Шрамы Мафии (ЛП) - Грэй Хардин

  Чертов ублюдок.

  Он рухнул кучей, кровь хлынула из его головы.

  Я вернулся в комнату с бомбой в руке.

  Виктор стоял рядом с Лидией и Генри.

  - Люк, просто возьми детей и уходи, - причитал Генри.

  Лидия выглядела так, будто ее больше нет.

  - Да, Люк, попробуй взять детей и уйти. - Виктор улыбнулся, а затем сделал самое мерзкое, лизнув кровь, которая теперь капала со ступни Лидии. - Я думаю, мне нужно больше крови, наполненной железом, - объявил он, и вот так он выстрелил ей прямо в сердце.

  Генри закричал и посмотрел на меня. Он собирался что-то сказать, но Виктор выстрелил ему в голову. Убил его.

  Убил моего лучшего друга.

  Я сбросил гребаную бомбу и побежал за детьми.

  У меня будет как минимум две минуты, чтобы выбраться отсюда, и я опережал Виктора на несколько секунд.

  Когда я добрался до детей, первое, что я заметил, это то, что они выглядели бледными и вялыми.

  Дерьмо. Что он дал им поесть?

  Я все равно собрал их, перекинув через плечо. Это действие вызвало у Сюзанны рвоту.

  - У тебя не получится, - крикнул Виктор позади нас певучим голосом.

  Что-то острое и жалящее пронзило мою руку. Он выстрелил в меня.

  Но меня это не остановило. Я побежал с детьми к выходу. Он вёл к озеру. Я бежал как можно дальше и посадил детей у дерева.

  - Дети, не поднимайтесь. Пожалуйста, - умолял я их.

  Они послушно лежали на земле с ужасом на лицах.

  Когда Виктор сделал еще несколько выстрелов в нашу сторону, я начал действовать.

  Он стоял в дверном косяке, теперь размахивал пистолетом и смеялся.

  Я рванул вперед и выстрелил в него, но промахнулся, когда он отпрыгнул с дороги.

  - Слишком медленно, мафиози, или я должен называть тебя болонкой Рафаэля?

  Я вспомнил время. Эта бомба взорвется в любую минуту. В любую минуту. Либо я должен покончить с ним сейчас, либо бомба сделает это.

  - Пошел ты. Подойди ко мне лицом к лицу, как мужчина, и прекрати это дерьмо.

  - С удовольствием. Я с удовольствием приду к тебе лицом к лицу, - прорычал Виктор.

  Он убил Генри и Лидию. Боже, если бы я попал сюда раньше, я мог бы их спасти. Я не мог поверить в ужас того, с чем столкнулся. И дети. Что я собирался им сказать? Я не собирался быть героем и драться с ним, как с человеком, которому я бросил вызов. Мне нужно было беспокоиться о детях. Придется вывезти их отсюда и в ближайшую больницу.

  Как только Виктор сделал следующий шаг, я выхватил пистолет и несколько раз выстрелил ему прямо в грудь. Пули отбросили его и заставили упасть обратно в здание. В это же время взорвалась бомба. Как я и надеялся. Взрыв был настолько сильным, что поглотил то место, где упал Виктор, и огонь охватил все вокруг, как ад.

  Я отпрыгнул, сумев защитить себя от всего этого, но жар обжег мою кожу.

  Я оглянулся на грохот падающих и рушащихся стен вокруг огня, но больше не терял времени на поиски. Дети. Я должен был добраться до них. Я побежал туда, где оставил их, поблагодарив Бога, что мне удалось отнести их в безопасное место. Я не мог даже горевать по Генри или Лидии. Не мог думать о том, что произошло даже пять минут назад.

  Однако я воздержался от благодарности Богу, когда увидел, что Джек упал и казался безжизненным.

  И… у его рта была пена.

  - Джек. - Когда я прикоснулся к нему, его тело было липким и холодным. И пульса не было.

  Сюзанна хныкала, а затем потеряла сознание.

  Блять, это должно быть яд. Виктор дал моим детям яд.

  - Джек, Сюзанна. - Я плакал, хватая их обоих, но они были потеряны для меня.

  Я пробовал все, чтобы их оживить, но безуспешно. Даже после того, как Клавдий пришел с парнями, я все равно пытался.

  Приехали фельдшеры с каретой скорой помощи, подтвердив их гибель, и даже тогда я бы не поверил. Я отказывался.

