Как обмануть смерть (ЛП) - Мединг Келли

Наконец вода стала прозрачной. Я вытерлась полотенцем и быстро оделась в чистые джинсы и черную девчачью футболку — одна из немногих темных вещей в гардеробе Чалис. Я порылась в ящиках под раковиной в поисках заколки для волос и наткнулась на ножницы. Подняла вверх, позволяя свету от верхнего светильника блеснуть на их поверхности.

Я любила короткие волосы и всегда обрезала их выше плеч. Никакой суеты, никакого мусса и меньше шансов быть схваченной. В туманном зеркале длинные каштановые волосы свисали почти до пояса, тяжелые, влажные и густые. Отрезать их было бы так приятно. Облегчить нагрузку. Почувствовать себя прежней.

Только это была уже не я. Худенькая блондинка Эви любила короткие волосы и черную одежду. Этот новый союз внутри меня, сформированный двумя сильными личностями и даром телепортации, протестовал. У Чалис были длинные каштановые волосы, округлые бедра и яркая одежда. Если не считать самоубийства, она мне вроде как нравилась.

Ножницы вернулись в ящик стола. Я нашла пару палочек для волос и использовала их, чтобы поднять мои влажные волосы вверх, подальше от шеи. Как всегда пристегнула ножны к правой лодыжке — знакомое, успокаивающее присутствие. Снова приняв приличный вид, я сунула мобильник в задний карман джинсов и вышла из ванной в облаке пара.

Меня встретил запах кофе, горький и крепкий. Я остановилась, чтобы вдохнуть насыщенный аромат. Долгий сон был предпочтительнее кофеиновой встряски, но если Фину нужно поговорить с нами, то это самое малое, что я могла для него сделать. И для этого мне нужно проснуться. Уолкина, о котором шла речь, нигде не было видно — это могло бы меня обеспокоить, если бы раньше мое внимание не привлек пол столовой.

Осколки стекла и дерева исчезли, а на ковре цвета слоновой кости не осталось крови, хотя в некоторых местах он всё ещё выглядел темнее. Два белых мусорных мешка были прикреплены к сломанной двери и заклеены скотчем — единственное оставшееся свидетельство нашей драки с Талли и Вормером.

Где-то за кухонной стойкой хлопнула дверца шкафа. Вайят встал, держа в одной руке сковороду, а в другой — крышку.

— С каких это пор ты стал таким хозяйственным? — я показала на чистый пол.

— Благодари Финеаса, — ответил Вайят. — Он подмел его, стер пятна крови и вынес мусор. Он даже выкинул из холодильника стухшие продукты.

Смеясь, я зашагала по влажному полу к стойке. — Уолкин, который к тому же ещё и помешан на чистоте. Кто бы знал? Ты случайно не нашел там никаких ключей?

— Нет, к сожалению.

Черт. — Вполне возможно, что кто-то из триад забрал их, когда развязывали Талли и Вормера. — Эта мысль мне не понравилась.

Вайят поставил сковороду на плиту и принялся рыться в морозилке.

— Что ты собираешься готовить? — спросила я.

— Я думал о бифштексе и яйцах, — ответил он. Его голос был приглушен дверью холодильника, покрытой множеством магнитов, привезенных из разных штатов. Они максимально повторяли карту США. Большая часть — с юга, не меньше — с северо-востока. Интересно, кому они принадлежали?

На другом конце стойки заметила фотографию в рамке, которую уже однажды видела. Потянулась за ней, меня охватила волна печали, пока я рассматривала лицо улыбающегося Алекса. Чалис знала его много лет и очень любила. Я чувствовала это всем своим существом — странная связь с человеком, которого мой мозг знал всего три дня. Я больше не хотела горевать о его смерти. Скорбь по Алексу не вернет его обратно и не сделает его смерть менее трагичной. Мне хотелось двигаться дальше и сосредоточиться на настоящем.

— Я даже не знаю, есть ли у него родственники, — с удивлением для себя проговорила я вслух.

Дверца холодильника захлопнулась. Вайят сжал мое запястье холодной рукой. Я встретилась с ним взглядом. Горячим. Сочувствующим. — Ты не можешь вмешиваться в его жизнь, Эви, — сказал он. — У Чалис здесь много личного багажа, но ты не можешь позволить ему затуманить твой разум.

