Четвёртый не лишний - Ульяна Лебеда

Глава 4

– Крольчатина в собственном соку. Добро пожаловать на пикник.

С любопытством вытянув шею в сторону импровизированного очага, я неуверенно пробормотала – В монастыре запрещено употреблять плоть животных.

– Но ты ведь сейчас здесь и никто из монахинь этого не увидит, значит можно. Иначе рискуешь умереть с голода.

Буркнув под нос пару нелестных фраз, касающихся несчастных беззащитных кроликов и огромных злобных псов, уже минуту спустя я с жадностью поглощала невероятно вкусное, обжигающе мясо. А затем разомлевшая и сытая, сонно сидела у догорающего кострища и щурилась от удовольствия.

– Откуда ты, если не секрет?

Парень потянулся и зевнул – Броурик. Северный фьорд.

– О, я слышала там очень красиво, но и слишком холодно.

Кербен утвердительно кивнул – Верно. Снега и вечная мерзлота. Но кровь у нас горячая, справляемся.

– У тебя есть семья, да?

– Старшие братья. Серапис и Канцер.

Помедлив, я неуверенно протянула – Рина сказала, что ты хм…цербер. Насколько я помню у адского пса три головы. Но у тебя ведь нет…дополнительных конечностей.

Стушевавшись, я примолкла, а черноглазый попутчик иронично усмехнулся – Ещё не отросли. Но твоя безумная подружка права, я цербер. И при всем желании не смогу стать симпатичным ручным пуделем, смирись.

– Тогда почему Готес так опростоволосился? Разве он не догадывался, чем может закончится нападение?

– Мерзкий засранец понятия не имел, что обращение возможно. Я приберег фокус на десерт. Что и сыграло мне на руку. Однако, как я говорил ранее – моя история обыденная и совсем не интересная. Давай лучше о тебе.

Растерянно пожав плечами, я промямлила – Рассказывать особо и нечего. Жизнь в стенах монастыря не отличается разнообразием.

– Ладно. Тогда что было раньше, до того как ты оказалась в Улиринге?

– Не знаю. Я была слишком мала, чтобы хоть что-то запомнить. Женщина, которая привела меня в монастырь сказала, что моя мать – дочь Флоры, скончалась. Монахини приняли сироту, так я и поселилась в Урилинге. Как видишь, история особо не отличается от твоей.

– М-да, не густо. Ну да ладно, в жизни полно неприятностей, не стоит о них вспоминать. А теперь спать. День был слишком длинный и утомительный.

С этими словами парень завалился на бок и тут же захрапел. Удивлённо моргнув, я пробормотала – Бессонница тебя явно не мучает. Вероятно, совесть цербера чиста. В отличии от моей.

Так я и просидела до самого утра, не в силах сомкнуть глаз от обуревавшей меня тревоги. И время от времени подкидывая хвороста в догорающий костер, пыталась побороть страх. Кербен же за все это время ни разу не шевельнулся, если не шумное дыхание, я бы подумала что он отдал богу душу. Очень скрытный типчик. Выспрашивает, но о себе ничего толком не рассказывает. За каким бесом за ним гоняется Готес? Если вспомнить то, что говорили в монастыре – парень сбежал. Но вот откуда и почему. И что будет, когда он решит бросить меня на произвол судьбы? Куда я пойду? Все эти вопросы не имеют ответа, а потому ужасно беспокоят.

Вдобавок ко всему к утру полил дождь. Костер возмущённо зашипел и окончательно угас, а я принялась будить спавшего беспробудным сном, Кербена. Парня кажется совсем не волновало, что там льется с небес. И с трудом разлепив веки, он недовольно проворчал – Чего тебе неймётся, Диона? Спи, ещё слишком рано.

Два часа спустя, окончательно вымокшая и продрогшая, я наконец с облегчением выдохнула. Сопки остались далеко позади, а впереди замаячили здания Тонхеста. Нерешительно притормозив и клацая зубами от холода, я пискнула – Ты уверен, что это безопасно, пересечь границу человеческого жилища?

– Хмм…

– И что означает твое мычание?

– Небезопасно, но стоит попробовать.

Как впрочем я и подозревала.

– В городе есть патрульные?

Кербен помедлил, а затем нехотя протянул – Как и в любом другом.

– Проклятье! Я туда ни ногой. Знаешь что случится, если нас поймают?

– Отправят в Фолдинг?

– Вот именно. А там уже рукой подать до реального заключения. Надолго. Возможно навсегда.

В раздражении закатив глаза, Кербен остановился и тряхнув головой, рявкнул – Я не могу отступить. Мне следует идти вперёд. Осталось совсем немного и цель будет достигнута.

– Что ещё за дурацкая цель, которая заставляет нарушать принятые законы?

В ответ он просто молча развернулся и быстро зашагал вперед, к границе Тонхеста.

– Кербен, постой! Пожалуйста, остановись.

Парень замер на месте, но не оглянулся. Догнав его, я шмыгнула носом, и буркнула – Ладно, я погорячилась, прости. Идём.

– Диона, послушай всё не так страшно, как ты себе вообразила. Сотни дочерей Флоры, Фауны и прочих личностей то и дело нарушают границы. И ничего.

С подозрением заглянув в большие черные глаза Кербена, я утвердительно кивнула – Врешь.

И он расхохотавшись, согласился – Вру. Однако, исключительно во благо. Хочу, чтобы ты перестала дёргаться по пустякам и успокоилась. А теперь давай поторопимся, я страшно проголодался. В пекарнях Тонхеста отлично готовят, к тому же следует подыскать временное жилье, что в летние месяцы не так то просто.

– Спасибо.

Удивлённо приподняв бровь, Кербен пожал плечами – За что?

– За то, что не позволил Готесу забрать меня. За то, что не бросил на половине дороги, хотя как я понимаю, у тебя и своих дел по горло.

Неожиданно смутившись, парень буркнул – Сирены может далеко не невинные существа, но это не означает что я должен был включить режим подлеца и отвернуться.

Сирены.

Топить корабли и утаскивать моряков на глубину. Неважнецкое хобби. Кербен говорит, что едва я окажусь в непосредственной близости от океана, как зов крови выйдет из спячки и заставит меня вспомнить. То есть я стану монстром. Но мне совсем этого не хочется. Не лучше ли было остаться и сдаться ищейке?

Вздохнув, я развернулась к изучающему прайс церберу и заглянув через плечо, испуганно зашептала – Черт возьми! Я совсем забыла, что в мире людей требуются деньги. У меня их нет, Кербен!

На что парень шикнул и заговорщицки протянул – Я обеспеченный молодой человек, даже не представляешь как тебе повезло.

Через пару часов, я уже в полном блаженстве растянувшись на чистых, накрахмаленных простынях и накручивая на палец ещё влажные после душа волосы, бессмысленно пялилась в потолок. Ровно до той минуты, пока неуёмный цербер не забарабанил в дверь – Поторопись, Ди. Мы отправляемся обедать.

О, и что это был за чудный обед. Никогда раньше я не видела настолько красивой посуды и изысканной сервировки. При монастыре все было куда как проще – большой общий чан, откуда черпали оловянной ложкой в глиняные плошки. Мадам Легрес уверяла,