Сводный гад (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

— Таня… — с досадой зажмуривается, сжимая переносицу.

— Да ладно, — пожимает плечами парень. — Зато всë сразу понятно.

— Иван, — встаёт отец. — Это моя вина…

Уводит его в кабинет.

Обиделся он! На четыре ляма отца развёл с порога… Тот перед ним теперь стелиться будет, — бешусь я. Бедный родственник!

Тоже с грохотом ставлю бокал, расплескивая сок.

— Я пойду, мам?

— Сиди, — цедит она, сминая салфетку.

— Там — Эдик.

— Теперь у нас только Иван в приоритете, — недовольно.

Пипец…

Алексей Михайлович, вспоминаю я.

— Ты присаживайся, Иван, — нервно улыбнувшись, показывает мне на кресло.

Обходит свой монолитный бордовый стол, садится в кожаное кресло. Но не опирается на спинку. Что-то растерянно перекладывает туда-сюда. Плечи напряжены. Решительно отодвигает от себя файлы с документами. Поднимает на меня взгляд.

Мы зависаем, разглядывая друг друга. У меня сводит челюсти от напряжения. Отец?.. Я на него похож. Без всякого теста на ДНК очевидно. У нас даже одинаковый залом на лице — ямочка от улыбки. С одной и той же стороны.

Присаживаюсь напротив.

— Иван… Это я виноват. Не предупредил, не подготовил морально семью. Им как снег на голову… Они обе извинятся.

— Зачем? — усмехаюсь прохладно. — Искренность дороже вежливости.

— И всë же.

— Не стоит, Алексей Михайлович. Извинения мне будут ещё более… неприятны.

— Алексей Михайлович… — хмурится, отрицательно качает головой.

— А как? — пожимаю плечами.

"Отец" как-то… вынужденно. И если уж по-честному, ничем пока не заслуженно.

Переводит тему.

— Я хочу поблагодарить тебя, что ты не отказал.

— Надеюсь, Вы будете хорошим мэром.

— Я бы хотел оказаться в первую очередь хорошим отцом для тебя.

— Во-вторую, — поправляю его, продолжая равнодушно улыбаться. — Искренность дороже вежливости, ладно?

— Хм… — вглядывается в глаза. — Какой ты… Ершистый. Очень рад знакомству… сын, — просаживается его голос.

— Я бы не торопился радоваться. Вряд ли я впишусь… Вот в это всë, - обвожу взглядом кабинет. — Вы же личное дело моё наверняка запросили. Ваша наследная царевна права! — развожу руками.

В детстве я отжигал по беспределу, пока Бес меня за шкирку не выдернул.

— Ты маленький был… Не понимал.

— Да всё я понимал.

Просто по-другому там было никак.

— Ты выводов не делай пока, хорошо, Иван. Ярославну я разбаловал, каюсь. Но в душе она девочка хорошая. Она переосмыслит, когда узнает тебя ближе.

— Не узнает.

— Узнает! — давяще.

Ноздри рассерженно вздрагивают.

— Мне важно, чтобы мои дети не были по разные стороны баррикад. Я с ней обстоятельно поговорю.

— Аа…

Отлично, я ещё и публично должен с этой змеёй дружить? Ладно… Должны будете, пацаны, вспоминаю я группу мелких, что отобрал Бессо. Там среди них одна девчонка, Стася. Малая, но офигенная. Пацанов только так месит. Пусть ей повезёт попасть к Бесу, как мне когда-то.

— Ты, Иван, не стесняйся, сразу скажи, если этот переезд какие-то проблемы твоему спортивному графику создаёт. Будем оперативно решать, — переходит на деловой тон Алексей Михайлович.

— Ну есть немного, конечно. От метро до вас проблема добраться. А такси на вашу "Рублевку", как путёвка в космос стоит.

— Будем решать. Скинь мне свой график.

— Ну и турник не помешал бы.

— Будет. Что-то ещё?

— Да всë… - пожимаю плечами.

Алексей Михайлович снова зависает, глядя мне в лицо.

— Ты извини, что так вышло, Иван. Я про тебя не знал.

Киваю. Ну чо я ему могу сказать? "Извини…" Простые все такие…

— А ты обо мне? — виновато.

— Мама что-то там показывала на фото. Но я мелкий был. Не запомнил особо. Я и её-то почти не помню. А потом всë сгорело.

— А почему не искал?

