Виолетта Якунина - Разлюбившему смерть

– Нет, он меня просто так не отпустит, я это уже поняла, – покачала головой Зайка. – Вы мне можете не верить, но я живу с чудовищем, которое способно на все.

Она не знала, насколько ее подруги поверили ей, но по большому счету, это было не так уж важно. Они не могли ей помочь. Она вообще не верила, что кто-то рискнет перейти дорогу Васе, поэтому помощи ей ждать было неоткуда. Но и смириться с ролью бесправного домашнего животного Зайка тоже не могла. Ее уже давно перестали радовать кольца с бриллиантами и норковые шубы. Она хотела нормальной семьи, нормального мужа, нормальной жизни. Хотела родить троих детей, не меньше, и жить в свое удовольствие.

Но была еще больная мама, полное отсутствие наличных денег (Вася выдал ей кредитку и полностью контролировал все ее траты). И был реальный страх за собственную жизнь. Поэтому изо дня в день Зайка изобретала все новые способы, как ей избавиться от мужа и при этом остаться в живых самой.

Аленка готовила ужин, то и дело посматривая на часы. Надо было успеть покормить Артемку и уложить его спать до того, как приедет Микаэль.

На самом деле ее бойфренда звали Миша, но все его друзья-музыканты именовали его Микаэлем. Он был отличным парнем, которому удавалось совмещать строительный бизнес с творчеством. Миша по воле необходимости был строителем, а по призванию души – клавишником в джаз-банде. И всем он был хорош: и внешностью, и содержанием ума, и складом характера. Но вот с детьми он как-то не ладил. Артем для него был как тот инопланетянин, с которым Миша не мог найти общий язык.

Уж как Аленка старалась, чтобы они подружились, и в парк их водила, и в кино, и дома устраивала ужины с игрищами. И каждый раз оба ее мужчины доводили Аленку до нервного срыва. Артем вечно закатывал истерики по поводу и без повода. А Миша психовал и сбегал на пару-тройку дней в свою квартиру. Ему не нравилось то, что Аленка не проявляет строгости к сыну, не наказывает его за слишком вольное поведение, и уж тем более не позволяет Мише повышать на ребенка голос.

«Ледниковые периоды» в их размолвках редко длились дольше двух дней. Потом Миша шел на мировую. Но, приходя к ним домой, он утыкался в телевизор или в газету и на присутствие ребенка не реагировал, оживал только после того, как Аленка укладывала сына спать. А ей так хотелось бы, чтобы он пообщался с пацаном, поделился с ним мужскими тайнами: про рыбалку и охоту, про машины и спорт, про то, как надо бить морды обидчикам и ухаживать за женщинами…

Пятилетний сынишка ее тоже был хорош! Артемка, как и все дети, прекрасно чувствовал, что «дядя» не настроен на общение с ним, а приходит сюда только ради его мамы. Поэтому каждый раз он устраивал сцены ревности, желая показать Мише, кто в доме хозяин. Аленка вечно скакала между двух огней, но выхода из ситуации не видела.

Она без памяти влюбилась в своего Микаэля: умного, симпатичного, талантливого. Он был таким обаяшкой, что легко вписался в их компанию, нашел общий язык и с Зойкиным политиком, и с Регинкиным бизнесменом, и с Дашкиным компьютерщиком. Микаэль устраивал для друзей шумные праздники с пикниками, песнями, плясками. А когда они оставались наедине, он дурачился, шутил, смешил ее. Зимой они ездили в Финляндию, на подледную рыбалку, а летом – на Кипр, кататься на яхтах. С ним Аленка чувствовала себя легкой, как мотылек, которого уносит куда-то порывом ветра. Он все время твердил, что любит ее и дорожит их отношениями. Но при этом не скрывал, что не хочет воспитывать чужого ребенка.

– Понимаешь, мне через пару лет стукнет сорок, – втолковывал он Аленке. – Я никогда не был женат и даже приблизительно не знаю, каково это – быть отцом. Но если мне приспичит-таки им стать, то я хочу, чтобы это была моя плоть и кровь. Пойми, твой Артем – чудный ребенок, но он не мой сын! Я на него смотрю и вижу в нем продолжение другого мужчины, того, кто сделал тебе этого ребенка.

Сначала Аленка обижалась. Она доказывала Мише, что, если мужчина любит женщину, он должен любить и ее детей. Ведь дети – это часть ее самой. «Ведь ты же не отвергаешь мои ноги, а они – точь-в-точь как у моей мамы! – кипятилась она. – Так почему же ты не пытаешься примириться с моим сыном! Я не прошу тебя быть его отцом, но ведь подружиться с ним, найти общие точки соприкосновения можно!» Миша соглашался, что можно, но продолжал держаться на расстоянии от ребенка. Он его не обижал, не задирал, но и не любил, как ей того хотелось бы.

Аленка страдала, поэтому не раз выносила на обсуждение с подругами подробности своей личной жизни. Подружки подбрасывали Алене аргументы, болея душой за нее: «приведи ему в пример семьи, в которых растут приемные дети»; «наври, что Артемка от Миши без ума, копирует твоего избранника в его отсутствие, чтобы ему польстить»; «оставь его дня на два с Артемкой под предлогом твоего больничного обследования, пусть они найдут общий язык в твое отсутствие»; «действуй через его мамочку, напросись к ней в гости, распиши, как твой сынишка привязан к Мише, попроси ее совета»; «затей ремонт в своей квартире и переберись к нему на пару месяцев, может, на своей территории он изменится, почувствует себя главным кормильцем»…

Ничего из предложенного, конечно, ей не подходило! И с каждым днем становилось все очевиднее, что и в дальнейшем ничего у них с Мишей не выйдет.

– Он просто эгоист, – говорила Регина на их «сплетниках». – Поэтому до сих пор у него и нет своих детей. Я не верю, что абсолютно здоровый мужик умудрился дожить до тридцати восьми лет и при этом не разу не столкнуться с беременностью какой-нибудь очередной своей подружки. Значит, на его счету с десяток чужих абортов!

– Он безответственный, поэтому и не женился, – вто€рила ей Дашка. – Он просто не хочет брать на себя никаких обязательств за тех, кто находится рядом с ним. Ты подумай, Аленка, зачем тебе тратить на него самые ценные годы твоей жизни, когда можно осмотреться и найти кого-нибудь более подходящего?

– Оставь все как есть, – советовала Светка, – жизнь все расставит по своим местам. И ты, в конце концов, примешь единственно верное решение.

Как ни странно, но именно так и случилось. Три месяца тому назад у Миши начались дикие проблемы на работе. Объект, который строила его фирма, «завис», начались трения с законом, возникла угроза уголовного дела. И ему, чтобы замять все эти неприятности, пришлось в экстренном порядке продать свою квартиру. Часть вещей он перевез к своей матери, а часть – к Аленке, у нее же и поселился. Так у них началась «семейная» жизнь.

Казалось бы – вот он, случай, о котором ей говорила Светка, расставивший все по местам. Сама судьба устроила их сближение, послав им испытание, пройдя через которое они оказались бы перед алтарем. Но все, как всегда, оказалось сложнее, чем хотелось бы.