Юлия Шилова - В ворохе чувств, или Разведена и очень опасна

И все это я почувствовала только после развода. Словно я раньше крепко спала, а потом внезапно проснулась и увидела себя со стороны. И я вдруг увидела, что мир полон мужчин и что многие мужчины смотрят на меня как на объект их желаний. Я стала жить совсем по-другому… Жить, дышать, думать, мечтать… Я стала требовательной, научилась не удовлетворяться мелкими победами и всегда высоко держать планку. Я научилась при любых обстоятельствах мгновенно брать себя в руки, всегда владеть ситуацией и прислушиваться не к голосу своего сердца, а к голосу своего рассудка. Я больше не гналась за любовью и твердо решила, что если любовь есть, то пусть не я, а она гонится за мной. Я не хочу кого-то искать. Пусть ищут меня. Я больше не хочу быть птицей, которая ищет и не находит гнезда.

Интересно, на кого я похожа? На фотомодель? Нет, немного старовата и полновата. На женщину из мира шоу-бизнеса? Вполне может быть. На бизнесвумен? А почему бы и нет? Все думают по-разному, и каждый имеет на этот счет свое мнение. На людях я всегда приятная и доброжелательная собеседница. А в жизни… В жизни от моей деловой хватки страдают многие. Особенно в криминальном мире. В моем криминальном мире. В этом мире нет ничего, чего бы я не знала и где бы я не принимала участие. И в этот мир я попала тоже после своего развода. Туда привел меня брат. Только не подумайте, что я занимаюсь мошенничеством и обманом. Совсем нет. Это слишком мелко для такой роскошной женщины, как я. Конечно, в моей жизни были кое-какие аферы, но все они остались в моем прошлом. К тому же я всегда делала все осторожно. Это были незаконные валютные операции. Правда, меня на них чуть не поймали. Но поймать меня невозможно. Это все равно как на охоте: охотник вскинул ружье и даже еще не успел прицелиться, а лисы уже и след простыл.

Сейчас по документам я директор фирмы, которая занимается охранными услугами, но это только по документам. Моя фирма и в самом деле оказывает услуги, но только услуги совсем другого рода и из другой области. По документам я руковожу фирмой, а на деле я возглавляю бригаду и заправляю делами, которые имеют самый настоящий криминальный оттенок. Я лидер этой бригады и ее основное лицо. И это при росте 177 сантиметров, при талии в 72 сантиметра, при груди второго размера и при весе в 60 килограммов. У меня, как и положено, есть собственный офис, только в этот офис заходят совсем другие клиенты, а те, которым действительно нужны охранные услуги, туда просто побоятся зайти.

Но не думайте обо мне плохо. Каждый стремится найти себе применение в той области, где у него лучше всего получается. Но, несмотря на мое положение, я прежде всего женщина. А женщина во мне намного сильнее всего того, кем я могу быть… Иногда по ночам я закрываю глаза и думаю о ЛЮБВИ… Я думаю: «Может быть, я не права?.. Может быть, она есть?.. Какая она? И почему мне так и не довелось ее увидеть?» Я начинаю представлять своего принца и как он обязательно за мной приедет и увезет меня в сказочную страну под названием ЛЮБОВЬ. Тогда я оставлю этот криминальный мир, он мне будет совсем ни к чему. От этой мысли мне хочется плясать танец диких.

Я вновь смотрю на себя в зеркало. Улыбаюсь, подмигиваю своему отражению и чувствую, как мне все больше и больше ХОЧЕТСЯ ТАНЦЕВАТЬ ТАНЕЦ ДИКИХ…

– Привет… – Я улыбнулась своей открытой улыбкой и поцеловала брата в щеку. – Сегодня ты не очень-то хорошо выглядишь. Наверно, пил и гулял всю ночь. О, тебя прекрасно постригли. К тебе когда приезжал парикмахер?

– Вчера.

– Он отлично выполнил свою работу. Мне нравится, как тебя постригли.

– Лучше скажи, оболванили. – Брат достал свою неизменную трубку и закурил.