Я резко высвободила руку. — Ничего подобного, Вайят. Ты думаешь, я хочу разделять её чувства и воспоминания? У меня достаточно своего дерьма, чтобы заниматься им, без того чтобы застрять в чужом. Но теперь это чужое дерьмо у меня есть, благодаря тебе, и я не могу заставить его исчезнуть.

Он вздрогнул. — Ты хочешь, чтобы я снова за это извинился?

— Нет, ты уже достаточно извинялся за свою жизнь. — Я посмотрела на завернутые в липкую бумагу бифштексы, которые он положил в раковину. — Просто не обращай внимания. Иди прими душ. Я займусь завтраком.

Спор, казалось, закончился ещё до того, как начался всерьез. Он обошел стойку. Однако, проходя мимо, он заметил: — Я не могу «не обращать внимания» на это, если ты продолжаешь поднимать эту тему.

Я позволила его заявлению повиснуть в воздухе, пока дверь ванной не захлопнулась. Что-то зазвенело за стеной. Он, казалось, был полон решимости свести меня с ума, и не в том восхитительном смысле вроде «я люблю тебя». Скорее, в том, чтобы повыдергивать мои волосы, спорить, пока мы не поубиваем друг друга. Куда лучше стал бы простой разговор. Тот, который не был бы связан с чувством вины, смертью или Падшими в любом качестве.

— Душ пошел тебе на пользу.

Резко подняла голову и повернулась вправо. В дверях стоял Фин. Черт возьми, я даже не услышала, как открылась дверь. Он вошел и закрыл её за собой. Его крылья по-прежнему отсутствовали, скрытые каким-то странным образом, доступным телам оборотней. Он надел черную рубашку поло, а я почувствовала внезапный гнев, пока он шел ко мне.

— У тебя есть привычка брать чужие вещи? — спросила я.

Он остановился возле дивана, озадаченно склонил голову набок. — Я ходил выносить мусор, — объяснил он. — Мне и в голову не пришло, что ты сама хотела это сделать…

— Я про рубашку, Фин.

Он посмотрел на нее, потом на меня. Недоумение сменилось пониманием. Тонкие губы растянулись в сочувственной полуулыбке. — Я её сейчас сниму. Не хотел тебя расстраивать.

Черт возьми, я и правда расстроилась, хотя не планировала этого. Фин взял рубашку из комнаты Алекса. Ну и что с того? Алекс мертв. Ему все равно, даже если кто-то другой стал бы носить его одежду. Дьявол, Вайяту тоже понадобится сменная одежда, хотя брюки Алекса, вероятно, на несколько дюймов больше, чем нужно. Никаких личных привязанностей, никакой предметной сентиментальности. Из-за такого дерьма у меня будут неприятности.

— Оставь себе, — попросила я. — Теперь это уже не имеет значения.

— Это важно для тебя.

— Не совсем.

Он моргнул. Наклонил голову в другую сторону — очень по-птичьи, надо сказать. Я видела подобный жест у Даники дюжину раз во время наших встреч. Но никогда не связывал его только с её видом. Черт возьми, я знала много людей, которые так делали. Только с Фином все было по-другому. Определенно больше животных черт.

— Я должен был сначала спросить, — покаялся он, — но вы двое сейчас не очень щедры на информацию, так что я вроде как нащупываю дорогу.

— Ну, честно говоря, мы не ожидали твоего общества.

— Туше.

— Спасибо, что вымыл пол. Не знаю, как тебе удалось оттереть кровь.

— Использовал то, что стояло у тебя под раковиной.

Я почти поправила его, но по большому счету не имело значения, чья это раковина или кто делал покупки. Обошла стойку под мелодию журчащей в ванной воды, возвращающей к жизни. Бифштексы легче готовить размороженными, но сойдет и так. Начала с того, что нашла синюю кружку и наполнила её крепким черным кофе. Мне нужна была энергия, прежде чем мое тело начнет отключаться.

— Ты выглядишь уставшей.

Я подула на дымящийся кофе. — Это потому что за последние семьдесят два часа я поспала около двенадцати часов, и большинство из них случились два дня назад. Прошлую ночь сражалась с гоблинами, полукровками, эльфом и древним демоном. И вместо того, чтобы упасть и проспать целую неделю, я должна бодрствовать, чтобы узнать, какого черта ты хочешь.

Последняя фраза прозвучала резче, чем стоило. Я покраснела. Посмотрела поверх края кружки. Фин стоял за стойкой, приподняв брови. Он не казался ни удивленным, ни рассерженным. Ещё более необычным, если уж на то пошло. Почти сожалеющим.