Наследие (СИ) - Олейник Виктория

Но бог смерти может.

Руки дрожали, едва слушаясь меня. Цепляясь за край саркофага, я приподнялась. Мир кружился перед глазами, все расплывалось, будто нечетко проявленная пленка. Я с хрипами дышала, пытаясь дотянуться до артефакта.

Подцепив маску, я зажмурилась, больше от боли в изломанном теле, чем в попытке сосредоточиться. Но мои руки были в собственной крови, и маска замерцала, откликаясь на кровь и согревая теплом.

— Я хочу... чтобы Ашмодей ожил, — выдохнула я из последних сил.

Неужели это все, что от меня требовалось? Маска загорелась пламенем, сгорая в желании. Огонь не причинял мне вреда, и знала, что не причинит. Выдохнув, я навалилась на край саркофага, с трудом подавляя режущую боль.

Все это... должно закончиться. Закончиться навсегда.

Массивная крышка саркофага съехала вниз, грохот сотряс зал. Черный туман окружил все вокруг, из последних сил я сузила слезящиеся глаза, ожидая, что бог очнется... сделает, что должен.

Но время шло, и ничего не менялось. Неужели Маска не сработала? Я опустилась на колени, вглядываясь в сеть багровых нитей, наполняющих саркофаг. Это было похоже на ниточки крови, опутывающие бога.

Этот бог… был так красив! Его черные волосы спускались с плеч, скрещенные руки недвижимо лежали на совершенном теле.

И я узнала его.

— Руэлл... — В изумлении выдохнула я, меньше всего ожидая его увидеть.

Тень... Отражение... Руэлл — тень бога смерти? Я задохнулась от догадки, это было неожиданно, но так многое объясняло! Почему Ашрея так боялась Руэлла... Почему он жаждал ее смерти, но не вмешивался в происходящее... наконец, почему загробный мир обращал его в пепел — просто потому, что в этом мире бог может быть лишь один, а тень не в силах уничтожить богиню.

— Почему ты не просыпаешься? — Я привстала. Облизав губы, наклонилась, вглядываясь в неподвижную фигуру сквозь багровую сеть.

Ресницы бога дрогнули, и все же он не двигался. Я вздрогнула от особенно мощной вспышки позади. Невероятно! Я выполнила все условия, а бог так и не очнулся. Разве что.

— Пробудить бога смерти может лишь феникс, — повторила я строчку предсказания.

Помедлив, протянула руку к багровым нитям. От них исходила особенная, мощная магия, и, наложив на сеть ладонь, я отпрянула, шипя и баюкая пострадавшую руку. Боль прокатилась по мне с ног до головы, захватывая без остатка. Она будто убивала меня, и, прикрыв глаза, я вдохнула несколько раз, прежде чем поглощенная мимолетом сила улеглась внутри.

Вот что чувствуют обычные люди рядом с Арианом. Эта тьма убивала, и даже моих способностей поглощать чужую магию не хватало, чтобы справиться с такой мощью. Она взломала меня изнутри, будто вскрыла, испепеляя. И если сила Ариана хорошо усваивалась мной, то подобная тьма не щадила меня ни капли.

Вот почему именно феникс! Вот почему последний, ведь я сильнее предшественниц! Никто больше не справился бы с такой магией, она убила бы, стоило бы коснуться.

И что же… мне надо поглотить всю эту магию? Я выдохнула, чувствуя отчаяние. Руэлл мог бы сказать, почему желание должно быть загадано на месте. Дело вовсе не в том, что в этот мир не дано вмешиваться живым.

Дело просто в том, что мне придется умереть, чтобы бог ожил. я ни капли не сомневалась, что не смогу справиться с таким объемом магии, учитывая, что разрушение даже одной багровой нити из сотни далось мне такой болью.

...Стиснув кулаки, я перевела дыхание и поднялась. Поглотить магию — так поглотить магию.

В конце концов, выбора нет.

Ашрея могла быть опасным противником, когда хотела. Ариан ощутил разрыв договора, с него будто спали оковы, сдерживающие его до сих пор. Но это не стоило жизни Мирры и не стоило ее риска...

Главное, что она еще жива. С богиней. он как-нибудь справится.

Оставив девушку под защитой барьеров, Ариан стиснул в руках посох древних и поднял голову, следя за перемещениями костяного дракона. Руны заискрили по острию оружия, шайн напрягся, ожидая удара и не сводя с богини взгляда.