– Не оболванили, а постригли.

– Ты считаешь, что для парализованного сгодится?

– Эта стрижка тебе просто идет, а парализованный ты или нет, не имеет никакого значения. Что на тебя нашло сегодня? В последнее время ты об этом не вспоминал. Ни один здоровый так не живет, как ты – парализованный. Я смотрю, у тебя вчера опять сабантуй был… – Я не могла скрыть своего раздражения.

– С чего ты взяла?

– С того, что прямо у твоей двери валялись женские трусики. Это уже вообще ни в какие ворота не лезет! А если бы кто-то из знакомых приехал?! Позор! – Я раздула ноздри и почувствовала, что меня понесло.

– Что за позор? – перебил меня невыспавшийся брат. – Трусики, что ли, позорные? Да я вроде вчера самых дорогих девчонок заказал. У них нижнее белье всегда дорогое. Они все деньги только на белье и тратят, это ж их основная спецодежда. Они все в «Дикой орхидее» отовариваются. Сейчас это вроде престижно.

– Не трусики позорные, а ужасно то, что они валяются у порога дома! Они от тебя что, голяком убегали?!

– Да я так, почудил немножко… Подурачился самую малость.

– Почудил! Башка седая, а ты все чудишь.

Брат нахмурил брови, выпустил несколько ровных колечек дыма и подкатил ко мне свое инвалидное кресло.

– Санька, ты чё?

– Ничё! – передразнила его я.

– Не с той ноги встала?!

Я посмотрела на мрачного Женьку и произнесла уже более спокойным голосом:

– Просто я беспредел не люблю. Хоть бы меня постеснялся. Я, в конце концов, твоя сестра. Я не заслуживаю к себе хоть какого-нибудь уважения? Почему я должна подбирать чужие трусы у твоего порога и спотыкаться о пустые бутылки?!

Брат перестал курить трубку и взял меня за руку.

– Санька, ты мне больше таких вещей никогда не говори.

– Каких?!

– Ну, что я тебя не уважаю. Дай Бог, чтобы тебя еще так кто-нибудь уважал, как я. Ты моя сестра и прекрасно знаешь, что, если что произойдет, я не раздумывая за тебя костьми лягу и жизнь отдам. А стесняться мне тебя нечего. Мы с тобой кровные родственники. Ближе тебя у меня никого нет. Почему я должен тебя стесняться? А то, что я вчера покуролесил немного, так ничего в этом страшного нет. Я ж мужик. Имею на это полное право. Ты уж мужика во мне не убивай. Если я три года в инвалидном кресле сижу, это еще не значит, что я уже умер. Саня, я жив, и ты прекрасно знаешь, что я еще жив. А если я жив, значит, я нормально функционирую. А если ты решила похоронить меня заживо, то знай, что у тебя ни черта не получится.

– Я и не думала похоронить тебя заживо, – тут же смутилась я. – Просто я бы не хотела находить женские трусы у твоего порога.

– Ты так говоришь, как будто собираешь их каждый день. Это было всего лишь раз. Один-единственный раз.

Я сжала руку брата и сказала извиняюще:

– Просто я беспокоюсь о твоем здоровье.

– О моем здоровье?! – Брат изменился в лице и оттолкнул мою руку. – Ты считаешь меня инвалидом?! Ты и вправду так считаешь? Если я инвалид по документам, это совсем не значит, что я инвалид в душе и инвалид по жизни! Ты не смотри, что я в инвалидной коляске! Не смотри! Я к ней так привык, что порой мне кажется, что я не на колесах, а хожу ногами! Понимаешь, ногами?! – У брата задрожал кадык, а в глазах появились слезы. – Саня, я так тебе верил! Всегда! Уж я-то знал, что даже если бы у меня совсем не было ни рук, ни ног, ты бы никогда не назвала меня инвалидом! Кто угодно, но только не ты! Не ты!!! Знаешь, как противно, когда тебе напоминают о здоровье! Просто противно, и все!!! И никогда не смей больше говорить об этом! Я сам позабочусь о себе!