Цена твоей (не)любви (СИ) - Дашкова Ольга

Пролог

– Так куда ты собралась? Разве приличные девочки гуляют в это время суток, да еще в таком виде? Что скажет бабушка?

– Это не ваше дело, куда я пошла.

– Не мое, говоришь?

– Да, вы меня прогнали, я ушла. А куда, вас не должно волновать.

Девушка делает пару шагов в сторону, правда хочет уйти, не даю ей. Хватаю за руку, тяну на себя, тут же прижимая к дереву, смотрю в лицо.

– Плакала?

– Это тоже не ваше дело.

– Смелая, да?

Девчонка лишь старается казаться смелой и дерзкой, она даже не в силах вырваться из моих рук. Чувствую, как бьется ее сердце в такт с моим, в ушах шумит, рядом с ней становится жарко даже в эту прохладную ночь.

Глажу по распущенным волосам, перебирая их пальцами, касаюсь лица, а сам смотрю на ее сочные губы. Она замирает, а мне кажется, что из моих легких вышибло весь кислород.

Она невероятно сексуальная, до такой степени, что разум отключается рядом с ней, срабатывают только инстинкты. Взять, защитить, укрыть от всего, как тогда, с тем хлыщем в подъезде что лапал его, готов был сломать ему руки. С ней рядом острое желание обладать, взять, подмять под себя, войти членом, что уже стоит колом, глубоко в горячую, влажную плоть.

В голове туман, как у озабоченного подростка, хватаю девочку за руку, тяну в подъезд, по ступенькам на свой этаж. И даже если сейчас вылезет везде сующая свой нос бабка, она меня не остановит.

Закрыв с грохотом дверь, подхватив девушку под ягодицы, несу в спальню, не переставая целовать. Она такая сладкая, со вкусом яблок.

Мой запретный райский плод, вкусив который я буду гореть в аду.

Долго и мучительно, я знаю, так и будет.

Кожа гладкая, как у фарфоровой куколки, забираюсь руками под майку, под ней нет белья, небольшая упругая грудь с острыми сосками идеально ложится в мою ладонь. Член истекает смазкой, хочу это девочку до безумия, до алых пятен перед глазами.

– Сними все это, быстро.

Так и не включил в квартире свет, бросив девушку на кровать, смотрю, как она снимает одежду, раздеваюсь сам. В свете яркой луны из окна девушка невероятно красивая. Распущенные длинные волосы укрывают плечи, влажные полные губы, высокая грудь, глаза, затянутые дымкой желания.

Наклоняюсь ниже, хочу попробовать ее всю, хочу знать, какая она на вкус. Девушка тихо стонет, когда целую шею, спускаюсь губами вниз. Дразню сосок, тут же засасывая его. Самого колотит от желания так, что по спине стекает холодный пот, сжимаю стоящий колом член рукой, провожу по нему несколько раз.

Другой рукой, раздвинув широко колени девушки, касаясь ее раскрытого лона, она дергается, пытается их свести, но я не даю. Такая гладкая, лишь немного волос на лобке, а еще невероятно влажная.

– Хочешь? Скажи, что ты хочешь того же, чего и я, – мне необходимо это знать, что я не взял ее силой, что она хочет сама того же чего и я.

– Да… а-а-а-а… да… хочу.

Массирую клитор, разводя колени еще шире, как озабоченный, смотрю вниз, на ее блестящую от влаги промежность, сглатываю скопившуюся слюну. А потом, резко опустившись, припадаю к половым губам, жадно вылизывая их, сосу клитор, слушая крики удовольствия этой сладкой девочки.

Вот именно после того, как я попробовал ее на вкус, меня сорвало окончательно. Она выгибала спину, двигала бедрами, сжимала смятые простыни руками.

Забыв о защите, поднимаюсь выше, подминаю стройное девичье тело под себя. Головка члена у ее раскрытой девочке, сам он подрагивает, становится еще тверже.

Врываюсь сразу на всю длину, издав протяжный хриплый стон, а девушка вскрикивает от боли, но меня уже нельзя остановить.

Лишь потом понял, что она была девочкой, хотя дураку и так было ясно. Член входил лишь наполовину, до того она узкая, а еще горячей. Глушил ее стоны поцелуем, лаская языком мягкие губы со вкусом яблок.

