Хизер Диксон - Сплетение

— Святые камзолы, — откашливаясь, пробормотала Брэмбл. — Что это вообще было?

В ладонях Азалии, столь крепко сжимавших руку Короля, что свело пальцы, что-то дернулось.

Азалия в исступлении хлопнула себя по губам.

Его рука — теплая. И не просто едва теплая, а такая, что могла бы поспорить с огоньком в ее груди.

Слабый голос Короля был под стать его вялым попыткам подняться.

— Ох…

— Сударь! — воскликнула Азалия, бросаясь его обнимать. — О… сударь! Папа!

— Ох…

— Папа! — подхватили остальные девочки.

И они обрушились на Короля, обнимая его со всех сторон. Азалия попыталась удержать сестер, но слишком обессилела. Возбужденные радостные крики и слезы счастья эхом пронеслись по башне, а вокруг падал снег — белый, чистый и свежий.

Непривычное явление разбудило Азалию — солнечный свет.

А еще она проснулась среди бесчисленных взбитых подушек. Она приняла бы это за сон, если бы не ломота и боль во всем теле. Она лежала не в своей спальне, да и вовсе не во дворце, а в фешенебельных апартаментах какого-то поместья с полосатыми обоями на стенах и делчестрийскими створчатыми окнами.

Азалия припомнила эйфорическое счастье, появление джентльменов на лестнице башни, снегопад, а потом… тьма. Ах, она упала в обморок. Снова.

Ждавшие у изножья кровати Флора и Злата, радостно подпрыгнули, когда Азалия шелохнулась и потянули ее за руки в разные стороны, как любимую тряпичную куклу, при этом не умолкая ни на секунду.

— Ты проснулась!

— Ты проспала почти два дня!

— Сэр Джон сказал, что ты поправишься, тебе только надо как следует отдохнуть.

— Ой! — Флора шлепнула себя по губам. — Они заставили нас пообещать, что мы их сразу позовем!

Двойняшки убежали, а через несколько минут комната наполнилась сестрами Азалии. До сих пор одетые в черное, немного потрепанные и бледные — они пребывали в прекрасном расположении духа. Даже Дельфиния, чье хорошенькое личико пересекал неровный порез, улыбалась. Девочки не помнили себя от радости, увидев старшую сестру бодрствующей. Азалия тоже сияла от счастья.

— Добро пожаловать в особняк Фейрвеллера, — сказала Брэмбл, скалясь и подсовывая под нос Азалии чашечку мятного чая. — Очень модный и очень опрятный. К безумному восторгу слуг мы уже успели заляпать ковер в столовой.

— В настоящее время, мистер Фейрвеллер расположился в своем городском доме. — Кловия подала сестре красивую печеньку с цветочком на верхушке.

— Ага, до той поры, пока Король не отыщет меч, чтобы обесчарить дворец, — подтвердила Брэмбл. — Или пока Король не прикончит Фейрвеллера.

— Пока Папа не прикончит Фейрвеллера, — пискнула Холли.

— Ага. Папа. Именно он, — ухмыльнулась Брэмбл. — Папа, Папа. Нам надо уже привыкнуть к этому.

Азалия улыбнулась забитым печеньем ртом. Значит, с Королем все в порядке.

Девочки попросили слуг наполнить для сестры ванну и без умолку тараторили, помогая ей раздеться. Азалия никогда не видела такой ванны — по сути это была целая комната, а от воды в ванной шел пар. Погрузившись по шею в мыльную пену, она аккуратно сняла повязки с предплечий и ладоний и смыла засохшую кровь. Младшенькие играли с пузырьками, а старшие рассказывали о произошедшем.

— Нам следовало тебя послушать, — сказала Ева. От влажности и высокой температуры очки ее запотели. — Когда ты не пускала нас в павильон. Ты была права.

Азалия отмахнулась.

— А что случилось, когда вы прошли через переход?

Лица всех девочек помрачнели.

— Павильон… уже не был таким как раньше, — вот и все, что ответила Брэмбл.

Азалия представила темный шатер, забитый танцующими получудовищами-полулюдьми, вспомнила костлявые руки, хватающие за лодыжки. Она подумала, каково им было попасть в такое пекло, а потом оказаться заточенными в зеркалах. Она поежилась.

— Уже неважно, — произнесла она. — Давайте не вспоминать об этом.

Тем не менее, девочки заставили Азалию поведать ее историю, и она начала с самого начала — про бал с привидениями, про Матушку, про то, как узнала правду о Хранителе и закончила призрачным плащом и магией броши. К окончанию рассказа вода в ванной совсем остыла, а девочки сидели, прижав колени к груди, и не мигали.

— Вот это история, — ахнула Брэмбл. — За такую «Геральд» удавился бы!

Слуги принесли еще горячей воды, а вместе с ними показалась и Дельфиния с охапкой шелковых и бархатных тканей. Привыкшая к черному Азалия жадно уставилась на ярко-розовые, фиолетовые и голубые оттенки. Едва слуги скрылись за дверью, все поспешили к Дельфинии, и расправив разноцветные свертки, выяснили, что это — платья всех размеров.

В результате суетливого распределения пышных юбок и блузок каждый наряд попал в нужные руки. Дельфиния, зардевшись от волнения, отложила для Азалии юбку и кружевную блузку на стул возле ванны и широким жестом добавила подходящий бант на воротничок.

— Портниха говорит, что она уже давно их закончила и надеется, что они нам впору! О, Ева, оно выгодно подчеркивает твои глаза! А лавандовый до нельзя подходит близняшкам, вам так не кажется?

— Но откуда они взялись? — спросила Азалия.

— Король! — ответила Флора. — Он их прислал.

— П-папа, — поправила Злата, расстегивая пуговицы на черном платье Флоры.

— Да, Папа. Он сказал, что это был наш подарок на Рождество!

— Правда? — Азалия нахмурилась. Король ведь хотел продлить траур. — Этот точно он?

— Мы же не хотим больше напоминать порождения Фейрвеллера, — оскалилась Брэмбл. Однако, ухмылка сползла с ее лица, когда она увидела выражение Азалии. — То есть… ты же рада, да?

Азалия зачерпнула ладонями пузырики, а затем в задумчивости погрузила их в воду.

— Да, просто… просто не так давно он сказал мне, что еще не готов снять траур.

— А теперь готов, — просияла Дельфиния. Но и ее улыбка растаяла перед лицом Азалии; Дельфиния прижала к груди свое новое розовое платье.

— Он никогда не помнил про наши дни рождения.

— А мы помнили про его?

Дельфиния покраснела.

— Ну… это совсем не одно и то же.

Азалия потерлась подбородком о прохладный фарфор.

— Я просто подумала, что он всегда дарит нам подарки на Рождество, но… мы никогда и ничего ему не дарим.

Брэмбл пожала плечами: — Он никогда ничего и не просил.

— Просил. Только, по-своему. Он же наш папа, правильно? — Азалия подняла брови, и легкая улыбка коснулась ее губ. — Что ж, давайте теперь и вести себя соответсвенно.

Азалия гордилась своими сестрами. Она не могла им ничем помочь, и оставалось только гордиться. Все без исключения, даже Дельфиния, согласились опять облачиться в черное. Ни одна из них и не предполагала, как долго Король пожелает пребывать в трауре, но никто не жаловался. Они носились по особняку Фейрвеллера, в котором пахло перечной мятой, полы были натерты парафином и повсюду встречались кружевные салфетки и коробки с шоколадными конфетами, — и задергивали шторы. Даже слуги вызвались помочь, когда Кловия объяснила им суть происходящего.