Убегая от прошлого. Свой – Чужой (СИ) - Лав Энни

— Дим, что с Максом? — торопливо проговорила, а голос всё же предательски сорвался.

— Ни черта не знаю, он вроде на операционном столе, — рассеянно ответил Дима, а после рявкнул, не убирая трубку: — Дэн, твою мать, шевелись! Совсем мозги отшибло?

Волков с ним? Меня удивил этот факт, значит Денис не обижается на Покровского. Хотя какие тут могут быть обиды, когда друг одной ногой… Нет, Макс, только попробуй! Сама убью.

— Это Рамиль? — попыталась привлечь к себе внимание раздающего приказы Котова.

— Скорее всего, — согласился он, успокаиваясь и меняя тон на более мягкий. — Насть, из дома не выходи! Я ребят уже отправил, будут новости — сразу наберу. Всё будет хорошо.

Опять Дима бежит всех спасать, опять рискует своей жизнью, неисправимый…

— Береги себя, — тихо попросила.

— А ты себя, — вернул он мне призыв и сбросил вызов.

Раскачиваясь на кровати, молилась за Покровского…

Давай, ты сильный, ты выкарабкаешься! Ещё на свадьбе твоей погуляю, морда блондинистая! Только попробуй умереть… Позвонить Инге? Нет, подставлю её, если она ещё не пострадала. Рамиль играет на опережение: решил просто убить Макса.

В дверь постучали, и тут же вошёл Глеб.

— Анастасия, — обратился он ко мне, пряча красные глаза.

— Да… — поднялась, подходя к мужчине.

— Макс просил передать тебе, если с ним что-то случится, — быстро проговорив, Глеб сунул мне в руки конверт и покинул комнату.

В непонимании разорвала бумагу и зарыдала, горько завывая. Внутри оказались деньги, новый паспорт и билет с открытой датой. Покровский чувствовал, что подобное может случиться, и позаботился о том, чтобы я смогла сбежать. Сдержал слово…

Ненавидела в этот момент Рамиля, желала ему гореть в аду. А блондина ругала последними словами за беспечность, прижимая конверт к груди. Он стал мне другом, не чужим человеком. Знобило от осознания, что это только начало. Чёртовы мужские игры, в которых человеческая жизнь мусор, совершенно ничего не стоящий.

Как интересно устроен человек. Когда я только узнала про предательство мужчин… Да нет, раньше. Когда только Покровский вошёл в мою комнату. Я до одури боялась его, опасалась, а уже после ненавидела… Теперь же оправдывала Макса, благодарила и по-дружески любила: как человека, как неординарную личность, как сильного и умного мужчину. По сути он всегда мечтал о любви, достатке и справедливости. Только самый близкий человек его изощрённо предал, достатка пришлось добиваться, переступая через принципы, а справедливость стала приемлема только в узком кругу друзей. И ведь эти условия диктовала жизнь, которую давно вывернули и испортили мы сами, люди. Стремясь за властью, деньгами, ставя на пьедестал не духовное, а материальное. Доброго и порядочного мы считаем лохом, а изворотливого и алчного — целеустремлённым и успешным.

В какой момент у нас настолько сместились ценности? Вопрос риторический. Мне не удавалось ни спать, ни есть. Узнав номер больницы, в которой был Макс, звонила туда три раза в день, но ответ был неизменным: он в коме, операция прошла успешно, шансов мало. Поехать к нему я не могла. Изводила себя, металась по дому, который заполонили посторонние личности. Я же с заботой поправляла картины, расправляла тяжёлые шторы, понимая, что блондин вложил душу в этот дом, смотря теперь иначе на все вещи в нём.

Конверт я спрятала и решила, что пока не пройдёт пятница и я не удостоверюсь в том, что с мужчинами всё в порядке — не уеду. С Димой мы только созванивались, он так же не спал и не отдыхал. Голос у него был убитый и грустный. Он поставил себе цель и в свете последних событий теперь костьми ляжет, но поймает Рамиля. Уже ни для кого не было секретом, что стреляли в Макса по его приказу. Киллера поймали, и тот слил своего работодателя. Достаточно оснований для ареста, но наркоконтроль объединился с уголовным розыском — теперь они действовали сообща. Разработали операцию и готовились к захвату.

