Фрида Митчелл - Сон наяву

Но Айрин хорошо понимала, что это не так.

Не теряй чувства реальности! - мысленно приказала себе она.

На следующее утро, после того как Эдвард отвезет их домой, возобновится обычная жизнь ее семьи. Только в ней уже не будет места встречам с Эдвардом по вечерам. Прекратится его общение с близнецами, и они постепенно забудут "дядю Эдварда". Так будет лучше, отчаянно убеждала она себя, чувствуя одновременно, что есть в ее планах какая-то несправедливость по отношению к одному человеку.

Положив на голову подушку, Айрин перевернулась на живот, злясь на себя, на Эдварда и на весь мир.

Возвращение домой семьи Айрин совпало с отъездом Эдварда по делам в Англию, что значительно облегчало ей выполнение задуманного плана. О необходимости делового вояжа стало известно во время первого завтрака, когда раздался телефонный звонок. Рандольф предложил свои услуги по доставке семейства домой, но Эдвард сказал, что несколько часов ничего не изменят в его делах, и сам повез их. Даже настоял на том, чтобы заехать в супермаркет и закупить им продукты. Айрин не стала спорить, просто тихо поблагодарила его.

Эдвард торопился, и прощание, к счастью, было коротким. Дети помахали ему со ступенек дома и бросились внутрь разбирать свои новые игрушки.

- Неудобно получилось, - посетовала Джун, - мы ему даже кофе не предложили. Ну, ничего. Когда Эдвард вернется из Англии, мы пригласим их с Рандольфом на ужин, ведь они столько сделали для нас.

Нет, не стоит продолжать то, что закончилось, мысленно ответила матери Айрин.

- Еще один романтический ужин вчетвером? У нас нет для такого приема ни условий, ни средств, мамочка, - напомнила она. - К тому же, как тебе известно, у меня совсем другие планы.

Джун неодобрительно поджала губы.

- Дорогая моя, мне бы хотелось, чтобы ты передумала, - тихо попросила она дочь. - Рандольф говорил мне, что Эдвард серьезно увлечен тобой.

- Не сомневаюсь, что в его жизни таких увлечений было немало.

- Но почему ты так уверена в этом?

- Потому что исхожу из реальных фактов.

Они пошли на кухню, чтобы разложить покупки, за которые уплатил Эдвард, несмотря на возражения Айрин.

- О каких фактах ты говоришь? - спросила Джун.

Айрин обернулась к ней.

- Как ты думаешь, Эдвард приглашал раньше в свой дом женщин на романтический ужин вдвоем?

- Приглашал, наверное. И что из того?

- Вероятно, кто-то из них бывал у него регулярно. То есть был составной частью его жизни в течение какого-то времени. Ровно столько, сколько хотел этого Эдвард. Он такой человек, мама. Он занимает высокий пост, много работает и предпочитает вести холостяцкую жизнь без дополнительных сложностей и обязанностей. Этого удовольствия ему хватает на работе.

- Но почему его жизнь не может измениться, если он полюбил женщину? возразила Джун.

- В этом "если" и заключается вся проблема.

Вряд ли Эдвард Фрост вообще способен на глубокое чувство! - Айрин посмотрела на страдальческое лицо матери и заговорила мягче. - Пойми, Эдвард не верит в семейное счастье. В детстве ему пришлось немало пережить из-за семейных неурядиц, поэтому он и не хочет обзаводиться собственной семьей. Как ты полагаешь, ему захочется взвалить на свои плечи чужую семью? Надо смотреть фактам в лицо, а не строить иллюзии, мамочка. - Голос Айрин дрогнул, когда она увидела слезы на глазах матери.

Они обнялись.

- Обещаю тебе больше не говорить о нем, сказала Джун, утирая слезы. Пора заняться делами. Только сначала я приготовлю какао для детей, а мы с тобой выпьем кофе, ты не возражаешь?

Джун говорила нарочито бодрым голосом, но избегала встречаться глазами с дочерью. Айрин улыбнулась.

- Мое отношение к Эдварду не должно отразиться на ваших отношениях с Рандольфом.

Он мне искренне нравится, и я хочу, чтобы ты встречалась с ним так часто, как тебе захочется. За меня не беспокойся, у меня все будет хорошо. Правда!

В девять часов Джун ушла спать. Айрин осталась одна в гостиной. Выключив свет, она села в кресло у камина с бокалом вина. В темноте таинственно мерцали огоньки на елке, на фоне языков пламени вино в бокале обрело прозрачность рубина. За окном крепчал мороз и завывал холодный ветер, а внутри дома было тепло и уютно. Все в семье были здоровы, все были рядом с ней. Отчего тогда ей так одиноко и сердце стынет... Отчего?

