Мой взгляд на любовь (ЛП) - Стерритт Кейт

Его взгляд становится жестким.

— Что, черт возьми, это вообще значит, Эмерсон? Ты была счастлива обманывая меня, пока я был в неведении, но теперь, когда я знаю правду и не убегаю, ты отталкиваешь меня? Какого черта? Сколько времени тебе надо?

Проходя мимо него, я прислоняюсь к перилам.

— Я возвращаюсь в свой родной город на пятилетнюю годовщину смерти Мереки. Когда нам было по восемнадцать лет, я заключила с ним договор, что мы будем возвращаться на наше место у реки на закате девятнадцатого ноября каждые пять лет. Это должно было быть что-то, что мы делали вместе, но я планирую поддержать наш договор и попрощаться с моим лучшим другом.

Джош кладет руки на перила рядом со мной, и я смотрю на него. На его лице множество противоречивых эмоций. Я знаю, что он хочет понять, чтобы мы могли идти вперед, но это, очевидно, проверка его стойкости. Я нисколько его не виню.

— Это довольно хреново.

Я киваю.

— Я позвоню тебе, когда вернусь, но пойму, если ты передумаешь, — машу рукой между нами. — По поводу нас.

Джош опускает голову.

— Надеюсь, ты получишь то завершение, которое тебе нужно, — он замолкает на несколько мгновений, затем поднимает глаза и смотрит на меня. — Меня убивает, когда я говорю это… — он делает шаг вперед и целует меня в лоб. — До Свидания, Эмерсон, — и с этими словами он входит внутрь и выходит из моей квартиры.

Шатаясь, я возвращаюсь и падаю на кровать, не в силах встать. Мое сердце разрывается новой волной опустошения, отвергая мое решение оттолкнуть Джоша, в то время как я сталкиваюсь с беспорядком из-за того, что держалась за Мереки. От меня не ускользает ирония.

Я не выхожу из дома все выходные. На самом деле, я едва встаю с постели, и позволяю себе погрязнуть в жалости, прежде чем снова взять себя в руки.

В понедельник утром я иду на работу и говорю Кэрри, что меня не будет четыре недели. Она недовольна, но не просит объяснений. Меня можно заменить, и она приступает к поиску нового сотрудника. Если бы она спросила, и я подумала, что ей не все равно, я бы сказала, что мне пора перестать прятаться от жизни и заняться своим увлечением – искусством. С тех пор как я встретила Джоша много месяцев назад, я медленно открыла свое сердце для любви, но также и для творчества. Воспоминания, которые нахлынули на меня с тех пор, напомнили, что, когда я нашла свою страсть, я также нашла путь к своей внутренней силе. Тогда я нашла свои крылья, и я так близка к тому, чтобы найти их снова, чувствую тепло солнца на своем лице и прохладный ветерок, целующий мое тело.

Без сомнения, это было бы слишком много информации для Кэрри, и она бы прервала меня, закатив глаза, покачав головой и с видом, будто уходит. Но это то, что я чувствую в своем сердце, и что сейчас имеет значение.

6 недель спустя

Завтра будет пять лет с тех пор, как убили Мереки. В итоге я прекратила работать, потому что Кэрри нашла мне замену всего несколько дней назад. Мег, однако, опытна и полна энтузиазма, поэтому я передаю свой фартук гораздо более достойному сотруднику с высокими стандартами к выпечке Кэрри и страсти к дизайну кексов. Сегодня я уезжаю, чтобы вернуться в свой родной город и попрощаться с Мереки, как я должна была сделать давно. Джош всегда в моих мыслях, и я сильно скучаю по нему, но здесь мне было хорошо, и когда я вернусь, то свяжусь с ним в надежде, что мы сможем свой путь в будущее.

Выезжая на автостраду, я открываю окна, чтобы насладиться теплым ветерком, и подпеваю классическому хиту U2 «With or Without You». Когда я останавливаюсь, чтобы послушать текст, быстро меняю песню, потому что мне не нужно, чтобы Боно говорил мне, что он не может жить с кем-то или без кого-то. Это слишком личное и абсолютно неэффективно для моего завтрашнего дела.

