Татьяна Кашпур - Аленький цветочек

— Хорошо, пап, я поеду к этому… дедушке… Обещай мне только, если я скажу, что мне там плохо, ты немедленно меня заберешь? Вообще это так неожиданно… Пап! Ну не печалься, ты мне лучше расскажи, какой он, как там, подробнее!

Они еще долго просидели на маленькой кухоньке в тот вечер.

Сулейман, в полном смысле, устлал «зеленью» ей дорогу в далекий оазис.

Уже несколько месяцев живет девочка во дворце Сулеймана. Ей была предоставлена огромная красиво убранная комната с широкой, под балдахином кроватью, шелковые простыни, пуховые подушки, легчайшей шерсти покрывала, толстенные мягкие ковры, в которых тонули ее маленькие ступни, множество пуфиков, банкеток, красивые гобелены, мозаика, трельяж, на резном столике которого баночки, флакончики, ларец с драгоценностями, украшениями. Тут же большая ванная и кабинка туалета, шампуни, мочалки, баночки с непонятными цветными кристаллами. Большая зеркальная гардеробная со множеством, не совсем понятных, нарядов, там же находилась обувь. Девочку поразило богатство и изобилие различных вещей и предметов, назначения которым она не понимала.

Сад, парк, выложенные искусными мастерами бассейны и фонтаны с чистейшей водой. Незнакомые ароматы, доброта хозяина, все это великолепие, окружающее ее — все было как во сне! Настя нестерпимо смущалась, краснела на первых порах общения с Сулейманом, хотя внутренне она сразу поверила в искренность и доброжелательность высокого, одетого в традиционный, балахон пожилого мужчины. На голове у него был клетчатый платок закрепленный обручем. Красивые миндалевидные глаза смотрели на подростка ласково и внимательно.

— Будь как дома, не стесняйся, сегодня ты устала с дороги, а завтра я тебе все покажу и расскажу… Тебя здесь никто и никогда не обидит, — мягкий голос был не навязчивым и приятным.

Освоилась Настя быстро, невзирая на языковой барьер, сдружилась со старым поваром Каримом, была ласкова с немногочисленными слугами и все норовила им чем-либо помочь и вскоре знала всех по именам, а они с добротой относились к нескладной и шустрой девочке.

На следующий день, по приезду, отвел ее Сулейман к злосчастному цветку, и долго следил, задумавшись, как Настенька, опустившись в белых штанишках на коленки, тоненькими пальчиками разгребла вокруг цветка грунт, сбегала, принесла воды, обмыла с колючих, плотных листов пыль, аккуратно обломала засохшие стебли. Из места, где находился некогда цветок, до сих пор сочилась мутная, сероватая, млечная жидкость. Осторожно смыв ее, а присохшую ободрав ноготком, девочка слепила из глины и слюны комочек грязи, заклеила «кровоточащую» ранку. Закончив процедуру, она поднялась, тылом ладошки отбросила со лба выбивающуюся светлую прядь.

— Вот и все, теперь я уже знаю, где он растет и буду каждое утро его проведывать, — она подняла на Сулеймана умоляющие огромные серые глаза в мохнатых ресницах. — Пожалуйста, извините меня и папу за цветок. Я не знала, что он вообще может быть на свете! Это все сказка! Я пошутила просто, а папа…

— Я давно уже простил Ивана, а ты ни в чем не виновата, не переживай. Пойдем я тебе что-то покажу. И называй меня просто — «дедушка» и на «ты», — Сулейман широко улыбался. — А ты молодец, как обходила растение! Мой садовник его не любит, боится, ядовитое оно, но не само, а только цветок.

— Да? Я не умею, но мне кажется, ему будет хорошо. Дедушка Сулейман, вы… ты мне помоги выучить ваш язык, я совсем, совсем ничего не понимаю по-арабски! А куда мы идем? Ой! Как красиво! Дедушка! А когда мы начнем учить язык? А ты меня научишь, — не умолкая щебетала девочка. Ополоснув испачканные руки в фонтане, она схватила Сулеймана за локоть.