  Я не мог их потерять. Вот так их и не стало. Целая семья, похожая на мою.

  Вся семья, которую я любил. Каждого из них.

  Генри, его жена и его дети.

  Мои малыши.

  Это оставило дыру в моей душе, которая навсегда изменила меня.

  Амелия

  Мои нервы…

  Мои нервы и мое сердце замерли.

  Люк сказал мне. Он рассказал мне, что случилось в ту ночь, когда Виктор убил Генри и его семью.

  Боже, какое зло.

  Какое зло.

  Я знала, что мы имеем дело с полным психом, но услышав все, что произошло, я поняла это и открыла глаза.

  Теперь я могла понять, почему Люк вел себя именно так. Почему он боялся за меня, почему он сказал то, что сказал.

  Что ему придется убить Виктора, когда он в следующий раз увидит его. Что он отрубит его голову.

  Вау. Дежа вю определенно действовало на меня.

  Он звучал как кто-то еще, кого я знала. Как мой отец. Но это было хуже.

  Это был человек, которого я ... это был человек, которого я любила.

  Я любила его и не хотела, чтобы в нем была какая-то тьма.

  Однако эта тьма возникла не из-за того, что он был гангстером или жил преступной жизнью.

  Это произошло не из-за желания меняться или нежелания меняться.

  Я знала, что это исходит из страха. Место первобытного инстинкта, которое заставит любого защитить своих близких.

  Это было нормально. Он был человек. Я не могла его винить за это.

  Я не могла винить его за такое чувство, особенно когда я поступала так же.

  Мы часами просидели на полу спальни на мягком плюшевом ковре, завернувшись в простыню с кровати.

  Я слушала, как он рассказывал мне эту историю. Я выразила свое сожаление по поводу того, что все это произошло, а затем мы погрузились в мертвую тишину.

  Люк выглядел чрезвычайно обеспокоенным.

  - Ты знаешь, это не одно и то же. - Я нарушила тишину.

  Его голова лежала на краю кровати и он поднял ее, чтобы посмотреть на меня.

  - Что не то же самое, кукла?

  - Меняться. Меняться - это не то же самое, что делать то, что нужно.

  - Мне стоит хотеть вызвать копов, верно? - Он ухмыльнулся. - Ты хотела бы.

  - Это было другое. Я полицейский, и я не знала, через что ты прошел с Виктором. С таким человеком нельзя быть разумным.

  Он выпрямился и потянулся к моему подбородку. - Кукла, скажи мне это. Если он войдет в комнату прямо сейчас, ты сочтешь разумным для меня вытащить пистолет и выстрелить в него? Просто так, никаких вопросов, никаких действий, или даже если он попросит прощения.

  Я долго и пристально смотрела на него, не зная, что сказать. Я не думала, что смогу это сделать. Это убийство вне контекста.

  - Я…

  - Ты бы не стала. Я знаю, что ты не стала бы, но я бы сделал это, потому что я знаю, на что он способен, Амелия. Я не смог спасти этих детей. Они были похожи на моих собственных. Их родители были убиты, здание взорвано, Виктор якобы мертв, а я все равно потерял их. Этот ублюдок не собирался оставлять кого-либо в живых в ту ночь, но все же он дал матери надежду, что она сможет спасти своих детей в его больной игре.

  Я понимающе кивнула. - Люк, я не пойму твоих чувств, потому что со мной этого не случилось. Меня там не было. Я не могла убить его при первой встрече, но я бы поняла, если бы ты это сделал. Не было бы вопросов, почему, если бы ты это сделал.

  - Я должен пойти за ним. Я не могу рисковать, что он тебя поймает. Я больше не могу этого чувствовать. Обреченный и беспомощный. Это не я, и я живу так, как живу, чтобы не быть этим никчемным человеком.

  - Я понимаю.

  - Но я не хочу, чтобы ты меня за это осуждала или думала, что я не изменюсь ради тебя. Я сделаю для тебя все.

  Услышав это, я обернулась к нему. Я уселась к нему на колени и обняла его за шею.

  - Это то, что я хочу. Делай то, что считаешь правильным. - Я потянулась к его челюсти и погладила ее. - Я знаю тебя, и мне не нужно сомневаться в тебе или в твоих действиях. Если ты пообещаешь мне, что всегда будешь делать то, что считаешь правильным, тогда я буду знать, что это было правильным поступком.