Чувства в клетке (СИ) - Янова Екатерина

— Тише, Зоря, тише, — говорит Джанат, — ты права, у нас гости. У них важные новости. Ты сядь, внуча, я тебе сейчас расскажу кое-что.

Девочка замирает, с интересом рассматривает меня, а потом спрашивает у Амина:

— Это и есть твоя невеста? Про которую ты мне рассказывал? — Амин кивает. — А почему она такая грустная? — спрашивает моя крошка. А я даже слова вымолвить не могу. На помощь приходит Амин.

— Она не грустная, — отвечает он девочке, — она очень рада тебя видеть.

Девочка садится за стол, Джанат тоже тяжело опускается на табуретку.

— Послушай, внучка. Помнишь, ты спрашивала меня, почему твоя мама не приезжает. Тогда ты спросила, почему она забыла про тебя, помнишь? А я не знала, что тебе ответить. А теперь знаю, — девочка становится серьёзной, беспокойно переводит глазенки с бабушки на меня.

— И почему?

— Потому что она была тебе не родная. Так случилось, что родная мама тебя потеряла, а теперь нашла.

— Как это?

— Так бывает, внуча, в мире есть злые люди и добрые. Из-за злых людей ты потерялась, но теперь настоящие мама и папа тебя нашли. Вот они здесь, чтобы познакомиться с тобой, чтобы ты снова жила вместе с ними.

Зоряна растеряна, а я не могу уже сдержать слез, они льются, хотя почти не замечаю этого.

— Как это жить с ними? — тихо спрашивает малышка, — а ты, бабуля? Я тебя не брошу.

— Не бросишь, маленькая, не бросишь. Я с тобой поеду. Согласна?

— Не знаю, — потом переводит пытливый взгляд на меня. А я чувствую сзади руки Амина на плечах, — ты правда моя мама? — я с трудом киваю, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать, — а ты мой папа? — смотрит на Амина. — Ты мне соврал, что будешь бабушку лечить?

— Я правда твой папа, — отвечает Амин, — и насчет бабушки не соврал. Только я не сам ее буду лечить. Мы отвезем ее в очень хорошую больницу. Там ей должны помочь. Поедешь с нами?

Девочка встает, делает шаг ко мне. А у меня перед глазами все плывет от накативших эмоций, если бы не сидела на стуле, наверное, рухнула бы.

— А ты точно знаешь, что моя мама? — спрашивает она.

— Да, — шепчу я, тяну к ней руку, в горле ком. Понимаю, что нужно сейчас сказать что-то ребенку, что-то главное, но в голове туман, сердце колотится как сумасшедшее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А почему ты плачешь? Ты не рада меня видеть? Я тебе не нравлюсь?

— Я плачу от радости, — шепчу я. — Я тебя так долго искала. Ты очень красивая. Можно, я тебя обниму? — беру ее маленькую ладошку, Зоряна не против, делает еще один шаг ко мне, я рассматриваю ее личико, заправляю за ухо выбившуюся прядь, а потом как в замедленной съемке, притягиваю к себе и прижимаю мою малышку к груди. Все. Время останавливается для меня. Я втягиваю ее запах, я чувствую ее тепло. Я ДЕРЖУ ЕЕ В СВОИХ РУКАХ! Это счастье, концентрированное, неземное! Этот момент я запомню навсегда. Ради этого стоило пройти все, что послала мне судьба, и даже больше. Невольно вспоминается тот единственный раз, когда держала мою крошку в руках. С того момента прошла целая вечность, и вот она наконец со мной.

Рыдания все же рвутся наружу, не могу их сдержать. Не хочу пугать девочку, но это сильнее меня. Чувствую сзади руки Амина, он тоже обнимает нас.

Не знаю, сколько мы сидим так, обнявшись, может минуту, а может бесконечность. Я потеряла счет времени, только в какой-то момент моя малышка пытается выбраться из объятий. Я отпускаю ее, хоть мне и не хочется.

— Не плачь, — говорит она, смотрит внимательно, пытается вытереть мои слезы. Нежность захлестывает меня, прижимаю ее маленькую ладошку к щеке, а она говорит, — если ты правда моя мама, значит, я тебя тоже не брошу.

Так странно и больно слышать это от малышки. Понимаю, что в свои небольшие годы она уже знает, что значит бросить, забыть, не любить.

— Я тебя тоже не брошу, я теперь тебя нашла и буду всегда рядом. Я любить тебя буду больше жизни, больше всего на свете. Обещаю. Поедешь с нами?

— А куда?

— У нас большой дом в одном красивом месте. А еще дом в Англии, слышала про такую страну?

— Это где есть старая королева?

— Да!

— А ты видел живую королеву? — спрашивает она у Амина.

— Видел.

— Ух, ты! А мне покажешь?

— Если повезет, — улыбается он.

— А мы будем жить в Англии?