Что бы Мирра ни сделала, это истощило Ашрею. Ее истлевшие кости не срастались вновь, как бывало раньше, она двигалась неповоротливо и грузно, с ненавистью кружа в воздухе.

Но взгляд остался такой же. Полный гнева и неизбывной жажды зла.

— Думаеш-шь победить меня? Я уничтожу вас-с обоих! — зарычав, богиня бросилась на него и взревела от боли, встретившись с магией посоха.

Дар Ариана не мог причинить богине вред — но магия посоха ударила по ней в полную силу. Энергия завертелась вихрем, сметая все на своем пути. Раздался гром, шайн ощутил вспышку стихий, заточенную в неприметном с виду оружии, и преобладала в них тьма. Она ослепляла, погружая все в непроглядную ночь. Мощный взрыв сотряс зал, Ариан пошатнулся от отдачи.

В ушах зашептало, словно посох говорил с ним. Вползал в мысли, подстраивал под себя. Ашрея с визгом обрушилась на стену; тьма сорвала с нее драконий облик. Кости дракона разлетелись в прах, являя истинную ее суть.

Лицо Ашреи исказилось.

— Где ты взял это?! — зарычала она, перекатывая рык в горле, и тут же стиснула кулаки. — Ну конечно! Айруэллин. всегда жаждал моей смерти! Это не он создал тебя, а я, я!!! Ты мой раб!!!

— Надо мной нет господ. — Голос исходил будто не от Ариана. Потусторонний и глубокий, он заставил Ашрею дрогнуть.

Крутанув в руках посох, шайн ударил снова и снова, вынуждая Ашрею уворачиваться. Богиня шипела, с ненавистью отвечая на атаки. Ее магия была сильна, но оружие поглощало часть заряда, мерцая рунами.

Наконец, прижавшись к стене, богиня закричала, выставив руки. Темная магия мощным потоком сорвалась с ее пальцев и с треском встретила магию посоха. Богиня силилась преодолеть сопротивление, добраться до оружия и уничтожить его.

Но заряда в посохе хватало, чтобы сокрушить ее. Вскрикнув, Ашрея отпустила магию и рухнула наземь, тяжело дыша. Ее глаза полыхнули алым заревом, волосы упали на лицо; она зашипела, как загнанная кошка.

Ариан крепче стиснул посох, понимая, что это может быть единственный шанс! Нельзя потерять момент! Посох мелко задрожал в его руках, призывая действовать, и шайн зарычал, вскидывая оружие...

Но пошатнулся, прижав к сердцу руку. Оно рвалось из груди, но вовсе не ему принадлежала эта боль!

— Мирра! — прошептал он.

Всплеск магии обжег кожу пламенем. Багровые тучи заклубились в зале. Молнии с шипением разрезали их, собираясь разразиться бурей. Зал погрузился в вязкую тьму, подсвеченную кровавыми сполохами. Откуда-то поднялся яростный ветер.

— Нет... — прошептала Ашрея. На ее лице скользнула тень страха, даже ужаса. Она стиснула в страхе кулаки. — Нет!!! Не смей!

Богиня поняла раньше, что происходит. Ее фигура замерцала, она так быстро метнулась вперед, что воздух содрогнулся от примененной магии. Задохнувшись, Ариан, наконец, увидел.

...Как Мирра кашляет кровью, упрямо впитывая чары, окружающие саркофаг. Аура девушки мерцала, рвалась в клочья, тьма вплеталась в разноцветье ее души, затапливая тьмой. С каждым мгновением ее аура истончалась. С каждым мгновением таяла.

Что она творит?!

— Гори в пламени!!! — завопила Ашрея, набрасываясь на девушку.

Зал осветила вспышка магии. Мирра обрушилась на пол, полыхнуло зарево, расходясь от саркофага. Грохот сотряс стены, обрушивая кусками. Богиня будто потеряла контроль над собой. Ее трясло от ярости, ветер отбрасывал волосы назад, а морок сползал, показывая истлевшую кожу.

Богиня с такой силой сжала горло девушки магией, приподнимая в воздух, что Мирра захрипела, царапая горло. Она не ожидала этого, никто не ожидал! Феникс царапнула руки Ашреи, пытаясь вырваться, выбраться...

Зарычав, Ариан крутанул посох и наотмашь ударил по богине, заставляя отпустить девушку, отвлекая любым доступным способом! Перехватив Мирру, он с силой дернул жену к себе, разворачивая, чтобы уберечь от магии, и та, вскрикнув, ошарашенно рухнула на пол, не удержавшись на ногах.