Хлоя Нейл - Дважды укушенный

Этан стоял около меня, а при упоминании волшебного слова, он сплел наши пальцы.

Я сжала в ответ.

Площадь разразилось вспышками камер и вопросов.

Габриэль проигнорировал их, снова подняв руку, чтобы он мог продолжить говорить.

— Мы оборотни, и некоторые из наших собратьев ответственны за это нападение на Дом Кадогана, нападение на группу граждан, которые ни в чем не виноваты, но помогают и защищают нас. Это нападение было необоснованным. Мы уже передали организатора этого нападения в распоряжение полиции Чикаго. Так как он подорвал доверие между нашими народами, вы можете наказать его, как считаете нужным.

Он сделал паузу, придавая убедительности своему заявлению. Когда он был готов продолжить, осмотрел толпу и отыскал Этана и меня.

— И может Бог пощадит всех нас.

За несколько минут до рассвета я нашла Этана в его кабинете, роящегося в обломках. Порванные шторы уже были заменены более скромными моделями и переключателем, необходимым для блокировки приближающегося солнечного света.

Когда я вошла, он поднял взгляд, затем просканировал мое лицо и тело.

— С тобой все в порядке?

Я кивнула.

— Насколько это возможно. Я сожалею о Послушниках, которых ты сегодня потерял.

Этан кивнул, затем поднял стул, который был перевернут на бок.

— Это очевидно, что мы будем сталкиваться с насилием. Но это не делает акт насилия менее отвратительным. — Он положил одну руку на бедро, затем потер пальцами висок. — Я поговорил с твоим дедушкой о событиях в баре. Ник предоставил ему всю информацию.

Я ждала неизбежной лекции об уходе из кампуса или об участии в диалоге между оборотнем и вампиром без разрешения, или то, что оставила Дом в опасности.

— Ну, — философски сказал он, — Адам не первый самовлюбленный человек, поставивший нас в затруднительное положение. Все переселились?

Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что я не была наказана.

— Скотт и Морган послали автобусы, чтобы всех забрать. В каждом Доме будет примерно по дюжине вампиров. Остальные спрятались и их пересчитали. Переднее крыло второго этажа необходимо проветрить, феи согласились охранять, поэтому рабочие могут приступить к работе на рассвете.

Он официально кивнул, но не смотрел мне в глаза. Было очевидно, что ему еще было что сказать, но он для этого не нашел времени.

— Что-нибудь еще? — спросила я, предоставляя ему шанс высказать свои мысли.

Этан открыл рот, но затем снова резко его закрыл.

— Мы можем поговорить завтра. Найди место для отдыха. Поспи немного.

Я кивнула.

— Спокойной ночи, Салливан.

— Спокойной ночи, Страж.

Казалось, все мои вечера начинали заканчиваться одинаково.

Когда я проснулась следующим вечером, мои раны и царапины зажили. Но Дом, я знала, будет все еще носить шрамы.

Я встала и приняла душ, очищаясь от копоти и запекшейся крови, я была слишком истощена, чтобы помыться на рассвете.

Ожидая, чтобы помочь в восстановлении и реорганизации Дома, я оделась в джинсы, футболку и Пумы, убрала волосы в хвост, неотступный медальон Кадогана на шее. На случай, если я внезапно забуду, кому предана.

Но не было никакого шанса для этого.

Независимо от личных проблем между нами, оказалось, что Этан и я хорошо работаем вместе. Мы даже воевали вместе. Несмотря на наши личные проблемы, мы были хорошими коллегами.

И так, как он решил не рисковать профессиональными делами, не смешивать их с личным, я принесла свою жертву для этого.

Я не могла оставить Дом без Стража в середине войны. Так что я нашла телефон Ноя и набрала номер.

Он ответил после двух гудков.

— Бек.

— Это Мерит.

— Страж, — сказал он хриплым голосом, — Как дела в Доме?

— Мы приводим все в порядок.

— Я рад это слышать. Это займет время, но я рад это слышать.

— Я не могу в полной мере отблагодарить тебя за то, что ты сделал вчера вечером. Помогая, ты пожертвовал своей анонимностью. Помогая в бою.

— Приходит время, когда мы все должны принести жертву. — Он был даже слишком прав.

— О твоем предложении, я отказываюсь.

Повисло молчание.

— Я буду честен, я удивлен, услышав это.

— Моя лояльность к Дому, — объяснила я. — Я бы выбрала, как когда-то учила меня моя бабушка, танцевать с тем, кто пришел со мной.

— Некоторые вещи всегда можно изменить, — сказал Ной. — Но у нас, возможно, не будет окна, если ты будешь ждать.

— Я понимаю, риск, — заверила я его. — И благодарю тебя за предложение, даже если мне придется сказать нет.

— Ну, это было бы интересно. Удачи вам в ремонте.

— Доброго вечера, Ной.

Я нажала отбой вызова, затем сжала трубку в руке.

— Хорошо, — пробормотала я, — Я предполагала это.

В дверь постучали.

Я предполагала, что это была Линдси, пришедшая, чтобы забрать меня на завтрак и на работу по реабилитации Дома, поэтому открыла дверь без колебаний.

Это был Этан.

Он снова был в джинсах, футболке и темных ботинках. Я догадалась, что наш Мастер тоже был готов к работе.

— Как ты себя чувствуешь?

— Немного подлечилась, — сказала я ему. — А ты?

— Пока все хорошо.

— Отлично.

— Ммм-хмм.

Мы стояли там мгновение, розовый слон танцевал вокруг нас, пока мы тщательно избегали его.

Этан протянул руку.

В его ладони была глянцевая синяя коробка с серебряной буквой "К", выгравированной на крышке. Нахмурив брови, я взяла ее у него.

— Что это?

— Своего рода, извинение.

Я состроила гримаску, но сняла крышку… и у меня перехватило дыхание. В коробке был бейсбольный мяч, его затасканная белая кожа была отмечена подписями каждого игрока команды. Это был точно такой же мяч, который я имела и о котором я рассказала ему ночью, когда мы занимались любовью.

Я смотрела на коробку, пытаясь понять серьезность подарка.

— Что… где ты это взял?

Этан засунул руки в карманы.

— У меня есть связи.

— Ты не должен был.

Он остановил меня прикосновением руки по моей челюсти, большой палец на моем подбородке.

— Иногда люди должны приспосабливаться. Бессмертие не делает вещи, которые мы любим, менее важными, это означает, что мы должны учиться ценить их. Оберегать их.

Я с трудом сглотнула и заставила себя поднять на него взгляд, страх и радость, но больше всего страх взрывался в груди.

— Это извинение, — сказал он, — За то, что не верил в тебя… или в нас. Вчера я думал, что потерял тебя, а потом мы вместе сражались, — сказал он. — Я оттолкнул тебя из страха, что могли сделать наши отношения, могли бы сделать с этим Домом. А потом мы вмести защищали этот Дом. Вот истинная мера того, что мы могли сделать. — Он помолчал, затем постучал пальцем по коробке. — Это желание, — сказал он спокойно, — Чтобы даже после четырехсот лет существования, человек мог быть достаточно сильным, чтобы принимать дары, которые ему дают.