Эйми Ямада - ЧАС КОШКИ

Рик принимает Джесса таким, как есть. Джесс же все еще тянется к матери. Значит, кровные узы настолько крепки, что их нельзя разорвать. Узы секса куда слабее… В них нет постоянства, нет ощущения времени, — тем более, ненависти… Их так легко разорвать. Ей стало немного стыдно за то, что она обидела Джесси, сказав, что он еще не знает женщин. Наверное, нет ничего проще, чем отношения мужчины и женщины. Помогает ли секс понимать и прощать? Вот, например, если бы между ней и Джессом существовало чувственное влечение, смогли бы они открыть друг другу души? Ей вдруг остро захотелось тепла мужского тела. Захотелось, чтобы кто-нибудь утешил ее, без лишних слов.

— Кто-то пришел!

Возглас Джесса вернул ее к действительности, и Коко бросилась к домофону. На пороге возник слегка сконфуженный Грегори.

— Как ты узнал, что я здесь?

— Кэй сказала. Ты же у нас такая скрытная. Даже не известила, что стала мамашей.

Гость из прошлого… Он всегда сваливается, как снег на голову, именно тогда, когда ей плохо. Коко провела его в комнату.

— Ну, что, дает прикурить твой бесенок? Ничего, сейчас мы с ним разберемся. Положись на меня. Я ведь тоже уже отец!

— У тебя ребенок родился?

— Ну да. Вот и пришлось жениться!

Грегори с ухмылкой подмигнул. Коко ощутила прилив бодрости.

— Ну, парень, как жизнь?

Джесс с некоторым испугом смотрел на громадного незнакомца. Коко, ухмыляясь, удалилась на кухню — готовить коктейли. Грегори удалось обломать даже Джесса! Этот парень — один из немногих, кому Коко всегда рада, даже после того, как они разошлись…

Когда Коко вернулась в гостиную, Грегори с Джессом дружно смотрели телеигру и беседовали — на равных. Когда Джесс начинал с заносчивым видом говорить какие-то дерзости, Грегори ерошил его торчащие вихры и отвечал в том же духе. Коко впервые видела Джесса в таком приподнятом настроении. Это было просто поразительно.

Двое увлеченных игрой мужчин и женщина, с улыбкой наблюдающая за ними. Коко словно увидела все это со стороны, и зрелище показалось ей диковатым. Счастливое семейство, да и только! Однако они не связаны узами крови. Да и с Грегори ее теперь тоже не связывает ничего, кроме сердечной симпатии, — нет даже физической близости. Но Коко переполняла искренняя благодарность: Грегори пришел ей на помощь!

— Ну, детям пора спать! Иди, чисти зубы! — Не обращая внимания на надувшегося Джесса, Грегори придвинул стул к Коко. — Ребенок, как ребенок… — Он недоуменно пожал плечами.

— Грег, ты видишь его впервые, вот и говоришь так. А ты поживи с ним подольше — не то запоешь. В общем, я считаю по-другому. И потом, не могу же я с ним сутками напролет смотреть телеигры!

— Самый обычный ребенок, — повторил Грегори. — Может, только слегка зажатый. — Грегори со вкусом отхлебнул «Краун роял» из бокала.

Коко отлично помнила, что ему нравится именно эта марка виски. Когда Грегори, бывало, захаживал к ней, она почти машинально наливала ему именно «Краун роял».

— Насколько проще иметь дело с мужчинами! — вздохнула Коко. — Переспала — и все в порядке…

— Но ведь и без секса все может быть хорошо, разве нет? — заметил Грегори, и внимательно посмотрел на Коко. — Тебе ведь и сейчас хорошо со мной?

Коко на мгновение задумалась, потом кивнула.

— После того, как мы расстались, мы ни разу не трахались. Но как вспомню тебя, просто рот до ушей.

Коко громко расхохоталась.

— Грег, да ты, никак, до сих пор в меня влюблен!

— Конечно! Но платоническая любовь — такая мучительная штука!

Щеки Коко раскраснелись от виски. Она почувствовала, как у нее отлегло от сердца. И снова расхохоталась:

— Ты такой… Я тоже тебя люблю!

— Спасибо. Ну, а ты — ты тоже попробуй полюбить этого мальчишку. Скажем, как брата — платонически. Как меня, например…

У Коко отвисла челюсть. Грег всегда приводил ее в изумление своими поворотами мысли. У него был просто талант. У Коко сделалось на душе легко-легко. Ей определенно повезло, что Грег оказался рядом.

Они изрядно набрались и до глубокой ночи весело болтали о всякой ерунде — об общих знакомых, о работе… Коко охватило давно забытое ощущение счастья. У нее даже несколько раз промелькнула мысль о том, что все было бы еще лучше, завались они сейчас с Грегом в постель. Но она тотчас же прогнала эту мысль. Грегори, несомненно, уловил ее настроение. Но даже виду не подал, и они так и расстались — добрыми друзьями и в прекрасном расположении духа.

Уже стоя на пороге, Грегори слегка конфузясь, спросил:

— А платоническая любовь дозволяет поцелуи?

Коко догадалась, что он прочитал ее мысли, — и залилась краской. Она мучительно соображала, что ответить, как вдруг почувствовала на губах вкус его губ. Они целовались, как сумасшедшие, несколько минут — и горячая истома разлилась по всему телу.

— Нарушила обет? — усмехнулся Грегори. Потом поклонился и вышел.

Коко проводила его взглядом. Ей нисколько не было стыдно. Только тело казалось почти невесомым от выпитого виски. На губах играла блудливая ухмылка. Стараясь придать лицу пристойное выражение, Коко заперла дверь, повернулась — и вскрикнула от неожиданности.

В коридоре стоял Джесс, направив на нее пистолет. Коко на мгновение дара речи лишилась. Но потом сообразила, что пистолет игрушечный.

— Ты соображаешь, что делаешь?! Не смей так меня пугать!

Он крепко сжал губы, но не двинулся с места. В глазах у него горела ярость. От этого он еще сильнее походил на азиата.

— Убери свою пушку! — приказала Коко. — Мне это не нравится.

— Что ты сейчас делала? — с угрозой спросил Джесс.

— А что я делала?

— Хватит притворяться! Тварь!

Лицо у Джесса стало мертвенно-бледным, руки дрожали. Тут до Коко, наконец, дошло. Ей стало ужасно смешно.

— Ну, целовалась!

В этот момент Джесс нажал на курок, и серебристая пулька, с треском вылетев из дула игрушечного пистолета, угодила Коко в руку.

— Ты что?! Мне же больно!

— Я все расскажу папе!

Коко, слегка растерявшись, потирала руку. Да, это будет проблема… Она, конечно, не переспала с Грегори, но провела с ним чудный вечер. Еще хуже было другое — она просидела с посторонним мужчиной в доме Рика до глубокой ночи. Если Джесс доложит об этом отцу, вряд ли тот придет в восторг.

— Ты что, ревнуешь? — поинтересовалась она, пытаясь перевести разговор в другую плоскость. К ее изумлению, на лице Джесса отразилась растерянность, и он молча надул губы. — Грег — мой друг. Ты ведь знаешь, что друзья при расставании целуются. Так принято. Вот, смотри!