Adrialice - Первозданная тьма (СИ)

— Еще бы! Мне накануне рассказали, сколько ты народу погубила, а тут я тебя разбудил, а твои глаза стало тьмой заволакивать, — Ною надоело, что мы говорим о нем в третьем лице.

— Хм, интересно. А зачем ты его за собой потащила?

— Да, не знаю. Наверно, чтоб одной не оставаться. Магистр еще пришел. «Отпусти его, да отпусти». Тогда я точно решила забрать с собой. Научу его тут уму-разуму.

— Лири. Я так скучала по тебе. Лишиться сразу и брата и тебя. Это тяжело. Мне пришлось взять на себя управление империей. А я в этом ни бельмеса не понимала! И не хотела понимать! Для правления всегда был Карьян, я же, просто жила в свое удовольствие. И радовалась этому. А тут такое. И поговорить не с кем, довериться не кому. Даже плакала в одиночестве. Я как-то вдруг поняла, что осталась одна. Было страшно. Что не справлюсь, подведу. Пришлось закрыться, стать жестче, циничнее.

— Да, тебе тоже не сладко здесь было. Ты молодец. Стала еще красивее.

Раньше она была худенькой девушкой, непоседой с длинными каштановыми волосами, вечно находящимися в беспорядке, карими глазами, излучающими веселье. А теперь стала женщиной. Более статной, женственной, мягкой. Теперь волосы были уложены, а глаза больше прятали, чем показывали. Теперь костюм для верховой езды и модные платья заменили более богатые наряды, присущие не девушке, а женщине… императрице.

— Спасибо. А ты ни капли не изменилась.

— Ну, для меня этих ста лет не было. Для меня все, как будто вчера.

— То есть?

— Ну, я не просто спала. Я была вне времени. Не только тело, но и разум. Для меня, действительно, не было этих лет.

— О, Боже. Так для тебя Карьян умер несколько дней назад?

— Да. — Я отвела глаза. Не могла говорить и думать об этом. Все время старалась гнать от себя эти мысли. Иначе не выдержу.

— Даже не представляю, каково тебе сейчас? Я-то это уже пережила, свыклась.

— А я с ним говорила. Вчера.

— С кем? — в глазах Аньянки появилось беспокойство.

— С Карьяном. Точнее, с его душой.

— Милая, что ты имеешь в виду? Что ты сделала?

— Если хочешь услышать все, то нужно принести бутылку чего покрепче и несколько носовых платков.

Не говоря ни слова, Яни поднялась, выглянула за дверь и отдала распоряжение служанке. Через пять минут нам принесли требуемое. Ной уже сидел в соседнем кресле. Он понимал, что сейчас будут рассказы, воспоминания, слезы, поэтому молча откупорил бутылку и налил вина каждому… до краев. Молодец!

— А теперь, рассказывай.

— Я хотела произнести заклинание Феникса.

На этих словах Яни подавилась вином, закашлялась и посмотрела на меня, как на сбрендившую.

— Лири, ты же этого не сделала?

— Нет. Я только вызвала душу Карьяна. Яни… это пытка! Видеть его рядом, на расстоянии вытянутой руки, и не иметь возможности прикоснуться, обнять. Он стоял там, такой же, как всегда. Высокий, сильный, красивый, с черными волосами, глазами цвета стали, полными губами, легкой однодневной щетиной, крепкими руками, выглядывающими из закатанной до локтя рубашки. Стоял и смотрел на меня с нежностью, с любовью… с улыбкой на таких родных губах. Мне хотелось кричать. Я сказала, что верну его. А он ответил, что меня надо выпороть только за знание таких заклинаний, — сквозь слезы рассмеялась я.

— Да, это на него похоже, — улыбнулась Яни.

— Он сказал, что любит меня и не жалеет ни о чем. Только о том, что не смог побыть со мной еще. Что я должна прожить эту жизнь за нас двоих. Чтобы не смела быть одна. Но как, Яни? Как мне полюбить кого-то еще?

— Ты сможешь. Не сразу. Но найдется мужчина, который сможет унять эту боль.

— Но это не правильно. К тому же, ты его сестра!

— Ну и что? Я понимаю Карьяна. Он любит тебя и хочет, чтобы ты была счастлива. В этом нет ничего противоестественного. Если он сам не смог быть с тобой, он хочет, чтобы кто-то другой позаботился о его малышке Лири.

— Он сказал, что в этой жизни я должна быть с кем-то другим, но в следующих я буду принадлежать только ему. Что он найдет меня где угодно.

— В это я охотно верю. Это же Карьян. Ничто не сможет встать у него на пути.

— Да, он всегда получает то, что хочет.

— Я помню, как он добивался тебя. — Яни пустилась в воспоминания. — Он тогда приехал из светлых земель какой-то воодушевленный. Дворец не узнавал его! Это точно тот жестокий и жесткий правитель? Я смеялась, глядя на него. А он сказал, что влюбился. ВЛЮБИЛСЯ, понимаешь? Я думала, мне брата подменили! А когда он сказал, что в светлую! Студентку! Дальше он надавал кучу распоряжений, доделал срочные дела, собрал вещи и снова уехал. Сказал, что добиваться ее. Периодически приезжал назад, злился, что девушка не сдается, делал дела и снова уезжал. Я думала, он бросит эту затею быстро, но время шло. В один из его приездов я сказала, что он слишком много усилий прилагает для завоевания любовницы. А он так сурово посмотрел на меня и говорит: «Любовницы? Она станет моей женой!». Я чуть там же на пол не упала. Светлая — женой! Это было так не похоже на него. Я даже проверяла его на приворот и другие виды воздействия — чисто! А потом он приехал сияющий, подхватил меня, закружил и сказал, что она согласилась на его ухаживания. Такая мелочь, а счастья было так много, что оно витало по всему замку. Мне захотелось посмотреть на тебя. Я втайне отправилась за ним и увидела вас вместе. Ты что-то рассказывала ему и улыбалась, а его глаза горели! Ты мне тогда понравилась. Никакой надменности, наигранности, кокетства. Я была рада за вас. А потом он сказал, что ты согласилась выйти за него замуж. Знаешь, как он боялся, что ты откажешь? Церемония прошла, как в сказке. Вы жили счастливо. Я подружилась с тобой. Все было так хорошо. Пока это не сломали.

Я, не стесняясь, ревела. Этих подробностей я не знала, Карьян никогда не рассказывал. Яни тоже плакала. Вино уже давно закончилось. Носовые платки можно было выжимать. Так мы и просидели пару часов. У нас было общее горе. Только она свое уже пережила, а мне это только предстояло. И где мне взять для этого сил?

Оставшийся день был посвящен расположению нас в комнатах, информированию о более или менее важных вещах, произошедших за сто лет моего сна. К вечеру голова пухла. Ною было скучно до невозможности. Гулять по дворцу я ему не разрешила, а сидеть в комнате надоело через час. Ничего, с завтрашнего дня его жизнь перестанет быть скучной.

Мы с Аньянкой решили не сообщать никому о моем пробуждении. Вместо этого мне дадут новое имя и представят, как старую подругу, путешествующую по миру и, наконец, вернувшуюся домой. Теперь меня звали Лирианна, княгиня Тулузская. Имя выбрали созвучное прежнему, чтобы не было лишних вопросов, когда меня называют Лири. А княгиня… ну, я должна быть аристократкой, а это древний род, который давно не живет в империи. Они перебрались куда-то в горы. Так у меня появилась новая личность. О чем я и сказала Ною. Не хватало, чтобы он раскрыл меня.