В тот день ей подарили замечательную, абсолютно белую, молодую кобылу. Настиному восторгу не было предела, повиснув на крепкой шее Сулеймана, она горячо расцеловала его в обе щеки, потом засмущалась. Извините…

— Ничего, ничего внучка, все нормально, завтра я и Али будем тебя учить верховой езде. Али у нас будущий ветеринар! Вот только выучится, он у нас смышленый парень и очень сильно любит лошадей, мечтает вывести новую породу.

Босоногий улыбающийся парнишка, старше Насти на несколько лет, держал под узды белоснежную красавицу.

И вот с той поры прошло уже несколько месяцев. Смышленая Настя быстро освоила разговорную речь, читала и переводила арабские тексты, пока только со словарем и с помощью компьютера. У нее была неплохая база английского, она совершенствовала и его. Очень помогал Сулейман, оказавшийся очень строгим и требовательным учителем.

— Кем бы ты хотела стать? Только серьезно. Мне необходимо выбрать тебе программу обучения, чтобы ты могла закончить среднее образование. История? Литература, так, археология, древние языки, а химия, физика, математика? Ясно. Но тебе для серьезного образования необходимы минимальные, общие сведения и знания этих наук тебе тоже обязательны. В общем, я все понял, скоро приступишь к учебе по настоящему, с экзаменами и зачетами.

Настя была несказанно довольна. Быстро подружилась со своей кобылкой Жасмин и с Али. Свободное время проводила в прогулках верхом, однако большую часть времени она проводила в огромной библиотеке, благоговейно листая страницы старых фолиантов. Тут замирало ее сердце, голос снижался до шепота. Сулейман начал обучать ее древнему персидскому языку, на котором были написаны многие манускрипты. Девочка как губка впитывала в себя все новые знания. Однажды в библиотеку зашел незнакомец. Не высокого роста, чуть полноватый. Надменное молодое лицо и неприятный взгляд глубоко посаженных пронзительных глаз. Юноша сразу не понравился Насте.

— Здравствуй! Ты Анастасия? Я — Бахтияр, у тебя какие-то затруднения? Если хочешь, я могу иногда помогать тебе, — приятный голос, мягкие жесты, предложенная помощь оттеснили первое неприятное впечатление на второй план, и вскоре Настя с удовольствием слушала толковые пояснения. Вскоре они подружились. С его помощью Настя довольно быстро постигла азы старых языков.

Бахтияр несколько раз в месяц надолго исчезал, Сулейман в принципе был не очень доволен их дружбой, особенно совместными прогулками. Коней Бахтияр не любил, зато превосходно водил машину и научил тому же Настю, кроме того он был прекрасным рассказчиком и собеседником. Вечерами Настя играла с Сулейманом в шахматы. Выигрывая, она ликовала.

— Дедушка, ты у меня прелесть! — и ласкалась к нему.

Хорошее питание, чистый воздух, верховые прогулки благоприятно повлияли на ее физическое развитие. Длинные волосы, серебрились и блестели, мохнатые ресницы тенью ложились на румяные щеки, правильно очерченные губы, таинственно скрывали ряды ровных жемчужных зубов, тонкая талия подчеркивала чуть округлившиеся бедра и робко поднимающуюся грудь. Ставшие тесными и короткими брючки, она обрезала, а из штанин вшила клинья. Из сарафана сделала просторную кофточку. Туники и платья из гардеробной она не трогала, теряясь в догадках, кому могли принадлежать столь дорогие и красивые наряды, выбрала только себе сандалии, мягкие тапочки и теплый халат. Цветок, который Настя навещала каждое утро, поливая его и омывая листья, посвежел. Зелень его стала более яркой и сочной, появились новые почки.