Наталья Буланова - Выбор дракона

Она то покоряла вселенную, то вселенная покоряла ее своей мощью. Луна словно издеваясь над ней, подчеркивала идеальность мужского тела, и девушка закрывала глаза, чтобы оставить хотя бы частичку себя в теле, запомнить, какого это — быть с любимым. Растворяться в нем, соединяя не только тела, но и души.

Этот тихий уголок превратился в любовный рай, где, казалось, сама природа благосклонно прикрывает от чужих взоров возлюбленных.

Руки с печатью пылают, а на губах Рокаэля появляется улыбка победителя, а в глазах читается удовольствие и твердая уверенность в том, что так и должно быть.

Сейчас снежный дракон был уверен в своем выборе, как никогда и пообещал про себя навестить Снежное пламя и сказать слова благодарности за такой подарок.

'Наконец‑то распробовал!' — раздался смешок в его голове, но Рокаэль списал все это на любовную эйфорию. Он бы не удивился, если бы сейчас лесные нимфы любви окружили их в хороводе. И даже это не заставило бы его оторваться от своей невероятной супруги. Супруги, до последнего его вздоха.

Милара готовилась к тому, что ее охватит паника, приступ страха или удушья, как только она войдет в подземный туннель. Но ее рыжее солнышко был рядом и, казалось, освещал своей уверенностью все вокруг. И девушке не было страшно.

Она настолько доверяла Навиру, что ей иногда становилось не по себе от одной мысли, а что если его вдруг не станет в ее жизни.

— Я с тобой, — он сжал ее руку и больше не выпускал, словно чувствуя, как сейчас это необходимо девушке.

Милара кивнула, закусив губу. Она вела драконов по одному выходу, которым гномы не любили пользоваться. Они сделали другой, более короткий путь и экономили время так же, как экономили все остальное.

Именно поэтому они были замечены только уже на самом подходе к основным системам туннелей. Они испугались, схватились за топоры, позорно пятясь. Всегда все планирующие гномы не были готовы к гостям и были рады, когда Милара заверила их, что они пришли с миром, а не войной, хоть и постарались это скрыть за хмурыми гримасами бородатых лиц.

Но не зря девушка прожила с ними почти всю жизнь — она могла смело сказать, что знала их всех, как облупленных. И с помощью ее подсказок Навир сейчас говорил именно так, чтобы их максимально быстро пропустили к предводителю Мирику.

А гном явно паниковал. Он встретил их в гроте, окруженный десятком гномов, потребовав оставить всех, кроме троих за пределами туннелей. Но и на это драконы были готовы согласиться, ведь Милара заверила их до этого, что таких мест, как камеры заключения у гномов не существовало. У них была либо достойная жизнь и достоянная смерть, либо Камень правды забирал жизнь неугодного гнома. Так что драконам вряд ли что угрожало.

— Что привело Вас сюда? — Мирика явно перекашивало от присутствия чужаков. И если раньше Милара боялась до дрожи этого бородатого сердитого гнома, не поднимала глаз, проскальзывая мимо него как можно незаметней, то теперь она могла спокойно рассмотреть его. И за это она мысленно благодарила Навира.

Он в ответ сжал ее руку, и девушка опять поймала себя на мысли, что рыжий дракон читает ее мысли. Чуткость и твердость духа таким чудесным образом сочеталась в этом мужчине, что Милара боялась поверить своему счастью. Боялась думать о чем‑то больше, чем настоящее, боясь мечтать о будущем.

Глядя, как Навир с Рокаэлем виртуозно загоняют гнома в логический тупик, она готова была рукоплескать. Все обвинения в том, что сокровищница гномов была у снежных не имела подтверждения, зато факты участия малого народца в краже драгоценностей в виде разработок гномов значительно сбили спесь с Мирика и он уже куда как менее рьяно махал в воздухе топором.

— Тогда где же мои сокровища, по вашему мнению? — воскликнул Мирик, так и не веря в непричастность снежных.

— У тех, кто и заварил эту кашу — у пустынных!

— А доказательства?

— Так давайте наведаемся в Подземное царство, — предложил Рокаэль, проведя ладонью по лезвию боевого топора гнома. — Я думаю Вулус будет охотнее идти на контакт, будучи человеком.

Мирик задумался, и уже было хотел послать снежных на все четыре стороны, когда Рокаэль добавил:

— Подумайте как следует. И Вы поймете, что если бы нам нужна была война — Вы бы были уже мертвы. А если сокровища — то они были бы у нас.

Мирик разозлился, но он не зря был предводителем. Именно умение взять себя в руки в нужный момент помогло ему когда‑то занять столь почетный пост, и сейчас он не мог выставить себя в плохом свете. Ему бросили вызов и он должен был его принять, тем более, они собирались и дальше находится под землей. А это была его территория. Сотни километров туннелей должны были сообщаться, имея возможность доставить быстро груз из одного конца гномьих владений до другого. Милару всегда забавляли эти тачки на колесиках, и никогда бы она не думала, что вскоре будет мчаться на одной из них, только предназначенной для пассажирских перевозок. В той части туннелей, где жила Милара она видела только грузовые тачки, перевозящие породы и самоцветы.

Мирик был погружен в свои размышления, а Милару наконец отпустила тревога, что он узнал в ней ту единственную человечку, что выросла у гномов. Несколько пересадок, часы езды, от которых у драконов затекали не только спины, и пара легких перекусок из походной сумки.

Мирик не разделял трапезы, но это было совсем не удивительно. Девушка знала подозрительность гномов и, наверное, подумала бы, что он сошел с ума, если бы бородач съел хотя бы кусочек.

И вот они на границе с пустынными землями. Несколько минут по поверхности земли и вот они вновь спускаются под землю.

Навир постоянно оценивал обстановку, боясь не за себя — за Милару. Кем бы она не могла бы быть в будущем, сейчас она была обычным человеком, хрупкой, как тростинка. И мужчина не отходил от нее не на шаг.

В подземном царстве все неуловимо изменилось. Казалось, сама атмосфера стала другая. Какая‑то… менее удушающая, что ли?

Пустынные встречали их со страхом в глазах, все еще не отошедшие от случившегося. Они только начали строить заново свой быт, основываясь на том, что они теперь обычные люди.

Но стражи и здесь выполняли свою роль. Военную выручку не стереть отсутствием магии — их встретили и проводили к Вулусу.

Милара заметно нервничала. Только теперь в ней поднялась тревога, ведь ей предстояло узнать, был ли правитель пустынных действительно ее отцом. Вулус чувствовал себя уродом. Бессильным человечишкой, которым, по сути своей и стал.

Сначала он злился, потом на него накатывали волны апатии, но его народ нуждался в нем, и он твердо решил — пустынные снова смогут ходить с гордо поднятой головой, пусть и в роли людей. Они проживут свою короткую жизнь, ценя каждый день и каждый час. И он работал над этой новой мечтой каждую минуту.