Марион ЛЕННОКС - ОСТРОВ, ГДЕ СБЫВАЮТСЯ МЕЧТЫ

– Тебе грустно?

– Очень.

У Зои был свой рецепт для таких случаев, которым она и поспешила поделиться:

– Мне тоже бывает грустно, когда я лежу в больнице. А Эльза приходит и рассказывает про всех рыбок, и морских звезд, и про ракушки, которые она видела. И еще она приносит фотографии и говорит, что море ждет, когда я поправлюсь и приду к нему. Фотографии она развешивает в палате, я лежу потом, смотрю и знаю, что дом, море и наши кошечки ждут меня.

Во время этого рассказа Эльза смотрела куда-то в сторону, и по выражению ее лица Стефанос вдруг отчетливо понял, что его появление создало реальную угрозу ее миру: ведь он собирается отобрать у нее самое ценное, самое любимое – маленькую больную девочку. Почему-то раньше ему не приходило в голову, что воспитательница может быть привязана к своей воспитаннице, может по-настоящему любить ее, причем любовь окажется взаимной. Он ожидал встретить всего лишь наемную служащую, а вместо этого обнаружил морского биолога, самого близкого друга Зои, защитницу девочки, заменившую ей родную мать.

Похоже, план А – вырвать сиротку из лап чужой женщины и нанять на Хризеисе новую няню – не сработает. Надо переходить к плану Б и везти ребенка на остров вместе с опекуншей, чтобы уберечь принцессу от стресса. Только обнародовать этот план сейчас не стоит, иначе Эльза взорвется и даст ему от ворот поворот. Однако времени у него в обрез. Придется действовать решительно, но мудро.

– Скоро я должен вернуться на Хризеис, – сообщил Стефанос, обращаясь к Зои, и заметил на лице Эльзы облегчение. – Эльза сегодня из-за меня расстроилась, так как решила, будто я собираюсь увезти тебя одну и разлучить вас. Обещаю, я никогда так не поступлю. Можно я завтра снова приду?

– Можно ему завтра прийти? – уточнила Зои у Эльзы.

– Он – твой дядя. Если ты хочешь, конечно, пусть приходит, – ровным голосом ответила хозяйка дома.

Зои какое-то время размышляла над ее словами, и Стефанос пережил пару неприятных моментов в ожидании вердикта. Это было очень странное ощущение – тебя оценивают сразу две женщины, одной из которых всего-то восемь лет.

Наконец Зои постановила:

– Приходите, но только возьмите плавки.

– Плавки? – не понял принц.

– Это такой предмет гардероба, в котором мужчины купаются. Если, разумеется, ваш гардероб вообще предполагает наличие чего-то простого, без лампасов и галунов, – едва сдерживая агрессию, сквозь зубы процедила Эльза. – Что ж, если вы на самом деле дядя Зои, не могу мешать вам общаться. Приходите, увидитесь напоследок.

– Очень любезно с вашей стороны.

– Даже чересчур, – натужно улыбнулась она, и они отправились в путь.

Машина оказалась колымагой под стать дому, на переднем пассажирском сиденье были свалены рыбацкие сети, и Стефану пришлось расположиться сзади вместе с Зои и кучей ловушек для лобстеров.

Сначала ехали молча, потом принц дерзнул завязать беседу, осторожно поинтересовавшись:

– Вы ловите лобстеров?

– Ловим, взвешиваем, определяем пол, окольцовываем и отпускаем, – сухо откликнулась Эльза.

– У вас есть лодка?

– Университет предоставляет. Но я выхожу в море, только если могу взять с собой Зои.

– Ой, это так здорово! Я люблю ловить маленьких лобстериков, – оживленно сообщила девочка. – Надо очень осторожно брать их за шею, чтобы не поцарапали.

– А у нас на Алмазных островах тоже есть лобстеры, – поделился с ней Стефанос. – Мой друг Никос – рекордсмен по их ловле, да и вообще по рыбалке.

– А вы ловите рыбу? – поинтересовалась девочка.

– В детстве ловил.

Так они мило общались, а Эльза напряженно слушала, нервничала и даже немного ревновала. Она не могла не признать, что Стефанос очень быстро нашел общий язык с племянницей, хотя обычно это мало кому удавалось. Вся в отца, Зои была патологически застенчива и вообще замыкалась, когда люди реагировали на ее увечья. Стефанос, несомненно, привлекал Зои: во-первых, он ни словом не обмолвился о ее шрамах, а для девочки это равнозначно тому, что он их не заметил, и, во-вторых, он хорошо знал ее отца и готов был подробно рассказывать о нем и об их детстве.

По-хорошему, следовало бы не отвозить его в город, а пригласить на ужин или даже на ночевку. Зои смогла бы провести с ним больше времени, ведь обычно ей не хватает общения. Правда, принц очень колоритно смотрелся бы на их диванчике-развалюшке в гостиной. Да и как быть с его заявлением о том, что Зои – принцесса и ей следует жить на Хризеисе? Хотя что-то он перестал об этом говорить. Может, передумал?

Размышляя так, Эльза посмотрела на пассажиров в зеркало заднего вида и столкнулась взглядом с принцем. И сразу поняла, что тот не передумал. И никогда не передумает. Потому что он не из тех, кто легко отказывается от своих намерений.

Не спрашивая, куда именно доставить своего именитого гостя, она свернула по направлению к единственному в округе шикарному пятизвездочному отелю и не ошиблась. Но не успели они выехать на финишную прямую, как принц попросил остановить машину. Он пояснил, что в прессу просочилась информация о его приезде в Австралию, потому-то и пришлось уже с утра присутствовать на официальном мероприятии. Вполне вероятно, журналисты до сих пор дежурят у отеля. Не стоит преждевременно создавать нездоровый ажиотаж вокруг Зои, а потому не нужно, чтобы папарацци увидели, с кем приехал принц, и начали слежку.

– Так что, с вашего позволения, я выйду здесь, – закончил Стефанос.

– Позволяем, только давайте сначала приведем вас в порядок. Кошачья шерсть – неподобающий атрибут для королевских особ, – предложила Эльза.

И правда, после посиделок на облюбованном кошками шезлонге наряд принца приобрел весьма демократичный вид. Она не могла не улыбнуться. Увидев милую, веселую и естественную улыбку, принц пожалел, что познакомился с Эльзой при совсем неромантичных обстоятельствах. «Вот бы встретиться с ней по иному поводу. Хотя, как знать, в другой ситуации я бы на нее, наверное, и внимания-то не обратил. Да и не могли наши пути пересечься, слишком уж разные у нас жизни. Обязательно наведу о ней дополнительные справки. Нужно так сформулировать предложение о переезде, чтобы она не смогла отказаться», – размышлял Стефанос, пока Эльза счищала с него шерсть кукольной расческой, найденной в машине.

Ему не хотелось уходить. Несмотря ни на что, с этими двумя девочками, в их заваленной барахлом и пропахшей рыбой машине, было удивительно уютно. Стефанос вспомнил свои апартаменты на Манхэттене, свою сияющую чистотой приемную с хромированной мебелью и мягким серым ковром. Их путям пришлось пересечься – в интересах острова Хризеис и маленькой принцессы Зои. Принцессы, чья жизнь, оказывается, теперь неразрывно связана с Эльзой Мердок. А значит, принцу необходимо позаботиться о них обеих.