— Если захочешь. Но это позже. Пока нужно вылечить твою бабушку, и в школе поучиться. Согласна?

— Да. А когда мы поедем?

— Как только соберем вещи и заберем твои документы из школы, — вдруг девочка становится серьёзной.

— Что такое? — спрашиваю я.

— Я без Грозы не поеду.

— Нет, конечно. Ее с собой заберем.

— Правда? Тогда хорошо. А мы что, уедем и сюда больше никогда не вернемся? У меня здесь друг и подружка.

— Если захочешь, будем приезжать в гости.

Подключается Джанат:

— Я когда вылечусь, вернусь домой. Будешь ко мне приезжать или забудешь старую бабку?

— Бабуля, ты что такое говоришь! Конечно, буду.

— Вот и порешили. Вот и хорошо. А теперь давайте собираться. Дел много, а времени мало! Хватит слезы лить! Радоваться надо!

— Да! Будем радоваться! Теперь все должно быть хорошо! — отвечаю и впервые в жизни верю в эти слова. Я хочу этого ХОРОШО. Чтобы рядом с дочерью, рядом с Амином, чтобы семьей, чтобы всем вместе. Семья. Я впервые произнесла это слово в своей голове. Никогда не думала, что такое возможно, мечтала найти дочь, но дальше мыслями не уходила, потому что боялась. А сейчас, глядя в глаза моей девочки и любимого мужчины, я не просто этого хочу, я ВЕРЮ! А значит так и будет!

Малышка спит, а у меня не получается. Сижу рядом, смотрю на нее и не могу насмотреться. Прошло уже три месяца с того дня, как мы забрали наше сокровище. Только меня никак не отпускает. Иногда я вскакиваю посреди ночи, вот как сегодня, и бегу сюда, чтобы убедиться, что она настоящая, что я и правда могу прикоснуться к ней, зарыться пальцами в густые кудряшки, услышать ее сонное дыхание. Иногда моя девочка просыпается. Сначала она удивлялась, а потом перестала. Просто стала просить, чтобы полежала с ней рядом, обняла.

Первое время Зоряна относилась к нам настороженно, что и понятно. Не сразу приняла новую реальность, осматривалась, удивлялась. Все для нее было в новинку: город и большой дом, мама и папа рядом. Малышка сначала растерялась, вроде и радовалась, но настороженность не уходила из детских глаз. Радость сменялась грустью, а минуты откровения — замкнутостью. Нам всем было нелегко. Мы все стали жить новой жизнью, каждый из нас открыл новую страницу. Но эти сложности в большинстве своем были радостными. Мы с Амином сблизились в эти дни даже больше, чем раньше. Его поддержка и чуткость не раз спасали. Он быстрее меня нашел общий язык с дочерью. Возможно, ему было проще это сделать, потому что был опыт общения с сестрой, а может, потому что он лучше держал себя в руках. Я, особенно первые дни, мало походила на нормального человека. Мне хотелось посадить мою девочку на окошко и молиться на нее. А вот о чем поговорить, я не представляла, а Амин постоянно находил с ней общие темы. Оказывается, он в курсе каких-то девчачьих трендов, знает героев мультфильмов и популярные названия игрушек. Я слушала разговоры про понивилей и кукол Лол, и чувствовала себя пещерным человеком. Не знала, о чем заговорить с девочкой, и как подружиться. И только ночами позволяла себе вдоволь смотреть на мою крошку. Однажды она проснулась, посмотрела внимательным взглядом, а потом неожиданно спросила:

— Ты хочешь меня обнять, но стесняешься? Поэтому приходишь всегда ночью? — моя внимательная, проницательная малышка. Все поняла, все почувствовала. Пока я пыталась подобрать ответ, она продолжила. — Я не против. Полежи со мной, мама, — это был первый раз, когда она так обратилась ко мне. Стоит ли говорить, что я почувствовала в этот момент? Наверное, нет. Словами это не передать. Только я никогда не забуду горячее чувство, разлившееся внутри. Теперь мы частенько спим вместе, обнявшись. И общаться мы стали тоже ночами, в тишине. Наша связь потихоньку крепла, души открывались друг другу. Началась она с робких вопросов, первых небольших откровений. Сейчас же моя малышка рассказывает обо всем, что произошло с ней за день. Ей тоже нелегко. Как только приехали, мы поселились в доме Василия Николаевича. Мне почему-то хотелось привести дочь именно сюда. Я была уверена, что Василий Николаевич увидит оттуда сверху, что его старая мечта сбылась. Дом наполнен жизнью и детскими голосами. Девочка была в восторге, мы активно начали обустраивать для нее комнату. Отказать нашей принцессе ни в чем не могли, хоть она и не наглела. Наоборот, в огромном торговом центре растерялась, робко смотрела по сторонам, ничего не просила, но стоило ей с интересом взглянуть на игрушку или красивое платье — и это попадало на кассу. Только потом, когда мы распаковывали гору покупок, она задумчиво сказала: