Алиса Эльфман - Сердце куклы

Погружение в собственные кошмары было ужасным. Но в тоже время, Каин, сам того не ведая, помог Долл разобраться в себе. Выбор сделан, ставки сделаны. Ставок больше нет — на кону все. Завтра ее мир, наконец, обретет целостность… или разрушится окончательно.

Но девушка не знала, что перед главной битвой ей предстоит пройти еще одно испытание — возможно, даже более трудное.

Взгляд изумрудных глаз. Пронзительный и одновременно такой нежный. Семаргл был рядом, и Долл было спокойно и хорошо рядом с ним. Вероятно, для кого-то между этими чувствами и любовью можно было поставить знак равно. Но не для Долл. Она знала, что комфорт — это еще не любовь. И, несмотря на безмятежность, которой ее наполнял Антон, девушка ощущала, что не была окончательно… целой. Да, именно целой. Алекс вырвал кусок ее сердца и только он мог вернуть его ей. Он или никто.

Взгляд. Как он может одновременно приносить в душу мир и хаос? Взгляд обладает особой силой, но всегда остаются слова, которые он пытается донести. Три слова.

— Я. Люблю. Тебя…

Короткая фраза, однако в нее столько вложено… Ты — моя жизнь. Дышу ради тебя. Умру, если прикажешь.

Думаете, сложно сказать признание в любви? Да, это так. И все же есть кое-что, в чем признаться намного трудней. Всего на одно слово больше… но как оно все меняет!

Как сказать безжалостную правду: "Я не люблю тебя"? А как сказать это человеку, который, тем не менее, очень нужен тебе?

Долл знала, что у нее есть выбор. Она может сказать эту правду — разбить Антону сердце — остаться одной. И может соврать… В тот момент девушка не задумывалась о пресловутой "лжи во спасение". Даже если она кого и спасала, то только себя. Что такое зло? Это когда ты знаешь, что поступаешь плохо… но знание тебя не останавливает. Полное осознание своих действий — и их последствий. Хладнокровное. Жестокое. Расчетливое. Вот какое оно — настоящее зло.

"Прости… возможно, когда-нибудь ты сможешь меня понять…", — виновато подумала девушка. А вслух сказала.

— Я тоже тебя люблю…

Теплые губы Охотника будто поставили на ней печать. Печать лгуньи и предательницы. Она не стала отстраняться, позволила поцелую захватить себя. Хотя Долл и показалось, что в этом поцелуе была горечь ее лжи и ее отчаяния.

"Я хочу быть свободной. Жаль, что для того, чтобы достигнуть цели, я должна причинять тебе страдания". К ней вернулось то, от чего Долл так старательно отгораживалась шесть месяцев. Она чувствовала. Вину и боль. Ей действительно было искренне жаль. Вот только это ничего не меняло.

Долл все же удалось ненадолго сбежать из-под опеки Антона. Ей нужно было подумать о многом… и купить платье к балу. Возможно, кому-то такое поведение показалось бы легкомысленным. Возможно, это так и было.

Чутье говорило девушке, что Каин не нападет сейчас, приберегая силы для кульминации. Но для Антона голос интуиции не являлся достаточно веским аргументом — оставлять Долл одну он не собирался. В качестве телохранительницы к ней приставили Флай. Еще совсем недавно Долл бы возмутилась такому решению и сделала все, чтобы избавиться от Охотницы. Но оставаться дома и дальше чувствовать на себе этот влюбленный взгляд, уличающий ее в обмане — это было совершенно невыносимо.

Поэтому ей только и оставалось, что стерпеть присутствие Флай и надеться, что та будет молчать в течение всего шопинга. На самом деле, рассчитывать на это было достаточно наивно.

Благо до магазина они добрались не перекинувшись ни словом. Скорее всего, потому что ехали девушки в такси, а некоторые темы посторонним слушателем было знать ни к чему.

Однако шумный бутик на Стейт-Стрит показался Флай подходящим местом для "беседы по душам". Долл как раз притормозила возле витрины ювелирного, где всеми своими каратами сверкало шикарное колье от "Chanel". Долго не лукавя, Охотница спросила напрямик.

— Скажи правду: ты испытываешь что-то серьезное к Антону?

Долл недовольно покосилась в сторону высокой брюнетки. Проклятье, видимо, о спокойном шопинге можно забыть! Сразу отбросив попытки мирного разрешения стремительно назревающего конфликта, девушка сердито прищурилась.

— Я помню, что ты помогла мне там, в мире кошмаров. Но это совершенно не дает тебе никакого права лезть в мою личную жизнь!

— Это также жизнь моего брата. И, чтобы беспокоиться за него, мне не нужны никакие права, — с каменным выражением лица парировала Охотница.

— Ты бы еще сказала, что я, мол, как порядочная девушка, обязана выйти за него замуж, — зло усмехнулась Долл, — Наличие или отсутствие у меня каких-либо чувств тебя не касается. И точка.

Реакция Флай была стремительна, как бросок королевской кобры. Она без труда подхватила миниатюрную блондинку, оторвав ее от земли дюймов на пятнадцать. Долл с каким-то запоздалым ужасом осознала, что у Охотницы уже были сотни возможности прикончить "ненавистную вампиршу". И то, что Долл все время хамила и огрызалась, только увеличивало вероятность того, что терпение у Флай рано или поздно иссякнет.

— Не груби мне, — прошипела Флай, а зрачок ее глаза на какую-то долю мгновения стал узким, почти змеиным, — Мы не подруги и никогда ими не станем. И то, что ты до сих пор жива, можно списать только на твое невероятное везение и мое ангельское терпение. Но за брата я готова убить…

Неожиданно Долл вновь почувствовала собственную безнаказанность. И действительно…

— Убить? — ехидно переспросила она, — Что, прямо здесь, на глазах у стольких людей? Нет, не думаю. К тому же… если причинишь мне вред — Антон тебе этого не простит.

Охотница неохотно разжала пальцы да так, что Долл болезненно стукнулась об угол прилавка. Потирая ушибленную спину, девушка бросала на Флай взгляды, исполненные неприкрытой злобы. "Тоже мне телохранительница! — с досадой подумала она, — С такими охранниками никакие враги не нужны!". Блондинку радовало только то, что она, похоже, вновь оказалась права — Флай может и хочет ее прикончить, но делать этого не будет по вышеуказанным причинам. Придя к выводу, что разговаривать с "этой дикаркой" бесполезно, Долл решила просто не обращать на нее внимания. Тем более среди бесчисленных стендов и манекенов в фирменных шмотках она чувствовала себя вполне защищенной. Что от Охотницы, что от Каина.

…Кстати, о манекенах. Как раз на одном из них красовалось умопомрачительное вечернее платье. На фарфоровом лице девушки расцвела радостная улыбка, как только она представила этот наряд на себе.

Вы когда-нибудь пробовали разглядеть в зеркале свою спину? В любом случае, занятие это довольно непростое, если не сказать невозможное. А когда спину надо не только разглядеть, но и продеть сквозь малюсенькие отверстия десятки тонких шнурков?..