Пара для дракона, или погаси последний фонарь (СИ) - Чернышова Алиса

Лимори точно знала — матушка Гун не будет рада ей в Предгорье.

И никто не смог бы её за это винить.

— Дядя Даани тоже не может поехать, — всхлипнула Жил. — А дядя Ихор с тётей Ири заняты. Как же так?

"Даани... он бы поехал, — подумала Лимори грустно. — Но демонам в драконьем княжестве нынче рады ещё меньше, чем мне".

— Жил, мы прощаемся не навсегда. Скоро увидимся, — сказала она вслух, хотя и не была в этом уверена.

Жил вздохнула.

— И кто теперь будет подпитывать фонарь?

У Лимори в горле встал ком.

— Я справлюсь с этим, милая.

— А если я не увижу, как папа вернётся?! Уеду и пропущу?

"Прошло десять лет, — подумала Лимори. — Почти одиннадцать. Уже нечего ждать".

— Если он вернётся — то сразу навестит тебя, — она нежно коснулась детской щёчки, и, не удержавшись, крепко обняла, вдыхая знакомый запах. — Я люблю тебя, ненавидишь ты меня или нет. Люблю так сильно, что не могу дышать. Но это не значит, что мама любит тебя меньше. Понимаешь? Ты увидишь там прекрасные горы, и множество разных драконов. У тебя будет новый друг — маленький Медный господин. Это будет весело, хорошо?

— Хорошо, — кивнула драконочка. — Ладно... ты ведь пойдёшь провожать меня?

"Нет!" — истошно закричало всё внутри Лимори.

— Конечно, — сказала она.

И улыбнулась.

* * *

— Тебе там удобно?

Лимори открыла глаза и с некоторым удивлением обнаружила себя на полу. Даани склонился над ней, непривычно серьёзный и хмурый.

— Лимори?

— Я в порядке, — она слегка улыбнулась. — Просто... Жил уехала вчера.

— Я знаю, — Даани осторожно сел рядом. — Потому и спрашиваю.

— Я в порядке.

— Хорошо. Лимори...

— Да? — она по тону поняла, о чём он хочет поговорить.

Но не была готова. Совсем.

Она никогда не будет к этому готова.

— Ты ведь знаешь, что пора?

— Даани...

— Жрицы в Храме давно погасили те фонари, что были для него зажжены, — Даани говорил тихо, спокойно и серьёзно. — И сделали это не потому, что им надоело.

— Я не...

— Три года, Лимори, — Даани смотрел за окно, на Гахаан и его новых жителей, устроивших неподалёку колонию. Порой эти соседи приходили поболтать, но сейчас держались поодаль — чувствовали, что соваться не стоит. — Три года. Я перерыл все книги, во всех доступных библиотеках, но ответ один — это максимальный срок, который провело живое существо за Последней Рекой.

— Я не стану...

— Он хотел бы, чтобы ты жила.

— Не говори мне этого! Я — Жрица Смерти и знаю все эти банальные утешения!

— От этого они не перестают быть правдой, — сказал он спокойно. — Хватит, Лимори. Правда. Иногда приходит время, когда следует погасить последний фонарь — и просто идти дальше. Ты это знаешь.

Лимори ничего не ответила.

— Обдумай это, — Даани вздохнул. — Ты знаешь, что такое этот "фонарь". Он будет причинять тебе боль, пока горит. Ты не сможешь жить нормальной жизнью.

— Меня это устраивает.

— Чушь собачья. Слушай... обдумай всё ещё раз. Подумай, как бы отнёсся к этому Ижеени.

Она отвернулась.

— Он любил тебя. Правда, — Даани пожал плечами. — Любил так, что я, зная его, даже не поверил бы.

— И зря.

— Да, пожалуй — зря... но он не хотел бы тебе судьбы невесты мертвеца, Лимори. Никто любящий в здравом уме не скажет: "Жди до последнего". И он не сказал бы.

Лимори молчала. Прикрыв на миг глаза, Даани направился к двери.

— Ты прав, — сказала она тихо. — Пора. Завтра утром я погашу этот фонарь. А пока... я побуду здесь, хорошо?

— Да, — Даани кашлянул. — Конечно. Скажи, если...

— Ничего. Мне ничего не нужно.

— Ладно.

Дверь тихо закрылась за ним.

Лимори уронила голову на руки. Ей так хотелось плакать — но слёз не было. Лишь призрачный огонь, пульсирующий в такт биению её сердца.

