Куплю тебя. Дорого (СИ) - Рахманина Елена

Я не сразу сообразила посмотреть на реакцию Сабурова на подобный интерес к моей персоне.

А взглянув, поняла, что пропустила момент, когда атмосфера начала накаляться. До предела.

Эти двое смотрели друг на друга, как бешеные бойцовские собаки перед тем, как накинуться друг на друга. Для кровавой бойни.

Хотелось сжать руку Ратмира. Удержать от нападения. Но почему-то подумала, что я не имею на это права.

За всё время знакомства с Сабуровым не видела подобного дикого выражения на его лице. Стало страшно, что сейчас может произойти драка.

Отчего? Оттого, что кто-то посмел бросить взгляд на его собственность? Его вещь. Ведь так он ко мне относится.

Но брюнет усмехнулся и больше не поднимал глаз в мою сторону. Будто между ними произошёл бессловесный диалог и он сдался. Отступил.

Они поздоровались как ни в чём не бывало. Сабуров не представил меня. Просто помог занять место рядом с собой за столом.

С другой стороны, что бы он сказал? Это моя девушка? Нет.

Она убирает мой дом и испортила волосы моей пассии? Сомнительно.

Я выкупил её у одного старика, теперь она принадлежит мне. Да, именно так он и мог сказать.

— Как мило, Ратмир, у тебя новая игрушка? — спутница мужчины в возрасте подаётся чуть вперёд, вываливая на всеобщее обозрение глубокое декольте.

Не зря её лицо показалось знакомым. Она популярная певица, часто мелькающая на ТВ. На мой вкус, голос у неё так себе. Но красивая, ничего не скажешь.

До меня не сразу дошло, что речь в её вопросе обо мне.

Помню его угрозу. Но всё же хочется залезть на стол и добраться по нему до девицы, чтобы выколоть вилкой ей глаза. Смотрит на меня, будто я ничтожество. Под этим взглядом я забыла, что на мне дорогое платье и серёжки, стоимость которых больше, чем стоимость всего, что я имею.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Да, — опережаю Сабурова, который запросто подтвердил бы её мнение на мой счет. Изображаю губами лживую улыбку. Подаюсь к Ратмиру, касаясь грудью его руки в надежде, что это выглядит максимально эротично, и провожу языком по его гладко выбритой шее. Нагло и вульгарно. В состоянии шока находятся все присутствующие. Только мой «хозяин» не удивлён. — Самая дорогая и самая лучшая.

Он может убить свою непокорную собственность прямо сейчас за подобное поведение. Но вместо этого кладёт свою тяжёлую ладонь на моё бедро. Смотрит мне в глаза. С обещанием расправы. Но со стороны может показаться, что этот взгляд означает прямо противоположное.

Девица брюнета вообще не поняла сути диалога. Сам брюнет на меня даже не смотрит. Боится?

Зато мой жест привлёк внимание одинокого мужчины. Но не в столь похабном ключе. Так, лениво мазнул по мне взглядом.

А вот мужчина в возрасте изучает меня уже с куда большим интересом. Минуту назад я была для него пустым местом. Теперь уже что-то значу.

От моего ответа певичка сидела как пришибленная. Явно не ожидала, что я ей дам отпор. Должно быть, решила, что я такая же пустышка, как девушка брюнета.

Весь последующий диалог касался бизнеса. Я старалась не упускать нить разговора мужчин. Но мало что понимала. Однако горячая ладонь Ратмира так и лежала на моей ноге, пока не принесли еду. И вернулась обратно, как только он положил приборы на тарелку.

Это было так естественно, словно именно там ей и место. Несколько раз я ловила его взгляд, направленный на мои ноги. Точнее, на кромку чулок, выглядывающую из-под короткой юбки. И готова поклясться, в эти мгновения он не слушал собеседника.

В определённый момент мужчины перешли с русского языка на незнакомый мне. Вернее, знакомый по диалогам в доме Сабурова. Ничего не понимала, кроме того, что разговор носит яркий оттенок агрессии. Хотелось подняться и уйти оттуда. Сбежать.

Из услышанного ранее создалось впечатление, что речь идёт о каком-то совместном бизнесе. Но что с ним? Не могут поделить?

