Нора Робертс - Смуглая ведьма

Аластар, с кровоточащими ранами, тыкался головой в Бойла, а пес его охранял. Рядом с каменной хижиной на деревьях сидели два ястреба.

— Бойл. — Айона сделала несколько мучительных шагов вперед и опустилась рядом с ним на колени. — Твои руки. Руки!

— Все заживет. У тебя кровь идет. И горло…

— У тебя руки… — повторила она. — Коннор, помоги мне!

— Я займусь. Это уже не для тебя. Ты ранена, и я без тебя ловчей справлюсь.

— Ну-ка, сестренка, дай я помогу. — Фин нагнулся, собираясь поднять Айону с земли.

— Я ею займусь, — вмешалась Брэнна и взяла Айону за руку. — А ты помоги Коннору с Бойлом, ему больше всех досталось.

— У него руки горели… — Чувствуя, как кружится голова, Айона осела на землю. — Руки…

— Коннор с Фином его сейчас подлечат, вот увидишь. Тихонько, девочка. Мира, мне нужна его кровь. Найди какой-нибудь сосуд, куда ее собрать. Кровь и золу. Посмотри-ка на меня, моя хорошая. Смотри на меня, Айона! Будет чуточку больно.

— И ты туда же!

— Совсем немного.

Было действительно больно, и не чуточку. Зато потом в горле стало легко, прохладно и мягко. В тех же местах, где тело было избито, сделалось тепло, и боль ушла.

— Уже лучше. Все нормально. Бойл?

— Тшш! Помолчи теперь. Он будет в полном порядке, только это займет чуть больше времени. Он молодец. А ты лучше смотри и запоминай, что я делаю.

— Разве я не могу помочь Бойлу?

— Они с ним и без нас справятся. А у меня тут еще твоя лодыжка. Перелома, слава богу, нет, но вывих сильный.

— Я оказалась слабачкой.

— Тихо!

— Аластар. Он напал на Аластара! Обещал сжечь его живьем.

— Он только слегка порван клыками, больше ничего. Почему бы тебе им не заняться? Иди полечи своего коня.

— Да. Да, конечно. Я ему нужна.

Айона встала и нетвердой походкой подошла к скакуну.

— Какой ты храбрый! Прости меня!

Глотая слезы, она наложила руки на первый порез и начала врачевать.

— Я взяла из твоего мешка два флакона. — Мира протянула их Брэнне. — В одном кровь, в другом пепел. Чувствую себя патологоанатомом. — Она с содроганием выдохнула. — Господи, Брэнна.

— Здесь мы это обсуждать не будем. Надо возвращаться домой.

— А мы сможем?

— Я вас сюда доставила. Значит, я вас и домой верну.

— Куда же он подевался, грязный мерзавец?

— Не знаю. Он ранен и потерял много крови, но с ним еще не покончено. Я видела, как он ускользнул, воспользовавшись туманом. Растворился в нем. Наш огонь подпалил его, и сильно, но не прикончил. Мы все были уверены, что сегодня все закончится, а вышло иначе. Отправляемся назад! — прокричала она. — Все готовы?

— Да, черт возьми. — Фин обхватил Бойла и помог ему встать.

— Со мной все в порядке. Уже почти что нормально. Лучше помоги Брэнне доставить нас домой, вдвоем у вас лучше получится.

Отпихнув Фина локтем, Бойл устремился к Айоне.

— Дай-ка я взгляну на тебя!

— Я нормально. Брэнна все сделала. А вот Аластар… Не могу залечить ему этот рубец. Он весь в шрамах.

Бойл вгляделся в белую полоску на сером лошадином боку.

— Шрамы лишь красят воина. Пора возвращаться домой. Садись верхом. А вот этого не надо! — добавил он, заметив блеснувшие на ее щеках слезы, когда она осторожным рывком оседлала коня. — Прекрати немедленно!