— Кого? — закатываю глаза. — Может, она мне вообще случайного дядьку на фотке показала. Да и зачем? Это же Вам сейчас надо, потому что всплыла инфа, а…

— Нет, подожди, — нервно усмехнувшись раскрывает ладонь, тормозя меня. — Ты неправильно понял моё предложение.

Ой, да ладно! — терпеливо и громко выдыхаю я.

Его телефон звонит. Бросает взгляд на экран.

— Черт! Это важно.

— Окей. А комната где?

— Минуту! — бросает в трубку.

— Давай, сначала, все-таки поужинаем, Иван.

— Нет, тут уж Вы извините, но я не голоден.

Их горничная уводит меня на второй этаж.

— Ярославна! — рявкает внизу Алексей Михайлович. — Зайди.

Ярославна…

И имя красивое. И девка красивая. Жалко, что сука. А так бы подружились… Братьев у меня целая команда. Сестры — нет.

Повалявшись, включаю музканал. Ощущение — как в клетке. В этой спальне только спать. Хочется быстро куда-нибудь нарезать. Дом большой. Но куда мне идти-то здесь?

Выхожу босиком из комнаты на открытый балкон.

Спиной ко мне в кресле — Ярославна.

С телефоном в руке.

— Короче, я никуда не еду, — обиженно. — Потому что… В двух словах не расскажешь. Нет, ко мне тоже нельзя. Отец наказал. Я накосячила.

Бросает на колени пачку сигарет, вытаскивает одну, прикуривает.

— Осталось ему меня только с сигаретами поймать, и ни машины мне, ни дня рождения тогда!

На пальцах бликуют колечки с бриллиантами.

Аха… Покуриваем, значит, втихаря.

Вытаскиваю телефон, включаю видео. На таких девочек лучше иметь компромат…

— Если я ещё и курить брошу у меня нимб прорежется, — стряхивает пепел в цветы. — Мне же ничего нельзя! Всë компрометирует отца! — ядовито.

Вздрогнув, оборачивается.

— Эй, ты чего делаешь?! — подскакивает с кресла, пачка летит на пол.

— Создаю противоядие.

Прячу телефон в карман.

— Немедленно сотри! — возмущённо.

Привыкла распоряжаться? Со мной не прокатит.

Усмехаясь, поднимаю её пачку, достаю сигарету, прикуриваю.

Мстительно поджимая губы достаёт телефон, начинает снимать.

— Иии? — выпускаю дым струйкой в её сторону. — У нас, Бастардов, есть одно большое преимущество перед Наследниками. Ни тачка, ни день рождения априори не предполагается. Нам нечего терять! И мы можем делать всё… — затягиваюсь с кайфом, — что нам вздумается.

Опускает обескураженно телефон.

Считаю сигареты в пачке.

— Попробуй стащить хоть одну.

Кладу трофей у своей двери на столик.

— Сотри видео, — нахмуривает с угрозой брови.

— Попроси вежливо. И я подумаю, — падаю на кресло.

— Пошёл ты… — надувая губы, уходит к себе.

С грохотом закрывает дверь.

Мда. Всегда мечтал в детстве, чтобы своя семья, свой дом. Где не надо бороться за место под солнцем. Но и здесь приходится поляну вытаптывать.

Из-за того, что вырубился от скуки ещё до заката, подрываюсь часов в пять. И голодный ворочаюсь в чужой постели. Не то, чтобы у меня есть своя. Я постоянно где-то, у кого-то… Диваны, раскладные кресла, просто — каремат на полу… Но именно эта вот кровать ощущается огромной и чужой. И вроде всë мягко и роскошно. Но мой внутренний радар ловит недоброжелательность окружающих, и как в интернате, сплю только одним полушарием мозга, всегда готовый к какому-нибудь трешу и пиздецам.

А может, просто вчерашний разговор всколыхнул детские страхи. С нашими пацанами на любых казённых койках спится спокойно!

Выползаю на балкон, зевая, разминаю спину. Падаю в упор лёжа и отжимаюсь, разгоняя кровь.

Короче, надо идти вниз. Сделать себе завтрак.

Вытаскиваю из сумки свой спортпит. И, натянув джинсы, спускаюсь.

Пересекаюсь с Алексеем Михайловичем в столовой.

— Доброе утро.

— Вот, Иван, — протягивает кредитку. — На расходы, такси и прочее.

Смотрю на чёрную пластиковую карту в его пальцах. И…