Шелли Крейн - Нареченные

– Нет! – заорал Сайкс, понимая, что его план рушится. Я увидела, как Рэйчел подняла руку, и ножи с вилками со стола полетели в двух нападавших. Сначала нож, потом вилка, сначала одна рука, потом вторая, по очереди. Несколько тяжелых металлических предметов попали в Уотсонов, и они с дикими стонами попадали на колени. Я отвернулась, чтобы не видеть, как один из них, взвыв от боли, вытаскивает из раны нож для масла.

Сайкс взревел и кинулся на меня.

Калеб без особых усилий остановил его, подняв руку и удерживая в воздухе одним только усилием мысли. Его лицо казалось пугающим. Калеб находился в своей стихии, все получалось, он отлично владел рукой. Питер был в восторге и смотрел на сына с законной отцовской гордостью. Он решил, что у Калеба прорезались способности, хотя и не представлял, что на самом деле с ним происходит.

Затем попытку остановить моего нареченного предпринял еще один Уотсон. Тогда Калеб левой рукой вызвал виноградную лозу из дворика. Она ворвалась в окно, обсыпав Калеба и Сайкса водопадом осколков, а потом обвилась вокруг шеи и торса этого человека, с силой пригвоздив его к стенке. Дядя Калеба, обладавший способностью совершать такие действия, ошарашенно посмотрел на Питера, а затем проделал почти то же самое с другим Уотсоном.

Калеб продолжал удерживать Сайкса подвешенным в воздухе, а я остановила еще одного, щелчком надвинув на него диван, пригвоздивший нахала к стене. Оставшиеся Уотсоны смотрели на происходящее и переступали с ноги на ногу, ничего не понимая.

Я ответила на их мысленные вопросы:

– Советую вам бежать.

Один тут же унес ноги. Маркус выскочил прямо в переднюю дверь, показав себя трусом, каким и был по своей натуре, но парочка Уотсонов все еще стояла в нерешительности.

В воцарившейся после схватки тишине слышались сдавленные хрипы Сайкса. Калеб медленно опустил врага на пол, и мы его окружили. Не только я гадала о том, как поступить с ними, особенно с Сайксом, лидером моих мучителей. Одно дело самооборона, и совсем другое – взять и убить их…

И тут вдруг ни с того ни с сего произошло нечто, о чем я не могла и подумать. Кто-то из людей Сайкса подскочил к нему и вонзил в спину один из длинных серебряных ножей, которые бросала Рэйчел. У Сайкса изумленно округлились глаза, и он рухнул на плитку пола. Все буквально остолбенели, когда человек, бросивший нож, упал на колени.

– Прости меня, Провидица. Он был главой моей семьи, главой клана. Я вроде как был обязан слушаться его, но… Он был неправ, – твердо произнес он. В мыслях у него обозначилось дерево, огромное, старое, с пышной листвой. Его ветви разрослись и переплелись в настоящую филигранную изгородь. Мне это ни о чем не говорило, но я слушала. – Пожалуйста, простите меня. А это, – он пнул ногой тело Сайкса, – примите как искупление. Отпустите меня. Я уеду далеко. Пожалуйста.

Он низко опустил голову, продолжая думать о дереве необычайной красоты. Я решила, что это дерево растет у него дома и он тоскует и хочет вернуться туда. Я кивнула. Он встал и медленно вышел по коридору между расступившимися членами нашей семьи. Я кивнула и двум другим, стоявшим здесь же в ожидании наказания. Они кинулись вслед за первым, а я повернулась к Калебу.

– Я же говорила, – с облегчением произнесла я и крепко обняла его. – Я знала, что получится.

– Что произошло? – Питер вышел на середину комнаты. – Калеб, как это у тебя вышло?

– Понятия не имею. – Калеб взял меня за запястье и провел большим пальцем по татуировке. – Может, дело в этом.

Он повернул мое запястье, чтобы показать тату, и все, пораженные, подошли поближе. Он открыл и свое запястье, и реакция была такой же.

– Что это? – поинтересовался дядя Макс.

– Вечность, – ответил Калеб.

– Никогда раньше не видел, – удивился дядя Макс. – Сайкс был прав. Человек никогда прежде не получал фамильную татуировку.

– А когда, – спросил Питер, – вы… э… как давно вы… – Он никак не мог решиться задать свой вопрос.

– О, ради бога, – вмешалась бабушка. – Когда вы совершили акт?

– Бабушка! – ужаснулась Рэйчел.

– Что? Мы все видели татуировки. Мы знаем, что они взаимообладались, в этом нет секрета. Разве это не естественно? Я помню, как вы с Питером выглядели после того, как взаимообладались в первый раз.

– Бабушка, пожалуйста, не надо, – попросила Рэйчел.

– Ну, как хотите. В общем, ваши в высшей степени старомодные родители пытаются узнать, когда у вас произошло Взаимообладание.

– Вчера ночью, – спокойно ответил Калеб и постарался не рассмеяться. Я тоже попыталась сдержать смешок. Вся эта сцена выглядела довольно странной, если учесть, что мы стояли посреди разваленной гостиной со следами только что завершившегося побоища и рассуждали об интимных сторонах жизни. – А какое это имеет значение? – поинтересовался мой нареченный.

– Я пытаюсь понять, когда в вас произошла перемена, – объяснил Питер.

– Это ни при чем, – я посмотрела на Калеба. – Вчера в вашем доме у тебя еще не было тату. И когда приятель Марлы схватил меня, тоже. Ты удерживал того бугая за руку без особых усилий, а тату не было.

– Что-то не улавливаю, – заинтригованно проговорил Калеб.

– Вспомни способность Питера обнаруживать драгоценные металлы. Попробуй сфокусироваться на чем-то в этой комнате, и посмотрим, сможешь ли ты это найти.

– И все-таки не понимаю.

– Положись на меня, – прошептала я и улыбнулась.

Он сразу закрыл глаза и склонил голову набок. Питер зачарованно следил за тем, как Калеб прищурился и повертел головой. Когда мой нареченный открыл глаза, его взгляд уперся в кольцо на руке бабушки. Питер хлопнул в ладоши и засмеялся.

– Невероятно, – произнес он.

– Что это? – спросил Калеб. – Я вижу что-то… искрящееся.

– Да, – подтвердил Питер и широко улыбнулся. – У бабушки кольцо с сапфиром. – Подумать только! Что это значит? – обратился он ко мне.

– Это значит, – объяснила я, – что Калеб может заимствовать наши способности. – Я повернулась к жениху и с гордостью изложила свое открытие: – Ты занимался этим со мной все время. Ты только думал, что читаешь все через меня, потому что я твоя запечатленная, а на самом деле занимал мою способность, когда находился рядом.

– Значит, я… браконьер? – уточнил Калеб, но это не убавило его радости.

Все рассмеялись и принялись хлопать его по спине, обнимать нас.

– Так вот почему у тебя не было такого нетерпения, когда речь заходила о способностях, какое чувствовали мы. Тогда понятно, – продолжил Питер. – Я так горжусь вами обоими! Вы спасли нам жизнь. Надеюсь, вы это понимаете.