Пойманная Менасом (ЛП) - Лопез Лолита

Слова Менаса ранили сильнее любых ударов. Не ее он хотел? Утешительный приз?

Внезапно Ная вернулась в ту ночь, когда ее мать собрала вещи и уехала с торговцем. Всего шести лет отроду, Ная слезно умоляла маму взять ее с собой, но ответ нисколько не отличался от язвительного замечания Менаса. Мать сказала, что никогда не хотела Наю и видела в ней не больше, чем препятствие на пути к счастью.

А затем старший брат, Натти. Что он сказал ночью, когда вместо Наи решил взять с собой в колонии свою девушку Синди?

«Я люблю ее. Она для меня все»

Как оказалось, Ная ничего для него не значила. Она рисковала жизнью, чтобы добыть денег на побег, но оказалась лишь средством достижения цели. Натти легко отказался от нее ради свободы и счастья в колониях со своей девушкой.

Из-за жестокого замечания Менаса Ная заново пережила самые уродливые моменты своей жизни и едва сдержалась, чтобы не ударить его кулаком по почкам. Но как бы ей ни хотелось отомстить ему за грубые слова, она понимала, что в случае падения на нее мог приземлиться стокилограммовый мужчина.

Ная прекратила бороться и обмякла на сильном плече Менаса, позволив его огромным мускулистым рукам взять на себя весь ее вес. День Захвата стал одним из худших в ее жизни. Последний из любимых людей, кому Ная доверяла, бросил ее. Теперь она оказалась в милосердии мужчины, который ее даже не хотел. Он нес ее на свое судно, чтобы сделать с ней унизительные извращенные вещи.

Однако Ная не собиралась смиряться. Она вознамерилась сделать Менаса таким несчастным, что он собьется с ног, но посадит ее на корабль и отправит в колонии, лишь бы получить хоть немного тишины и покоя. О, Ная позволила ему думать, что он выиграл сражение. Что до войны? Война только начиналась.

Глава 3

Меряя шагами спальню, Менас потер ладонью позади шеи. Дверь в игровую комнату была приоткрыта, чтобы он мог слышать Наю и при необходимости помочь ей. Хотя эта женщина оказалась такой упрямой и грубой, что отказалась бы от его помощи, даже будь он единственным человеком во вселенной, а она под угрозой верной смерти.

Шумно выдохнув от расстройства, Менас гадал, как поступить. Ему говорили, что невесты бывают вспыльчивыми после Захвата, но никто не подготовил его к такому. На выходе из леса он почувствовал, что Ная прекратила сопротивляться. Однако Менас не был глуп и не поверил, что она охотно подчинится ему, но надеялся хотя бы на попытку.

Тем не менее, его надежда разбилась вдребезги, стоило им взойти на борт шаттла. Такой череды грязных ругательств и проклятий Менас не слышал никогда! А ведь он на протяжении десятилетий воевал с пехотой на линии фронта. Красочные эпитеты, вылетавшие изо рта Наи, вызвали смех более чем у одного из его соратников.

Даже мягкий кляп во рту не остановил ее. Она рычала, била Менаса ногами и вырывалась из наручников, удерживавших ее на сидении. Опасаясь, что Ная могла нанести себе травму, он был готов попросить у медика успокоительное. Очевидно, перспектива потерять сознание испугала ее, и она почти моментально успокоилась.

После кошмарного полета от планеты до «Вэлианта» Менас боялся вести Наю на медицинский осмотр и оформлять с ней бумаги. К его чрезвычайному изумлению, она почему-то вела себя прилично. Только когда они закончили, Менас понял, почему Ная стала сговорчивой. Она сканировала судно зорким взглядом, выдававшим интеллект. Менас почти слышал, как у нее в голове вращались шестеренки.

Забеспокоившись, что Ная попытается сбежать — или того хуже — он перед возвращением домой завязал ей глаза. Учитывая ее ум, вряд ли повязка особо ей помешала. Менас не сомневался, что Ная запомнила каждый шаг, каждый поворот и каждый перезвон лифта, проехавшего от больничного отсека к квартирам. От греха подальше Менас внес в ее идентификационный чип ограничения, не позволявшие ей выйти из квартиры без него или одного из его доверенных лиц.