— Сейчас. — Она подалась вперед, прильнула к шее Аластара, и земля ушла у них из-под ног, воздух скрутился в вихрь.

Поляна и руины на ней мгновенно остались далеко позади, и Айона не проронила больше ни слова.

C благодарностью приняв от Коннора стакан виски, Айона устроилась в углу дивана в гостиной. В камине трещал огонь, но нес он не страх и боль, а ощущение домашнего уюта.

— Простите меня. Я оказалась недостаточно сильной. И недостаточно ловкой. Он прямо наскочил на меня! Подмял… — негромко проговорила она.

— Это еще что за фигня, которую ты несешь? — Коннор подлил себе виски. — К черту, к дьяволу!

— Прекрасно сказано! — согласилась с ним Брэнна. — Кто должен приносить вам всем извинения, так это я. Все расставила по своим местам, продумала каждую мелочь! Кроме одной. Не подумала я о том, что он может вот так проскальзывать сквозь время, спонтанно. Я не знала, что он умеет перемещаться настолько стремительно! Да еще когда мы совсем рядом с ним.

— Нет! — В ответ на недоуменный взгляд Брэнны Фин покачал головой. — Это я пропустил его приближение! Он неимоверно хитер, он сумел проникнуть на ту территорию, где его энергия оказалась мощнее, чем думали мы.

— И где мы не смогли встать рядом с Айоной. И ей пришлось биться с ним в одиночку. — Бойл подался вперед, взял ее за руку и крепко сжал своими ладонями.

— Но вы все равно пришли, все до единого! — напомнила друзьям Айона.

— Не так скоро, как это было необходимо, — отозвалась Брэнна. — Мало знать место, надо знать время. Мы могли тебя не найти, хорошо, что ты так сильно звала. Ты завершила круг, завершила, несмотря ни на что, высвободила свою энергию, и нам удалось обнаружить тебя. И ты его почти одолела.

Брэнна прикрыла глаза.

— Да, почти. Клянусь, не хватило самой малости. — Голос Айоны упал до шепота.

— Это не твоя вина, — успокаивал ее Коннор. — И вообще ничья, если уж на то пошло. Что правда, то правда, мы его не прикончили, но задали ему жару, и невредимым он не ушел. Причиненную нами боль он теперь не забудет.

— И в другой раз подготовится лучше. — Мира подняла руки. — Это правда, и об этом надо сказать, чтобы впредь не попадать в ту же ловушку.

— Это все хорошо, только… Ты ж обгорела! — ахнул Коннор.

Мира взглянула на свои руки — сплошной ожог.

— Главным образом обожгло ветром. Вы-то как?

— Мы с Фином друг друга уже подлечили. Почему ты ничего не сказала? Упрямая, как баран. — Коннор, встав, взял ее за руки.

— Да я на кухне обжигаюсь сильнее!

— Какая необходимость в том, чтобы терпеть боль? Ты тоже в ожогах? — повернулся Коннор к сестре.

— Ни пятнышка. Итак, что у нас есть? У нас есть его кровь и зола, в которую превратилась выдранная из него плоть. Это мы используем против него. Только надо придумать как, и в другой раз, когда на него нападем, это будет в нашем арсенале. И в следующий раз мы встретимся не на его территории. Этого мы не допустим.

Айона не стала спрашивать как. Здесь, в окружении дорогих ей людей, держась за руки с Бойлом, она чувствовала, как к ней возвращается вера.

— Он не сумел у меня ничего забрать, — медленно проговорила она и, высвободив руку, коснулась своего амулета. — Даже когда дела мои были швах — не помню, чтобы я когда-либо ощущала такое бессилие, — даже когда он сделал мне больно, невыносимо больно, отнять у меня мою энергию он не смог. Ему нужно было, чтобы я сама ее отдала. Он мог убить меня, но отобрать то, чем я владею, не мог. И это взбесило его еще больше.