Я выезжаю из дома в обед и еду весь день, лишь иногда останавливаясь, чтобы заправиться и перекусить, и добираюсь до города, которого избегала в течение пяти лет, как только солнце опускается за горизонт. Медленно проезжая по тихим улицам, мои эмоции перескакивают с одной крайности на другую. Часть меня в восторге, что я снова здесь, где у меня есть много прекрасных воспоминаний. Мне нравится мысль, что пребывание здесь выведет многие из них на передний план. Однако большая часть меня отдается болью.

Припарковав машину у знакомого дома, я долго иду к входной двери. Я застряла где-то между желанием нервно смеяться и безутешно плакать. Набравшись храбрости, которую я копила последние несколько недель, я слегка стучу.

Дверь открывается, и меня качает из-за тяжести нахлынувших эмоций.

— Эмерсон, — говорит Адина. — Как чудесно, что ты здесь.

— Я… хм… — я заикаюсь, захожу и буквально падаю в ее объятия. Опустошение и радость при виде мамы Мереки совершенно сбивают с толку.

— О, милая, — она крепко прижимает меня к своей большой груди.

Она мне как мать. Я не видела ее пять лет, и мое решение уехать, не оглядываясь, давит на меня.

Из кухни появляется отец Мереки, и наши взгляды встречаются.

— Привет, Эмерсон, — говорит он, слегка улыбаясь мне.

Адина отпускает меня, и я медленно иду к единственному положительному образу отца, который у меня когда-либо был, и останавливаюсь перед ним.

— Привет, Уоррин, — мой голос срывается, когда я произношу его имя.

Слезы скапливаются в уголках моих глаз, и я потираю грудь в попытке облегчить боль в сердце. Его схожесть с сыном разрывает меня на части. Миллион эмоций проходит между нами безмолвно. Все это так ужасно несправедливо.

— Привет, Эмерсон, — его голос дрожит от волнения, и я падаю в его распростертые объятия. — Я так рад тебя видеть.

Я отстраняюсь и смотрю ему в глаза.

— Я тоже так рада тебя видеть, — несколько слезинок скатываются по моим щекам.

— Извини, но сейчас мне надо на работу, — говорит он. — Я работаю в ночную смену, но ты же останешься хотя бы на несколько дней?

Я киваю, вытирая щеки.

— На пару дней.

— Тогда мы сможем как следует наверстать упущенное.

После его ухода Адина обнимает меня за плечи и ведет на кухню. Мы садимся за маленький столик, и я оглядываюсь вокруг, успокаиваясь от привычности этой комнаты.

— Я так рада снова тебя видеть, — говорит она. — Мы оба скучали по тебе.

— Я тоже по тебе скучала, — думала, что встреча с родителями Ки будет слишком болезненной. Вместо этого мое сердце переполняется любовью. — Так долго, — я качаю головой и тереблю выбившуюся нитку на скатерти. — Ты видела мою мать или Трента?

— Она уехала из города вскоре после тебя, и, насколько я знаю, Трент сейчас в реабилитационном центре. В Аделаиде, кажется (прим: адм. центр шт. Южная Австралия), — она хмурится. — Застройщики купили ваш старый дом и снесли его. Теперь там новый жилой комплекс.

Не хочу говорить о них. Я даже не знаю, почему спросила. Я здесь, чтобы извиниться перед женщиной, которая была мне ближе всех и заменила мать.

— Адина, — говорю я, немного подумав, чтобы собраться с мыслями. — Мне следовало остаться подольше после того, как меня выписали из больницы. Я должна была быть здесь ради тебя и Уоррина. — я с трудом сглатываю ком в горле. — Но я не могла оставаться здесь без Ки.

Она перегибается через стол и берет меня за руки.

— Вы стали целым миром друг для друга. Мы поняли, что ты хочешь уехать подальше отсюда.

Я киваю.

— Я не могла остаться. Было слишком трудно противостоять реальности, поэтому я сбежала от нее, — мои слова вылетают так быстро, как будто они слишком долго были заперты в моем сознании, умоляя, чтобы их выпустили. — Все время, пока я разговаривала с полицией, думала, что произошла какая-то огромная ошибка и Мереки может появиться в любой момент.

— У тебя произошло слишком много чего. Я и Уоррин хотели, чтобы ты осталась, но не получилось, — она сжимает мою руку. — Ты должна знать, что мы любим тебя как дочь, и ты всегда желанная гостья в нашем доме.