Рэдклифф - Темные пути любви

Пока другая женщина пролистывала страницы, Оден воспользовалась возможностью рассмотреть ее. Та выглядела не намного старше ее собственных двадцати пяти, хотя ее бледная кожа без единого изъяна, элегантные точеные скулы и красиво вылепленная челюсть никак не помогали определить ее возраст. Со своего места Оден могла разглядеть только несколько тонких морщинок в уголках глубоко посаженных глаз, но они с таким же успехом могли быть от смеха, как и от прожитых лет. Одни только слабые тени синяков под почти прозрачными нижними веками омрачали в остальном безупречно красивое лицо.

Темные шелковые пиджак и брюки облегали стройную угловатую фигуру так хорошо, что наверняка были сшиты на заказ. Удивительно, но в отличие от изысканно дорогого костюма, глава Палмер Паблишинг носила под пиджаком самую простую белую шелковую рубашку. Тонкие в запястьях руки, удлиненные пальцы держат лист бумаги. Странно, но Оден могла заметить, как они легко подрагивают. По неясной причине это невольное свидетельство физического недомогания заставило Оден резко вдохнуть. Хейдон Палмер показалась ей намного более привлекательной при виде этого легкого намека на человеческую слабость.

Хейз подняла глаз только для того, чтобы наткнуться на пристальный взгляд прикованных к ее лицу зелено-голубых – казавшихся еще более голубыми из-за отблесков, которые отбрасывала одежда блондинки - глаз Оден. Нежный взгляд ощущался мягко и успокаивающе на ее коже. Когда между ними повисла тишина, Хейз позволила себе оглядеть женщину, смотревшую на нее.

Красноватые блики блеснули в густых золотистых волосах, полные красные губы слегка приоткрылись, и нежные черты лица в сочетании с сияющим, медовым оттенком кожи, создали картину, достойную портретной галереи. Очертания сильного тела, уравновешенного плавностью линий и закруглений, довершали картину чрезвычайно привлекательной женщины.

- Что именно вы редактировали? – спросила Хейз, и голос ее прозвучал низко, почти соблазнительно.

Оден с усилием отвела глаза от лица Хейдон Палмер, надеясь стряхнуть с себя беспокойное чувство, которое та создавала одним своим присутствием. Она откашлялась и ровным голосом ответила:

- «Миллер» был научным издательством. Я начала с редактирования истории искусств и литературной критики, а в течение последнего года я руководила отделом образовательной литературы.

Хейз вздернула бровь.

- И это требовало от вас?...

Оден описала свои прежние обязанности – рассказ, от которого, как она знала по собственному опыту, глаза большинства слушателей начинали тускнеть. Для большинства людей это звучало невыразимо сухо, но лично она наслаждалась порядком и предсказуемостью как своей работы, так и сопутствовавшей ей рутины. Однако Хейдон Палмер, казалось, слушала ее с большим вниманием.

- Миллер Пресс недавно был поглощен издательством Университета Пенсильвании, не так ли? – заметила Хейз, когда Оден закончила.

- Да, и в результате некоторые должности и работники попали под сокращение.

- Избыточные.

Оден сглотнула, пораженная тем, как емко Хейдон Палмер смогла выразить суть всего одним словом.

- Это не тот термин, который я бы применила к себе, но на самом деле именно такой меня и посчитали.

- Что-то я в этом сомневаюсь, - улыбка тронула угол рта Хейз. – Вам доводилось редактировать художественную литературу?

- Нет, – осторожно ответила Оден. – Я не стану утверждать, что разницы никакой нет, но принципы, безусловно, должны быть одними и теми же.

Хейз откинулась в темном кожаном кресле и забросила ногу на ногу. Она почти было улыбнулась, но улыбка быстро сменилась оценивающим взглядом.

- Кто ваш любимый автор романов?

- Простите?

- Романы. Самые популярные произведения в Америке.

- Я… я их не читаю.

- Но вы же читаете популярную литературу?

- Ммм… от случая к случаю. Вообще-то нечасто.

- Что же тогда вы читаете для удовольствия?

Оден засомневалась. Если это было собеседование, то уж точно, самое странное из всех, на которых ей приходилось бывать. И раз она представления не имела, к чему весь этот разговор, она решила не волноваться о результате. У нее было такое чувство, что она уже завалила все тесты, которые ей устроила Хейдон Палмер.

- Биографии, социальные исследования… что-нибудь историческое.

- А почему не художественную литературу?

- Не знаю.. – Оден задумалась над вопросом, удивленная тем, что понятия не имеет, что ей ответить. – Я так думаю, мне всегда не хватало времени.

- Легкое чтиво не приносит вам удовольствия?

- Не совсем, - призналась Оден. – Я никогда не могла полностью погрузиться в такие произведения. Мне всегда было немного… скучно.

Слишком приземленная, чтобы с легкостью сбежать от действительности? Хейз провела ладонью по лицу и слегка выпрямилась, осознавая, что она не должна была даже начинать это собеседование. Только вот было что-то во взгляде Оден Фрост, тогда, в кабинете Абеля, что ее убедило. Любознательность, ум, сила. Хейз вздохнула, задавая себе вопрос, не проявляет ли она слабость.

- Приношу вам свои извинения, мисс Фрост. Мистер Причард не проинформировал вас о том, что объявленная вакансия больше не доступна. Вышло так, что наш прежний редактор немного поспешила выйти на пенсию, и сейчас хочет вернуться. Она проработала здесь много лет, и у нас есть перед ней определенные обязательства. Есть смысл просто вернуть ее на ранее занимаемую должность.

- Я понимаю. Но могу ли я поинтересоваться, почему я все еще здесь? Мистер Причард мог объяснить мне это, не занимая более ни вашего времени, ни моего.

- Потому что кое-кого подыскиваю я, мисс Фрост, - ответила Хейз, - на очень специфическую должность. - Она помолчала, необычно для себя затрудняясь с объяснением. Потом тряхнула головой, позволяя логике взять верх над интуицией. – Как бы то ни было, я не считаю, что эта работа вам подойдет.

- Или, лучше будет сказать, вы думаете, что не подойду для этой работы я, - Оден не смогла сдержать раздражение. Было неприятно понимать, что Хейдон Палмер сочла ее неподходящей кандидатурой. В этом не было никакого смысла, но она решила дать понять, что ее нельзя просто так отправить восвояси. – Вас не затруднит объяснить мне, почему?