Айрин попыталась читать Томаса Мура. Днем она разыскала на полке сборник его стихов. "Мы встретились нежно и нежно расстались". Если верить поэтам, то Эдвард прав: любовь всего лишь короткий праздник души и тела. Так стоит ли отказывать себе?..

В тишине дома телефонный звонок прогремел как выстрел. Томик Мура упал с ее колен, когда Айрин бросилась к телефону.

- Алло?

- Скучаешь без меня?

Она чуть не выронила трубку, сердце забилось быстрее.

- Эдвард? - севшим голосом произнесла Айрин.

- Надеюсь, в твоей жизни нет другого мужчины, по которому ты могла бы скучать? - Бархатный баритон нежно звучал издалека. - Так как?

- Что? - От звука его голоса Айрин перестала соображать.

- Расскажи, как ты скучаешь по мне.

- А ты скучаешь по мне?

- Чертовски, - ответил Эдвард сразу.

- Ладно, я тоже скучаю по тебе. - А что еще она могла ответить, ведь так оно и есть.

- Хорошо. - По голосу Эдварда можно было догадаться, что он улыбался. Очень хорошо.

Возникла пауза. Айрин пыталась унять сердцебиение.

- Откуда ты звонишь? - спросила она.

- Из отеля, в котором всегда останавливаюсь, когда прилетаю в Лондон.

- Как прошли переговоры?

- Без видимых результатов. Придется задержаться на несколько дней.

Айрин услышала раздражение в его голосе и подумала, что не хотелось бы ей оказаться на месте его оппонентов.

- Тебе удастся продержаться без меня так долго? - нежно спросил он.

- Придется, разве у меня есть другой выход? - беззаботно ответила Айрин и тихо засмеялась.

- Главное, чтобы ты не успела привыкнуть к моему отсутствию.

Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к мысли, что никогда им не быть вместе? - задала себе вопрос Айрин. Второго Эдварда ей не встретить за всю оставшуюся жизнь. А другого мужчину ей не надо. Так разве за несколько дней она сможет забыть его? Понадобится целая жизнь и море слез..., - Ты должен радоваться, что я могу обходиться без тебя, - сказала Айрин. - Ни жалоб, ни упреков. Свобода и независимость превыше всего, верно?

- Ох уж эти современные молодые женщины, - проворчал Эдвард.

- Что делать, такие мы, - согласилась она.

Снова повисла пауза.

- Знаешь, ты даже чересчур современная женщина, - сказал он с непонятной интонацией.

- А я и не знала, - все так же беззаботно ответила Айрин. Она радовалась, что наконец-то обрела нужный тон в разговоре с ним.

- До последнего времени я тоже этого не знал.

Айрин не знала, как реагировать на эти его слова, потому что не улавливала их смысла. Двусмысленности не по ее части.

- Как близнецы себя вели? - спросил Эдвард совсем другим тоном.

- Чудесно, только очень устали от праздничных впечатлений. Уже мечтают о весне, когда можно будет покататься на велосипеде. Спорят, кто из них первым научится кататься.

- Спорим, я знаю, кто будет первым?

- Пари не будет. Разумеется, Майкл.

- Да, пожалуй. Он физически сильнее Николаса, и воля у него железная, как у мамы.

- Не вижу ничего плохого в том, чтобы иметь сильную волю, - сказала Айрин, услышав в словах Эдварда легкое осуждение. - Ты не согласен?

- Согласен, но если только...

- Если только, что?

- Если только это не мешает видеть, что происходит в непосредственной близости.

Айрин растерянно заморгала, не зная, что ответить.

- Спокойной ночи, Айрин. Помечтай обо мне.

Она вдруг услышала грустную интонацию его голоса, и в горле встал комок.

- Спокойной ночи, Эдвард, - с трудом ответила она.

Айрин продолжала стоять у телефона, невидящим взглядом уставившись в стенку, пока короткие гудки не дошли до ее слуха. Медленно положив трубку, она вернулась на прежнее место и залпом выпила вино. Каждый раз, когда она принимает решение расстаться с Эдвардом, он, словно угадав ее намерение, поступает так, что становится ей еще ближе.

10

Пребывание Эдварда в Лондоне затягивалось на неопределенный срок, но каждый вечер он звонил ей. Айрин не призналась бы даже под пытками, что целыми днями с нетерпением ждет того момента, когда в трубке раздастся его чарующий голос. Она тосковала по нему так сильно, что каждый нерв вибрировал в ней, когда раздавался телефонный звонок.

Потом она начинала корить себя, мучить вопросами и не находила на них ответа. У него все есть - богатство и успех, великолепная внешность... Так зачем ему нужна я? - спрашивала она себя каждый раз после разговора с Эдвардом. Чем она лучше тех, других, с которыми он уже расстался в своей жизни? И сколько их было? Ревнивое чувство приходилось давить в зародыше. Нет ничего глупее, чем ревновать мужчину к прошлому, говорила себе Айрин.