Идеально неподходящий (СИ) - Аланина Маргарита

Я уже забыл о ней, а ей, похоже, до сих пор стыдно.

Через неделю после последнего разговора она в соц. сети накатала слезливую поэму и была многословней. Писала, что Рижский ей чуть ли не по радуге вместе скакать обещал, поэтому согласилась на развод. В итоге он кинул, а она вернулась в родной город. Сейчас, видимо, голову включила и вернулась. Больше я о ней не слышал.

Как и о Тёмыче, который наделал шума перед отъездом. Устроил родственные разборки на гламурном сборище. Естественно, какое сборище без куриц, фанатеющих по сплетням, которые на следующий день добрались до Тосканы?

Ожидаемо мама засуетилась. Начались психи и запись на пластику. Итальянец с серьезными намерениями объявил глобальный план перехват, который прошёл успешно. Нормальный мужик, не гоняет воздух зря.

Большая итальянская свадьба состоится через три месяца.

А куда запропастилась моя будущая жена?

Сажусь в тачку и барабаню по рулю.

Через неделю Сонины родители уезжают в свой Лакадонский лес, сразу перетащу её и Лёху к себе. Осточертело практически каждый вечер заканчивать под подъездом, а София Матвеевна без боя не сдаётся. Аргументы каждый раз приводит. Черт, я — долбанный сурикат, высматривающий что-то там вдали.

Наконец Сонина машина заруливает на парковку. Выхожу и поправляю удавку на шее. Если бы Соня не тащилась, то скинул бы ещё в офисе.

Заместитель начальника отдела сопровождения кредитно-финансовых сделок, блин.

Голубые глаза счастливо сверкают, как и их обладательница, которая уверенным шагом идёт ко мне. Уже интересно.

— Привет, — тянет за галстук и целует, свободной рукой хватаясь за ремень. Похоже, сейчас планы резко поменяются. Обхватываю тонкую талию и вжимаю в себя, стискивая в кулаках бежевый материал. Соня ахает и отстраняется, поправляя плащ. — Лера ключи забыла, и пришлось возвращаться. Пойдём?

— Расскажешь? — не двигаюсь с места.

Я не про Леру, с этим всё прозрачно. Что она, что Матвей забывают что-нибудь постоянно. Ну и мелят все подряд с завидной регулярностью. Зато зачетно травят байки и готовят чумовые коктейли. Над малым как Соня не трясутся, но и не забивают. Водят его куда могут, с уроками помогают, если просит, названивают, когда задерживается. В общем, всё относительно ровно. Единственное, я воткнуть никак не могу — как они ещё не потерялись в своих джунглях и умудряются грамотно планировать поездки.

— Матрас покупать, — лукаво смотрит и снова тянет. Становится интересней.

— Правило знаешь, — усмехаюсь.

Переедет — куплю. Пока я обитаю во второй спальне.

— Чемодан в багажнике, — невинно хлопает ресницами и снова тянет. — Я соскучилась по растениям и своим вещам, — не перестаёт быть стервозиной.

Наклоняю её, сдуваю волосы с лица, по очереди кусаю губы цвета спелой вишни и накрываю их. Языком провожу по нёбу и углубляюсь, не спеша пробую как в первый раз. Руки сами ложатся на бёдра и ползут вверх к часто вздымающейся груди. Соня проводит рукой по моему пиджаку и легонько отталкивает, красноречиво глазами зыркая на мужика, заливающегося энергетиком, в метре от нас. Блять, шёл бы уже.

— А Лёха? — перехожу на безопасную для области ниже пресса тему.

— Когда родители уедут. Слушай, а помнишь ты называл варианты, куда можно устроиться?

У неё упрямства на десятерых. В той шарашке сука-начальница в последние дни с катушек слетела, косяки, блять, выискивала, и снова Соня рвётся туда же.

Беру ее за подбородок и спокойно раскидываю:

— нет. Во-первых, пересдачи за прошлые года и ты только стала все пары целиком отсиживать. Во-вторых, Лёха до школы и на рисование добирается пешком, но на китайский и к мозгоправу его возишь ты. Хочешь постоянно дергаться, что опаздываешь, и отпрашиваться? В-третьих, расслабься. Кроме тебя на счет денег никто не парится. Бабушки и дедушки сами тебе переводы постоянно делают, твоим вообще до фени, а пин моей карты давно знаешь. Тебе не тридцать и ты не клянчишь бабки с протянутой рукой. Доходчиво?