У меня было достаточно времени, чтобы проанализировать свою жизнь, посмотреть на неё иначе. Сейчас я благодарила судьбу за то, что она свела меня с такими людьми. Это я не про Рамиля. Просто не втяни меня Денис в эту заварушку, никогда бы не познакомилась я ни с Котовым, ни с Покровским. Мы существовали в параллельных вселенных. Получалось, что, перед тем как встретить «принца», следовало пережить немало испытаний. Заслужить, что ли…

Ещё в четверг вечером меня вновь стало знобить и трясти. Страх щупальцами пробирался в душу, холодя её. Позвонила Диме, поговорила с ним, он успокаивал меня и заверял, что всё под контролем. ОМОН, куча следователей и оперативников подключены к этому делу — бояться нечего. Рамиль жил обычной жизнью и будто не чувствовал, что над ним сгущались тучи. Не верилось как-то в такую его беспечность. Я даже про Волкова спросила, выяснилось, что он тоже был всё время рядом — с ним тоже всё в порядке.

Не успокоилась, что-то навязчиво зудело в голове, пульсируя и сигнализируя о беде. Только куда и к кому побежать со своими переживаниями? Кто расшифрует их? Был бы Макс рядом, хоть с ним бы поговорила, отвлеклась…

Рассвет пятницы я встретила в кровати, пялясь в потолок. Кое-как встала, умылась и оделась. Желания есть не было, но усердно вливала в себя кофе. Именно в этот момент ожил мой телефон, наивно полагала, что это Дима позвонил перед операцией, чтобы подбодрить меня. Но номер принадлежал Инге…

— Да, — с волнением приняла вызов, за эти дни она впервые мне набрала.

— Настя! — шёпотом, на грани слышимости проговорила она. На заднем плане лилась вода, видимо, девушка спряталась в ванной. От её голоса и тона у меня мурашки побежали по телу. — Я не могу дозвониться до Димы! Срочно звони ему! Он всё знает. Это ловушка. Настя, пусть всё отменяют…

Она быстро говорила сорванным голосом, в котором слышались слёзы. У меня скрутило внутренние органы. Поднялась на ноги и заметалась по столовой.

— Хорошо… Сейчас… А ты как? — бестолково крутилась на месте, словно в насмешку, всё вылетело из головы, в ней была абсолютная пустота, ни одной дельной мысли.

— Я справ…

Грохот… Звон стекла… Будто кто-то вышиб двери, крик Инги, пронзительный и леденящий сердце. Мои волосы встали дыбом. Я ничем не могла ей помочь, только слушала, как кричит Рамиль:

— Сука! Тварь! Сдать меня решила, шлюха…

А после… Телефон выпал из ее рук, о чем свидетельствовал характерный шум, но не отключился. Удары, крики, всхлипы, мат мужчины… Он забивал её, а я открывала как рыба рот, не в силах пошевелиться. Фильмы ужасов ерунда по сравнению со звуками, что я сейчас слышала. Ингу там убивали в прямом смысле слова.

Девушка уже не кричала, только хрипела… Наступила ужасающая тишина…

— И тебе, — вздрогнула от голоса в трубке, такого зловещего и пропитанного лютой ненавистью. — И Коту твоему — пиздец. Подстилка ментовская…

Сбросила вызов. Руки тряслись, телефон выпал. Пришлось сесть на стул, так как ноги меня не держали. Что делать? Очнись! Скорую вызывать, полицию? Я даже адреса Рамиля не знала.

Пальцы упорно нажимали не туда, заходила в приложения, психовала, но, глубоко выдохнув, всё же набрала Диму. Его нужно предупредить, всё рассказать!

— Абонент вне зоны действия сети, — а следом этот противный, режущий по ушам и нервам звук…

Мое внутреннее состояние не поддавалось описанию, я никак не могла его охарактеризовать. Вокруг происходили вещи, которые мой мозг отказывался принимать. Как я оказалась в эпицентре бандитских разборок? Как получилось, что эти люди мне совершенно не безразличны, что, в момент, когда моя собственная жизнь висит на волоске, я сгораю от страха и переживания за Диму, Макса, Ингу, и не бегу со всех ног в аэропорт, чтобы улететь от сюда, как можно дальше.

Вздрогнула, приходя в себя от шока, парализовавшего мое тело. Снова набрала Диму, результат тот же. Нужно куда то бежать, найти его, попытаться предупредить! Только куда, это же очень опасно, кто я против этих монстров? Именно в этот момент я вспомнила о нем… Мне казалось, что никогда не позвоню ему сама, не захочу говорить с ним, видеть его, но…