Хлоя Нейл - Темный долг

— Родителей Мэллори с нами нет, но я здесь. Если ты хочешь жениться на ней, тогда тебе нужно мое разрешение.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Я сама серьезность. Ты собираешься жениться на ней, потому что хочешь вернуться в Орден?

Мгновение он смотрел на меня в гнетущем молчании.

— Если бы ты была мужчиной, я бы ударил тебя.

Я выжидательно подняла бровь.

— Ты не ответил на вопрос.

Когда Катчер понял, что я говорю серьезно, он смягчился, тяжело вздохнув.

— Конечно, нет. Время подходящее, да. Но брак — это любовь. Ее и моя. — Он покачал головой. — Я почти потерял ее однажды. И не хочу потерять ее вновь.

Когда его глаза затуманились, я отвернулась. Он бы не хотел, чтобы его поймали со слезами на глазах, и он заставил бы расплакаться и меня. И кроме того, он ответил на мой вопрос. Для Катчера дело было не только в Ордене. Судя по выражению его глаз — по чистому обожанию в них — это было всего лишь вопросом времени.

Узел беспокойства у меня в животе развязался, и я улыбнулась ему.

— Тогда ладно.

— Я все еще должен ударить тебя.

— Учитывая нынешнюю компанию, я не рекомендую. — Я продела свою руку сквозь его локоть. — Пошли, поженим тебя.

«Все в порядке?» — спросил Этан с некоторым удивлением, когда мы снова присоединились к ним.

«Просто убедилась, что мы понимаем друг друга».

«Предполагаю, раз уж он все еще дышит, так и есть».

«И ты не ошибся».

Мы встали так, что Мэллори и Катчер оказались друг напротив друга, Джефф перед ними, остальные из нас были зрителями. Мы были странной группой, некоторые из нас лишь недавно познакомились, некоторые были друзьями очень долгое время. И какова же могла быть лучшая причина собрать нас вместе, нежели любовь?

Джефф прочистил горло, осмотрел всех и, когда дождался кивка от Катчера, начал говорить.

— Друзья, семья, вампиры. Мы собрались в эту действительно странную ночь, чтобы стать свидетелями бракосочетания Катчера Юстиса Белла…

Мои глаза зажглись.

— Твое второе имя Юстис?

— Это семейное имя, — ответил Катчер. — И закрой свой рот. Продолжай, Джефф.

— Катчера Юстиса Белла, — снова произнес Джефф, подмигнув мне, — и Мэллори Делэнси Кармайкл.

Он снова посмотрел на Катчера.

— Катчер, берешь ли ты Мэллори в свои законные жены, чтобы провести вместе всю жизнь с этого дня и навеки, в радости и горе, в богатстве и бедности, пока вы оба будете жить, включая случайное или преднамеренное бессмертие?

Катчер проигнорировал этот идиотский сверхъестественный комментарий, протянул руку и сжал ладонь Мэллори.

— Да.

Джефф улыбнулся, поворачиваясь к Мэллори.

— И берешь ли ты, Мэллори Делэнси Кармайкл, Катчера в свои законные мужья, чтобы провести вместе всю жизнь с этого дня и навеки, в радости и горе, в богатстве и бедности, пока вы оба будете жить, включая случайное или преднамеренное бессмертие?

Мэллори посмотрела на Катчера с любовью, благоговением и смирением, отчего у меня снова потекли слезы.

— Да.

Джефф кивнул, жестом указывая на них.

— Похоже, здесь сейчас не много сухих глаз, но чтобы убедиться, что у всех присутствующих нужный эмоциональный настрой, не хотите ли вы что-нибудь сказать друг другу, обменяться клятвами?

Катчер рассеяно потер шею, и я ждала от него грубого отказа. Но вместо этого он кивнул.

— Да, на самом деле, хочу.

— Я тоже, — ответила Мэллори. Она вручила мне пионы, и они взялись за руки, поворачиваясь лицом друг к другу.

Мгновение они не говорили ничего. Они стояли с любовью друг к другу, в молчании, которое говорило громче, чем когда-либо смогли бы сказать слова.

Я игнорировала слезы, которые полились, позволяя им катиться по щекам.

— У нас были сложные времена, малыш, — произнес он, и теплый смешок разнесся по толпе. — Я знаю, это еще мягко сказано. Итак, у нас были очень сложные времена. Времена, когда мы не знали, какой путь вел вверх или кем мы были по одиночке — или вместе. Я подвел тебя. Господи, я подвел тебя. Я позволил своему мелочному дерьму ослепить меня, позволил этому удержать меня и не увидеть, кем ты была, и кем ты становилась. И в этом виноват я, и так будет всегда.

— Но неважно, что я подвел тебя, поскольку ты была достаточно сильна за нас обоих. Ты приложила много усилий. Ты проделала отличную работу, даже когда это было унизительно. Черт, ты выдержала это, поскольку это было унизительно, и ты начала все с нуля. И это много значит. Поскольку да, ты сделала это для себя, чтобы снова обрести себя. Но я думаю, ты сделала это также и для нас.

Слезы покатились с ресниц Мэллори, когда она кивнула.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Мне не нравится говорить о чувствах, в первую очередь потому, что у меня есть яйца, и я знаю насколько смешно это звучит, но я думаю, я знал, что люблю тебя с самого первого раза, когда увидел, как раз перед тем, как надрать задницу Мерит в первый раз в зале.

— С того момента я никогда не переставал любить тебя. Я боялся какое-то время, да, но никогда не переставал. И не перестану. К лучшему или худшему, я никогда не перестану любить тебя.

— Хорошо сказал, — заметил Этан, и мы зааплодировали этой речи, прежде чем повернуться к Мэллори.

— У меня не было настоящей семьи, — сказала она. — Понемногу то тут, то там, но не так, как у большинства людей. Это беспокоило меня очень долго, и я искала ее уже очень давно. А затем я обрела новую семью. — Она посмотрела на меня. — Я встретила Мерит, и мы замечательно проводили время.

Я улыбнулась ей.

— А затем я встретила Катчера, и у нас было восхитительное время вместе. Но что-то было не на месте, внутри меня. — Она нахмурилась. — Я довольно монументально облажалась, по большей части потому, что обменяла комфорт на власть. Я искала мира, способ заполнить пустоту внутри себя, которая никогда не была заполнена раньше, и я подумала, что именно магия была этим способом. — Она посмотрела на нас. — Я не знаю, говорила ли я когда-либо вам раньше, но думаю, это важно, что я говорю об этом сейчас. Я думала, мне нужно заполнить эту пустоту. Но чем больше я заполняла ее магией, тем темнее и более пусто становилось внутри.

По ее щекам покатились слезы.

— В то время я предала многих людей, много доверия. — Она покачала головой, слегка улыбаясь. — Но вы, народ, были упрямыми, и вы не позволили мне сдаться. Вы просто продолжали вмешиваться, пытались вытащить меня. И, наконец-то, вам удалось.

Она снова повернулась к Катчеру.

— Эта тьма все еще здесь. Эта пустота. Она как дыра в самолете моей души. Но я выучила, как мне кажется, что должна заполнить ее. Что это моя ответственность сделать это. Поэтому, думаю, я хотела объяснить это вам всем, сказать, что я работаю над этим.