Соня в шоке. Да я и сам обалдел от своего спича, хотя знаю, что прав. Всё будет. Любые гипотетические трудности разрулим, а пока их нет — пусть выдохнет.

— Хорошо, — тихо капитулирует после затянувшейся паузы. И снова тянет в магазин.

Нетерпеливая.

В ТЦ проходим мимо магазина комиксов, и я улавливаю в витрине новых представителей вселенной DC. Чёрт, день стал ещё лучше.

— Догоню, — целую любимую в краешек губ.

— Коля, ты серьёзно СЕЙЧАС пойдёшь игрушки смотреть? — расстреливает то меня, то витрину.

Игрушки? Все попытки приобщить Соню к стоящему провалились.

— На обратном пути? — предлагаю, зная, что откажется.

— Окей, я в книжный, ручек тебе куплю. Все мои вытаскал, — миленько ворчит. — Вот объясни, что ты с ними делаешь?

— Сбегают.

Какие ещё могут быть варианты?

Развернувшись на пятках, Соня, покачивая бедрами, идёт к эскалатору. Забавно дуется.

Ручки, тетрадки…чисто школьники.

Одна поездка в Италию и, не спрашивая меня, Соня организовала нам курсы. Истязательница заявила, что мне необходимо подтянуть язык хотя бы ради брата, с которым в будущем может возникнуть языковой барьер. Спорить с ней, доказывая, что он уже четкий и траблов не будет, бесполезно. Послушно два раза в неделю сижу за партой.

Выбрав двух новых обитателей, набираю Соню.

— Только собиралась позвонить. Я на парковке. Подойдёшь?

Кладу трубку и лавирую между людьми на выход. Остановившись возле белой тойоты, вопросительно смотрю на ее хозяйку, сидящую на корточках. Плащ разлетелся на ветру и мой взгляд замирает на стройных ногах. Соня щелкает пальцами и мотает головой. Да-да, понял.

— Я только в магазин зашла, и сигнализация сработала, вышла и вот, — перебирает пальцами по чутка вкоцанному бамперу.

— Голографик или золотистый металлик? — складываю руки на груди и сажусь на капот. Царапина плёвая, головняк создавать повода нет.

— Коля!

Я подожду. Всё равно голографик выберет.

— Больше суеты будет, да? — садится рядом со мной и прикрывает глаза. — И ты с покраской не успокоишься? Тогда голографик.

Большим пальцем веду по нежным губам и покрепче обнимаю колючий Огонёк. Соня приоткрывает рот и медленно, будто специально облизывает верхнюю губу. И как с ней держать себя в руках?

Прикусываю аккуратное ухо и шепчу:

— домой.

Моя ворчунья с блестящими глазами сдвигает брови и широкими шагами направляется обратно в ТЦ. К счастью, она изучила вопрос и через десять минут дело сделано. Забраю у нее ключи от машины, достаю чемодан и веду к своей. За её вечером с Артом скатаюсь.

Через восемь километров заторможенного движения мы заходим домой.

С порога скидываю с хрупких плеч плащ и отправляю свой пиджак следом. Подхватываю Соню, вжимаю в стену и набрасываюсь на ее губы. Чувствую себя наркоманом дорвавшимся до дозы. Целую, кусаю и схожу с ума и глухих всхлипов, тонущих во рту.

Соня зубами царапает подбородок, спускается к шее, языком проводит по кадыку и смотрит на меня из-под ресниц, совершенно не представляя насколько я на грани. Член едва ли не вибрирует. Блять, я готов кончить только от осознания, что она полностью моя.

Вдавливаю стояк между стройных ног и балдею от волны дрожи, пробежавшей по любимой.

Оттолкнув меня, Соня снимает водолазку и остаётся в чёрном лифчике, не скрывающем торчащих сосков. Чёрт, они идеальны. Так и просятся в рот. Расстёгиваю бесполезную тряпку и цепляю один розовый соблазн зубами. Щелкаю языком и втягиваю сосок в рот. Соня прогибается в спине, затылком упираясь в стену, и стискивает рукой вторую грудь, сводя с ума гортанными стонами. Накрываю её руку своей и сжимаю.

— Коля, — судорожно шепчет.

Отрываюсь от истерзанного соска и проделываю тоже самое со вторым. Никогда не надоест.

Соня изворачивается и хватается за мой ремень. Вижу как подрагивают ее пальцы и перехватываю инициативу. Достаю из бумажника презерватив и брюки летят в коридор, рубашка и остатки Сониной одежды следуют за ними.