Всего несколько минут, сперма подкатывает, оргазм неизбежен, едва успеваю вынуть член, орошая ее живот остатками спермы. Руки не держат, словно из меня выжали все соки. В груди хрип, пульс стучит в висках, меня никогда так не крыло от секса.

Хочется просто лечь и умереть.

Отталкиваюсь, ложусь рядом на спину, пытаюсь выровнять дыхание. Эта девочка станет моим проклятием и самой острой нуждой. Я уже сейчас понимаю это.

И тут она поворачивается, обнимает за шею, устраиваясь на груди, и моментально засыпает, сложив стройные ноги на мои бедра.

Наши тела идеально подходят друг другу, как два последних кусочка из огромной мозаики. Но в моей жизни все просчитано и запланировано на годы вперед. В ней нет и не может быть места таким эмоциям, как сейчас.

Долго лежу, просто смотрю в потолок, слушая дыхание этой красивой девушки с прекрасным именем и шум листвы за открытым окном.

У меня никогда не было своего дома, семьи, много денег. Я иду по головам к вершине своего успеха, никто и ничто не сможет остановить меня.

Такова суровая правда моей жизни, и пора завязывать с этими намеками на чувства.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍1

– Как тебя зовут?

– Регина.

– Царица.

– Что, простите?

– Твое имя, по одной из версий, можно трактовать как царица.

– А есть еще версии?

– Да, королева.

– Как интересно.

Любуюсь мужчиной, но тут же морщусь от боли, прикусывая нижнюю губу, когда он задевает содранную кожу на коленке.

– Больно?

– Нет, немного, практически не больно.

Теперь он смотрит на меня, а я как дура тону в его темно-синих глазах, и сердце очень быстро начинает биться в груди. Совсем ненормальная, он только что сбил меня на велосипеде своей огромной черной машиной. У меня ободрала колени, на руках ссадины, а я на самом деле практически не чувствую боли.

– А почему плачешь, если не больно?

– Я не плачу.

Вытирая тыльной стороной ладони мокрые щеки, сижу на детской песочнице, а кожа горит под его руками, потому что мужчина так близко, рядом на корточках, и держит мои голые ноги.

– Как же я мог тебя не заметить?

Продолжает смотреть, у него очень красивые глаза, черные ресницы, загорелый, темные волосы, аккуратная стрижка, модная щетина, правильные черты лица, четкий контур губ, он, наверное, классно целуется.

Господи, о чем я думаю? Снова простонала, прикусив губу.

– Опять больно?

– Нет. Совсем не больно. Это я виновата, ехала не посмотрев по сторонам.

– Да, конечно.

Снова смотрит на колени, ведет пальцами вверх, ощупывая, а у меня по всему телу бежит миллион, нет три миллиона мурашек, так что покалывает кончики пальцев.

– Кости целы. Давай в травмпункт, надо все это обработать, а то вдруг заражение.

– Нет, не надо, я могу сама. Зачем травмпункт? Ведь ерунда же, царапина.

Внимательно смотрит в глаза, чуть прищуривается, на нем белая футболка, вижу, как под ней блестят золотая цепочка и крестик. А еще шрам справа на шее, старый, белый длинный рубец.

– Ты головой не ударилась?

– Нет, только коленями и локтем.

Как через неделю пойду на юбилей папиной фирмы, не представляю. Платье уже куплено, но оно не прикроет эту «красоту».

– Извините, я, наверное, поцарапала вашу машину. Я могу заплатить.

Мужчина оборачивается, прямо поперек въезда во двор стоит огромная черная машина, дверь открыта. Велосипед с изогнутым колесом валяется рядом. Там же мой желтый рюкзак и рассыпанные по асфальту красные яблоки.

Во дворе практически никого нет, безжалостное солнце в июльский полдень разогнало всех по домам, голову печет, по спине бежит пот, майка прилипла к телу.

Мужчина вновь долго смотрит на меня, словно не понимая моих слов, а потом неожиданно подхватывает на руки, так что я вскрикиваю, цепляясь за его шею.

– Поехали.

– Куда? Зачем? Не надо! Что вы!