И выбор, который нужно сделать.

* * *

В комнате потемнело. Лимори смотрела на свет, не отрываясь, пока всё не поплыло перед глазами.

— Эх ты, — сказала она. — А ведь обещал.

Она сама не заметила, в какой момент впала в полусон.

Ей снился Ижеени — не в первый раз. Он возник у фонаря, сначала полупрозрачный, а потом всё более материальный. Он казался усталым, постаревшим — если это вообще возможно для дракона — но живым.

— Я не хочу просыпаться, — сказала Лимори тихо.

— И зря, — он криво улыбнулся. — Стоило мне отойти — и ты уже взяла привычку валяться на полу. У меня что, спёрли все кровати?

Странный, однако, сон...

Нет. Не может быть. Или...

— Ладно, так и быть, — он вздохнул и опустился на пол рядом с ней. — Ты права, что-то в этом есть.

— Ижеени... — она хотела закричать, но почему-то получился слабый, сорванный шёпот.

— Я. Привет?

Руки дрожали. Медленно, ни во что не веря, Лимори протянула руку и осторожно прикоснулась к его щеке. Запавшей, но — тёплой.

Живой.

Когда их кожа соприкоснулась, в воздухе вдруг возникла сияющая пихтовая ветвь.

— Вон оно что, — пробормотал Ижеени... и одновременно с этим прозвучал другой голос, шелестящий и далёкий.

Вам и вашим детям... эта ветвь — дар свободы выбора. Отныне вы и ваши потомки всегда сможете быть с теми, кого искренне любите. Такова она — моя награда.

— Спасибо, — сказал Ижеени.

— Что... — Лимори растерянно моргнула. — Что происходит?

— Ой, давай не сейчас? — фыркнул он. — Я и так погнался за призраком, заблудился... не сразу понял, что не нужно ходить за мертвецами. Но, как видишь, по итогу — понял. А тут ещё ты на полу спишь... и у меня не хватит сил тебя понести.

Лимори нервно всхлипнула.

— Я могу превратиться — и понести тебя, — сказала она шёпотом.

— Это интересно, — фыркнул он. — Но у меня другое предложение: давай понесём друг друга? Погасим фонарь и попробуем дойти до кровати. Кажется, я не спал сто лет.

— Всего лишь десять, — слёзы текли по её щекам.

— Н-да? Ну, тоже немало. На счёт три?

— На счёт три, — Лимори улыбнулась сквозь слёзы. — Я люблю тебя.

— Знаю. Это взаимно.

И последний фонарь погас.

— Получилось! — когда за Последней Рекой в небо взмыла птица, Наместник Чу, почтенный и всеми уважаемый варлок, вскочил со своего места и раскинул руки. — Получилось!!

Словно в ответ, за окном взвыл ветер — бешено и страшно. Заплясали тени на стене, и вот ведь странное дело: казалось, что за спиной высокого, тощего Наместника распахнулись два огромных птичьих крыла.

— С чем тебя и поздравляю, — отражение Наместника улыбнулась, и зеркало от этого пошло трещинами. — Всё же выкрутился — и выкрутил. С моей помощью, между прочим! Теперь главное, чтобы местные боги тебе хвост не накрутили. За вмешательство в ткань бытия.

— Не занудствуй, — существо, все эти годы называвшее себя Наместником, насмешливо оскалилось. — Наши подопытные дракончики сами согласились на вмешательство — в тот самый момент, когда использовали зеркало. А что я им подобрал пары по своему разумению... это уже такое дело. Знали, на что нарывались. Разве нет? И потом, малышу Чо я подарил в пары свою самую лучшую и любимую ученицу. От сердца оторвал, можно сказать! И он не в претензии.

— Эти, думаешь, тоже не в претензии? — ехидно уточнило отражение.

— Теперь, думаю, уже нет, — Наместника было не так-то просто пронять. — В конечном итоге, если бы не я, они бы не выжили. А что уж я там накрутил... Пф. Жизнь им не для того дана, чтобы слепо следовать за какими-то дурацкими цветами. Тут всё просто: или выбирайте сердцем, или потом не жалуйтесь! Этим хватило пороху выбрать. И вообще, хватит мне тут лекции разной степени бессмысленности читать! Сходи лучше к леди Миране. И передай, что я выполнил свою часть сделки: её дочь жива и здорова. Правда, так и не возглавила Призрачный Дом... но у всех бывают издержки.