дверь закрылась. Тихоня метнулась к ней, прислушалась к удаляющимся шагам, вернула бант на место и выскользнула прочь. Нужно было торопиться, Змей обнаружит ее пропажу очень скоро.

В столовой для прислуги сидела строго поджавшая губы экономка, считавшая это место чем-то вроде личного кабинета. И всех видно и можно присмотреть, чтоб подолгу не рассиживались болтливые девчонки.