Анна Гаврилова - Преступные намерения. Ошейник для воина

Фантазия разыгралась настолько, что я не только видела, но и чувствовала! Дыхание на моей щеке, жар мужского тела, и… пульсацию мужского возбуждения.

Последнее вводило в настоящий экстаз! Я начала двигать рукою всё быстрей, и сжимать его всё смелее. Думалось — туронец попросит ослабить хватку, но в моей фантазии мужчина повёл себя иначе.

Он застонал. Он отпустил горло, упёрся ладонями в стену, к которой я прижималась спиной, и запрокинул голову. Его исполненный удовольствия стон стал бальзамом на сердце и командой к действию. И я продолжила!

В мыслях я ласкала его рукой, имитируя тот самый акт, и кайфовала безумно. А в реальности поймала себя на том, что выгибаюсь, постанываю, и трогаю себя за грудь.

Соски от этих видений стали каменными, а низ живота налился свинцом и жаром, нетерпеливо требуя разрядки. И мои ладони действительно заскользили вниз, но здесь же случилась главная неприятность.

Я прикоснулась ниже, пробежала пальчиками по идеальной интимной депиляции, и даже испытала вспышку удовольствия, но в следующий миг растерялась. Подруги не раз говорили, что это правильно, полезно и вообще здорово, но я такого никогда не пробовала.

Я попросту не знала, что делать с пальцами, желанием, и всем остальным! Я не умела! Не могла!

Прикоснувшись несколько раз, почувствовала себя непроходимой дурой. Возбуждение никуда не делось, но как получить разрядку я действительно не понимала. Попробовала… Потом попробовала ещё раз. А на третий пришла к выводу, что бездарна, что без мужчины данную проблему не решу.

Именно в этот момент мысли захватила новая фантазия! Будто дверь в спальню, вопреки всем блокировкам открывается, и на пороге появляется он, туронец.

Я смотрю ошарашено, а раб класса «воин» тем временем приближается. Нагло взбирается на постель, отбрасывает одеяло и ложится сверху. Без всяких усилий разводит мои ноги и, помогая себе рукой, находит вход. А дальше…

Дальше я горю. Не могу и не хочу сопротивляться. Только чувствовать проникновения и движения, которые становятся глубже и резче с каждой секундой.

И кричать! Кричать от невероятного удовольствия, которое дарит этот украшенный ошейником мужчина и его «классический» член.

Сходить с ума! Таять! Лететь в пропасть! Взмывать к небесам, и… дрожать от самого мощного, самого невероятного оргазма в моей жизни.

Проснулась я от противного требовательного писка личного коммуникатора. Приподнялась на локтях, огляделась сонно. Потом сообразила, что писк доносится из сумочки — пришлось отодвинуть одеяло, встать и отправиться за средством связи.

Зато стоило выловить коммуникатор из вечного хаоса женской сумки, остатки сна будто ветром сдуло. Просто звонил не кто‑нибудь. Звонил отец!

Я нервно дёрнулась и принялась озираться в поисках планшета. Сквозь лёгкую панику пробилась мысль — планшет где‑то в гостиной. Повинуясь озарению, я отбросила коммуникатор и метнулась к двери. И не сразу сообразила, что та заблокирована.

Почему заблокирована? Нет, снимая блокировку, я этого не помнила! Зато когда дверь плавно отъехала в сторону, а я, как была, голышом, выскочила в гостиную, память вернулась.

Мужчина! В моём номере купленный на ярмарке рабов туронец! Вот чёрт. Как могла забыть?!

Конечно, «воин» уже не спал. Причём, судя по всему, проснулся Тенорд довольно давно. Он сидел на том же диване, перед развёрнутым голографическим визором, и допивал то ли чай, то ли кофе.

Увидав выскочившую из спальни меня, туронец замер. А через секунду его губы растянулись в улыбке.

— Вау, — выдохнул «раб». И повторил, окинув внимательным взглядом с головы до ног: — Вау!

Очень хотелось смутиться, но времени на такие глупости просто не было. Мне звонил отец! А отец ждать очень не любит! А ещё он не доверяет простым разговорам, ему непременно нужна видеосвязь! А мне для видеосвязи нужен планшет! Вот только где же я его бросила?

К счастью, планшет обнаружил себя сам — он запищал, принимая дубль сигнала коммуникатора. Пришлось мчаться через всю гостиную, к высокой стойке для мелочей.

Тенорд следил за моим забегом очень внимательно, но мне по — прежнему было не до стеснений.

— Сиди и молчи! — подхватывая гаджет, воскликнула я. И добавила, чтобы точно понял и послушался: — Пожалуйста, ни звука! Иначе нам обоим может сильно не поздоровиться.

Раб класса «воин» тут же посерьёзнел и кивнул, а я нажала на кнопку «приём без изображения».

— Привет, па!

Отец ответил после короткой, очень недовольной паузы.

— Ты ещё не проснулась, да?

Папа прекрасно знал о моей привычке спать нагишом, и вот такое начало разговора было для нас нормой.

— Теперь проснулась, — заверила я, спеша обратно к спальне. — Сейчас. Ещё пару минут подождёшь?

Вернувшись в спальню, я кинула планшет на кровать и побежала к шкафу. Выловила из ящика с бельём тонкие белые трусики, схватила с полки широкую футболку из числа тех, в которых только перед домашними показываются. И только натянув всё это, вернулась к кровати и включила видео.

Окно связи, бывшее до этого момента серым, мигнуло, и на экране появился седеющий, утомлённый мужчина в строгом костюме. Мой отец и глава межпланетной строительной корпорации «Озонтро» по совместительству.

— Ну как поживает моя малышка? — изогнув бровь, спросил он. — Как круиз?

Я бодро улыбнулась и принялась щебетать о посещении Верлеи-11. Про поход на ярмарку рабов говорить, конечно, не собиралась. Рассказывать о приобретённом туронце не собиралась тем более.

Отец остался доволен и моим настроением, и внешним видом. Напоследок привычно попросил быть хорошей девочкой, не злоупотреблять вечеринками и прочими радостями, которые предлагал лайнер и круиз в целом. Я, конечно, заверила, что так и поступлю, ну а едва окно связи погасло, выдохнула и попыталась осознать то, что случилось четверть часа назад.

Позор! Я перед Тенордом! Совершенно голая! А он… с такой недвусмысленной улыбкой, с этим своим «вау»!

Чёрт!

Щёки мгновенно опалил румянец стыда, по коже пробежал холодок, я же закрыла лицо руками и задалась вопросом — что теперь делать?

Реакция моего тела на туронца, увы, была однозначной. Но я слишком хорошо понимала, что нам предстоит серьёзнейшее дело. А серьёзные дела и постель — несовместимы совершенно. То есть… я должна перестать реагировать на Тенорда столь бурно.

Поводов для улыбочек и всяких «вау» давать так же не следует. Показывать своё смущение тоже нельзя, потому что это демонстрация слабости. А я не имею права быть слабой — это снизит уровень его доверия, что тоже плохо.