Жену старика и пустоглазую девицу будто и не интересовала суть диалога. В отличие от меня, жадно ловившей каждое слово. Обе залипали в телефон. Даже глаз не поднимали на присутствующих.

Интуитивно ощущала, что мой спутник раздражён. По его лицу, как обычно, ничего не скажешь. В то время как он со своими партнёрами обсуждал бизнес, его рука так и покоилась на моём бедре.

Чем жёстче обсуждали бизнес, тем больше телодвижений я ощущала со стороны Ратмира. Сидела ни жива ни мертва, пока он повторял узор на ажурной части чулок.

Учащённое дыхание сбивалось, стоило пальцам подняться ещё выше, на кусочек оголённой кожи. Совсем рядом с тонкой тканью трусиков. Иногда он как бы случайно задевал ту часть, где ластовица. Я вздрагивала, словно от удара током, и смотрела во все глаза на соседей за столом. Но никто не обращал на меня внимания. Не понимал, что со мной творится.

А он сидел как ни в чём не бывало. На лице ни единой эмоции, выдающей напряжение. Или желание. Будто движения его руки никак не связаны с мыслями. Словно делает это, не отдавая себе отчёта.

Он поглаживал внутреннюю поверхность бедра, посылая по телу мурашки. А ребро ладони в это время методично полировало мои трусики. Эта пытка стала невыносимой. Таким образом он мстил мне за мой длинный язык?

Попробовала свести бёдра вместе в надежде, что Ратмир поймёт, что зашёл слишком далеко. И тут же ощутила его недовольство моим самоуправством. Он отреагировал мгновенно, надавив рукой на ногу, ограничивая мои движения.

Всё тело горело огнём. Кровь прилила к гениталиям, сделав нежную кожу до боли чувствительной к прикосновениям.

Трусики, кажется, уже насквозь мокрые. Боюсь, когда встану, обнаружу на светлой обивке стула пятно от своих выделений. Прикусываю губу, боясь, что с уст может сорваться стон. Сабуров — чёртов эксгибиционист, раз хочет, чтобы я кончила на глазах у всего ресторана. Долбаный извращенец.

В какой-то момент я понимаю, что он решил изменить стратегию. Край платья под его натиском поднялся выше. Я вся красная как рак. Догадываюсь, что он планирует прямо здесь залезть мне в трусики. Пальцы касаются гладкой, скользкой от возбуждения кожи половых губ. Сжимаю с силой широкое запястье, но его совершенно не волнует моё сопротивление.

Если бы не подошедший так не вовремя юрист, я могла бы кончить прямо за столом. И дикость в том, что я этого хотела. Но, увы, Сабуров взвинтил едва ли не до самого пика моё возбуждение и не довёл его до конца. Негодование от его поведения сменилось досадой. А досада злостью. Он специально это сделал.

Ратмир как ни в чём не бывало стёр салфеткой с пальцев следы моего возбуждения и взял шариковую ручку, протянутую для подписи.

Смотрю на него в упор. Не то чтобы ожидаю объяснений скотскому поведению, но не могу не выразить своё возмущение. И он бросает на меня взгляд, приподнимая бровь. И читаю в нём молчаливый вопрос, дескать: «Тебе что-то не понравилось? Ты чем-то ты не удовлетворена?»

Всем, сукин ты сын!

По Сабурову хрен поймёшь, устроил его итог встречи или нет. Но скорее всё же да, чем нет. После того как подписи присутствующих мужчин были поставлены на документе, никто не планировал больше задерживаться за столом.

Стоило всем попрощаться, как Ратмир знакомым жестом приобнял меня за талию и вывел из ресторана. И только в этот момент я вспомнила о сопровождавших нас бодигардах.

Они, как тени, всё это время находились в зале ресторана, но я совсем забыла о том, что они рядом. Настолько незаметны они стали. И сейчас будто из стен вышли и вновь последовали за нами. Выражение их лиц каменное, сосредоточенное. Фиксирующее ситуацию вокруг.

Я замешкалась, изучая их. И Сабуров проследил глазами до источника моего интереса.

— Зачем они здесь? — не выдержав, любопытствую.

Впиваюсь взглядом в его лицо. Открывает мне дверь и усаживает на пассажирское сиденье. А сам огибает автомобиль и садится за руль. Молчит. Будто не планирует отвечать на мой вопрос.