Меган Максвелл - Ты только попроси. Сейчас и навсегда

Подойдя к сотрудникам своего филиала, я с удивлением обнаруживаю Эрика, который беседует с ними. Рядом с ним стоит и пускает слюну темноволосая обезьяна из севильского филиала. Эрик, понимая, какое магнетическое воздействие он оказывает на женщин, подшучивает с ней, а та, словно идиотка, перебирает свои волосы и нервно двигается. Я закрываю глаза. Я не хочу на это смотреть. Однако когда я их открываю, то встречаюсь со взглядом Эрика, который говорит:

– Сеньорита Флорес привезет вас туда, где я организовал праздник. Она хорошо знает Мюнхен. – Я вздергиваю подбородок, а Эрик, вручая мне визитку, добавляет: – Я вас всех там жду.

Сказав это, он уходит. Я молча хлопаю глазами.

Все поворачиваются ко мне и начинают расспрашивать, как проехать к тому месту, о котором сказал шеф. Взглянув на визитку, я вспоминаю, где находится этот банкетный зал. Мы садимся в автобус, который отвезет нас в отель, а затем вечером доставит туда, где состоится прием.

Добравшись до отеля, я первым делом принимаю душ. Я очень напряжена. Мне не хочется ехать на этот праздник, но я обязана это сделать. Я не могу отвертеться, не могу притвориться больной. Эрик позаботился о том, чтобы я не ускользнула. Высушив волосы, слышу шум и стоны в соседнем номере. Прислушавшись, расплываюсь в улыбке: в соседнем номере остановился Мигель, и, судя по тому, что я слышу, ему сейчас хорошо.

Я несколько раз стучу в стену, и стоны прекращаются. Я не хочу их слышать!

Серый деловой костюм я сменяю на черное платье со стразами на талии. Обуваю туфли на высоком каблуке, которые мне очень идут, а волосы собираю в высокий узел. Глядя на себя в зеркало, я довольно улыбаюсь – ну что ж, я выгляжу отлично, сексуально. Наверняка Эрик и не глянет на меня, но уверена, что другие мужчины обязательно будут на меня смотреть.

По крайней мере, я не превышаю границы морали, верно?

Поужинав в отеле, мы в девять часов собираемся в холле. Как и следовало ожидать, все разыскивают меня как того, кто отвезет их к назначенному шефом месту. Мы с водителем автобуса обсудили маршрут и вскоре вливаемся в транспортный поток Мюнхена. Я с улыбкой и любовью смотрю на Английский сад, на те места, где мы гуляли с Эриком. Здесь мы были счастливы, и это было самое прекрасное время в моей жизни. Однако как только автобус добирается до банкетного зала и приходится выходить, мое настроение падает.

Мы входим в заведение. Оно огромное, и, конечно, сеньор Циммерман приготовил колоссальный праздник. Все аплодируют. Мигель поглядывает на меня, а я весело шепчу:

– Послушай, я чуть было не взяла белый платочек и не начала выкрикивать тебе: «Тореро».

Он смеется и, указывая на одну девушку, говорит:

– Боже мой, детка! Я даже не могу тебе передать, но она словно ураган «Патрисия».

Мы оба смеемся, и я в этот момент рядом с собой слышу:

– Добрый вечер.

Подняв глаза, вижу Эрика. Он великолепен в черном смокинге и бабочке. О господи! Мне всегда хотелось заняться с ним любовью, когда на нем надета одна только бабочка. Это так сексуально! Я быстро выбрасываю это из головы. Что я делаю, думая об этом? Наши взгляды встречаются, и в его взгляде я вижу крайнюю холодность. Мое сердце колотится. У меня сжимается желудок, и тут я вижу, что прямо у него за спиной стоит та рыжеволосая итальянка из дамской комнаты. Боже помилуй!

Не меняясь в лице, здороваюсь, а он продолжает приветствовать гостей. Рыжая итальянка не отходит от него ни на шаг.

Не хочу ему показывать, что меня как-то смущает его присутствие, хотя, по правде говоря, я в полном нокауте. Мне становится ясно, что Эрик стал жить так, как раньше, и что мне нужно это принять.

Под руку с Мигелем я направляюсь к бару. Мы заказываем себе выпивку. Я просто умираю от жажды. Около часа Мигель развлекает меня, мы смеемся и обсуждаем всякие разности. Болтаем до тех пор, пока не начинает звучать музыка. На праздник наняли группу, играющую свинг. Я в восторге от нее! Гости начинают танцевать, и Мигель решает пригласить «ураган Патрисия».

Я остаюсь одна и, пока я пью свой коктейль, окидываю взглядом зал. Пока я не замечала Эрика, но вскоре нахожу его танцующим с итальянкой. Меня это нервирует. Песня за песней я являюсь свидетелем того, как женщины наперебой приглашают его танцевать, а он с удовольствием соглашается.

С каких это пор он стал танцором?

Считается, что заядлой танцовщицей всегда была я, а теперь все наоборот: я подпираю стену, а он… Дерьмо! Но когда я вижу, что он танцует с Амандой, я прихожу в ярость. Какая же я дура! Ненавижу, когда она так на него смотрит и, властно обнимая его за шею, гладит пальцем по его волосам.

Я отворачиваюсь. Не могу больше на это смотреть. Иду в дамскую комнату, освежаюсь и возвращаюсь на праздник.

В зале я встречаюсь с Ксави Думас из барселонского филиала, и он приглашает меня потанцевать. Я соглашаюсь. Затем меня приглашают еще несколько мужчин и мое самоуважение возвращается на место. Вдруг рядом с нами оказывается Эрик и просит моего партнера уступить ему даму. Тот с радостью соглашается, чего нельзя сказать обо мне. Когда он кладет руку мне на талию, а я поднимаю руки ему на шею, оркестр начинает играть «Голубую луну». Я глотаю слюну и начинаю качаться в танце. Он смотрит на меня со всей своей высоты и наконец спрашивает:

– Сеньорита Флорес, вы хорошо проводите время?

– Да, сеньор, – сухо отвечаю я.

Его руки обжигают мне спину. Мое тело реагирует на его прикосновение, его близость и его аромат.

– А как вообще вы поживаете? – спрашивает он безразличным тоном.

– Хорошо, – с трудом выговариваю я, – много работы. А вы?

Он улыбается. Его улыбка меня пугает, особенно когда он наклоняется, чтобы шепнуть на ухо:

– Очень хорошо. Я снова начал играть в свои игры и должен признаться, что они намного лучше тех, что я могу припомнить. Кстати, недавно Декстер просил передать привет своей пылкой богине.

Вот негодяй! Я пытаюсь высвободиться из его рук, но он не позволяет и крепко прижимает к себе.

– Дотанцуйте со мной, сеньорита Флорес. Потом можете делать все, что вам нравится. Будьте профессиональны.

У меня все зудит, но я не чешусь. Терплю покалывания перед его упорным взглядом. Когда заканчивается песня, он галантно и холодно целует меня в руку. А перед тем как уйти, шепчет:

– Как всегда, мне было приятно вас видеть. Надеюсь, что у вас все будет хорошо.

У меня душа ушла в пятки от его близости, его слов и этой холодности. Иду к бару и заказываю кубату. Мне нужно выпить что-то покрепче. Затем выпиваю еще одну и стараюсь быть профессиональной и безразличной, как он. В этом он стал для меня лучшим учителем. Никакой Эрик Циммерман не возьмет надо мной верх.