Не так все должно было быть. Наблюдая, как Хэлли улыбалась Вишесу и смеялась с ним, Менас позволил себе мечтать о том же. Он с завистью смотрел на их нежность, слушал ласковые перешептывания и видел постоянные прикосновения. Менас тосковал, жаждая, чтобы жена облегчила его бремя, принесла ему счастье и показала любовь. Вот только вместо того чтобы найти себе пару, Менас схватил женщину, преисполнившуюся решимости сделать его несчастным.

Но ведь им было вовсе необязательно идти этим путем. Ная хотела контроля, верно? Поэтому Менас решил дать ей выбор, чтобы она была вольна понять сама, быть ли счастливой в браке.

Подойдя к шкафу, он открыл серебристую дверцу и покопался в ящике с носками, ища единственные белые. Униформа харкосов не включала в себя белый флаг для признания поражения. Поэтому носок был лучшим вариантом из всех имевшихся.

Приблизившись к игровой комнате, Менас понял, что Ная подозрительно затихла. Волоски позади его шеи встали дыбом. Коснувшись панели, Менас активировал механизм и, распахнув дверь, шагнул через порог. От шокирующего вида у него открылся рот.

— Как, черт возьми, ты освободилась?

— О, как мило с твоей стороны придти и проведать меня! — Ная злобно посмотрела на него со стула, к которому он приковал ее после душа. Притом она отчаянно трудилась, взламывая единственный оставшийся замок на своей лодыжке. — А если бы я потеряла сознание, прикованная к стулу?

— В наручниках есть датчики. Они замеряют пульс и частоту дыхания. Случись с тобой что-нибудь, меня бы известили, — Менас вышел из ступора, в который впал, обнаружив Наю почти освободившейся. — Как, черт возьми…

— Для солдата ты отвратительно проводишь обыск, — она показала ему язык. — Менас, всегда проверяй за щекой. Ты удивишься, как легко там спрятать что-нибудь вроде шпильки.

Он вспомнил о маленьких черных булавках, удерживавших волосы Наи во время Захвата. Менас считал, что забрал их все, прежде чем отправил ее в душ. Очевидно, он ошибся.

В мгновение ока Ная взломала последний замок и, вскочив со стула, вскинула руки, будто готовилась к драке.

— Менас, отойди!

— Или что? — рассмеялся он, закрывая дверь. Менас прижал большой палец к сенсорной панели и активировал биометрический замок. — Заколешь меня шпилькой?

— Не искушай меня, — Ная впилась в него взглядом, и в ее темных глазах вспыхнула лютая ненависть. Она схватила стул и помахала им перед собой. — Возможно, я просто ударю тебя по голове стулом. Как тебе такое?

— Как нападение первой степени, — пробормотал Менас.

— Точно! А теперь верни мою одежду и убирайся с дороги.

Он позволил себе заинтересованно осмотреть ее нагое тело. Член моментально отреагировал на такое количество голой шелковистой смуглой кожи. От воспоминания о борьбе в лесу у Менаса в животе разлился жар. Такая маленькая и горячая, Ная мгновенно пробудила в нем желание. От вида ее обнаженной плоти у него участилось сердцебиение.

Высокие груди приподнимались от каждого неглубокого вдоха. Соски сжались, напоминая темные бусины. Не от возбуждения, разумеется. От страха. И холода. Множество явлений могли вызвать ту же самую реакцию.

Менас жадно спустился взглядом по телу Наи. У него чесались пальцы пройтись по ее узкой талии к полным бедрам. Даже будучи миниатюрной, она казалась чуть полнее большинства женщин Каликса. У нее были самые манящие изгибы из всех, виденных Менасом. Что бы он ни отдал за возможность боготворить ее между ног.

— Ты глухой? Где нахрен моя одежда?

Грубые слова вырвали его из развратных мыслей.

— Твои вещи в прачечной, — нахмурившись, ответил Менас. — Утром я дам тебе чистую одежду. Если будешь сотрудничать, — добавил он, решив пустить в ход одно из немногих преимуществ в своем арсенале.

— Сотрудничать? — громко расхохоталась Ная и откинула стул, с грохотом упавший на пол. Она указала на стену с орудиями, которые Менас в свое время тщательно развесил. Несколько флоггеров, стеков и тростников, хранившихся у него годами. Остальное — кляпы, зажимы и игрушки — он выбирал, готовясь к встрече с новой женой. — Слушай, я понятия не имею, что, по-твоему, будет дальше, но подскажу тебе, Менас. Единственный, кто сегодня получит по заду, это ты.