Алексей Фоменко - Бесконечный Октябрь

Если бы не снег – падение было бы куда болезненным. Мы рухнули в самое сердце воронки. Гвид оказался сверху меня. Не растерявшись, он сразу же начал наносить удары по моему лицу. Они посыпались один за другим. Я не успел прийти в себя от падения, как он начал добивать меня. Я пытаюсь отбиваться, но у меня ничего не получается. Удары прекратились. На короткий миг я почувствовал облегчение, которое сулило за собой более страшное. Руки Гвида крепко обхватили мою шею.

– Знаешь, а так даже интереснее! Не припомню, когда я последний раз убивал кого – то, будучи обычным человечишкой! – прохрипел он, оголил свои зубы, но на сей раз не от улыбки, а от удовольствия.

– Можешь не думать много о своей любимой девочке! Она будет умирать до тех пор, пока я не получу книгу!

В моих глазах стало темнеть. В ушах стало горячо, и вместе с этим я мог слышать лишь тонкий гул, который вскоре разбавился чем – то ещё. К этому звуку присоединился какой – то крик.

– Ааа! – звук идет со стороны Гвида, но его зубы крепко стиснуты.

Крик исчез. Руки Гвида расслабились. Его глаза остекленели, а лицо утратило всякую эмоцию. Немного качнувшись из бока в бок, он свалился на меня.

Мои легкие наполнились воздухом. Я глотаю его так жадно, будто я вынырнул из воды за миг до гибели. Ясность зрения восстановилась лишь через несколько секунд. Я скидываю с себя тело Гвида. Сразу за ним моему взгляду открывается Диос, стоящий у моих ног с перепуганным лицом. Он отбросил в сторону крепкую палку, которой он только что заехал в затылок мерзавцу.

– Ты живой? – проронил он чуть ли не через слезы.

– Да, – сквозь тяжелую отдышку сказал я.

Брат протянул мне руку. Я встаю.

– Где Сежо?

– Он отстал от меня.

Диос помог мне выбраться из ямы. Я обернулся, чтобы взглянуть напоследок на тело Гвида, которое больше никогда не побеспокоит ни нас, ни кого – то ещё. Его тело лежало на спине, а из его разбитого затылка текла кровь. Под его головой снег начал понемногу краснеть. Увидел это, я испытал колоссальное облегчение. Это был триумф. Мне хочется как можно скорее обнять Янику и сказать ей, что всё кончено. Теперь мы сможем по настоящему насладиться невероятным подвигом, к которому мы шли через смерть, боль и отчаяние, и, тем не менее, всё сложилось так, как нам нужно, жаль, что только цена тому оказалась значительно выше, чем всем нам хотелось бы.

Переступил за край подъема, я увидел бегущего к нам Сежо. Он сходу подхватил меня под второе плечо.

– Как ты? Ты цел? – заговорил он быстро.

– Да, всё хорошо.

– Где этот тип?

– Внизу. Всё кончено. – С очередным облегчением произнес я.

– Аксей, но там никого нет!

В моё тело разом вонзили тысячи игл. Я рухнул вниз, и посадка оказалась жесткой. Я оборачиваюсь и вижу, что в яме нет никого и ничего кроме кровавого пятна. Я скинул руки с плеч братьев. Кажется, что действие зелья закончилось немного раньше, чем нужно. Нанеси бы Диос удар на пару – тройку секунд раньше – Гвид лежал бы на прежнем месте, а сделай бы он это несколькими секундами позже – сейчас там лежал бы и я, и Диос, и где – то недалеко от нас, Сежо остался бы лежать на первом снеге точно так же, как и отец Насса.

– Бегите, – прошептал я.

Всё вернулось. Зрение, обоняние, скорость, сила и мышление. Сейчас рядом со мной братья. Мне нужно защитить их любой ценой.

– Бегите же. Я буду прикрывать вас сзади.

Сежо и Диос рванули с места в сторону дома. Я на пределе своих возможностей всматриваюсь в каждое движение, вслушиваюсь в каждый шорох. Мы вот – вот покинем лес. На открытой местности мне станет немного легче. Сквозь деревья показался луг. Браться и я держимся в паре десятков метров друг от друга. Как только они покинули лес, я разглядел летящее в их сторону слева нечто. Гвид двигался так быстро, что я не сразу разглядел его. Я срываюсь с места и пытаюсь преградить ему путь к моим братьям. Только бы успеть, только бы успеть.

За несколько микро сотых секунд до столкновения с ним я закрыл глаза. Братья, видимо, даже не успели сообразить, что только что произошло. Эта скорость была запредельной для них.

Мы разлетелись в разные стороны, словно бильярдные шары. Не давая Гвиду форы, я мигом вскакиваю на ноги. На этот раз он мчится точно на меня. Я набираю скорость. В этот раз мне удалось ухватиться за него, как следует. И снова его подвели его же длинные волосы. Я буквально перебросил его через себя, накрепко сцепившись с грязными прядями. Его тело ещё не столкнулось с землей, как я уже вновь летел в его спину. На этот раз Гвиду удалось вывернуться. Он встретил меня лицом к лицу. Его рука снова хватает меня за горло. Он вновь оказался на мне. В его руке мелькнул вынутый из – за пазухи клинок. Набрал высоту, он на короткий миг замер на месте, перед тем, как направиться в мою плоть.

Я ещё даже не успел принять решение, как мне поступить в данный момент, что я определенно смог бы сделать, как сжатый в руке нож и сама руку растворились в воздухе, оставил после себя недолгий кровавый шлейф.

Гвид закричал от боли. Я схватил освободившейся рукой его горло, не давая ему возможности снова скрыться из виду. Единственной рукой он впился в моё горло, запустил в него когти. Я задрожал от боли. Ещё секунда и мой кадык оказался бы в его руке, но тут послышался второй выстрел. На меня хлынула кровь. Его нижняя челюсть улетела вслед за рукой. На её месте остался болтаться язык. Я схватил его, что есть силы и потянул на себя. Наконец – то он отпустил меня. Я сбросил его. Гвид вскочил на ноги и попытался бежать, что ему совсем не удалось. Тяжело хрипя, он истекал кровью, которая окрашивала снег из белого в бордовый, он упал, но продолжал при этом ползти к немыслимому теперь спасению. Я встал на ноги. Послышался третий выстрел, который окончательно сбил Гвида с ног. Только теперь я оглянулся. В сотне метров от меня стоял Насса.

Усвоил прежний урок, я мигом вернулся к издающему пугающие меня звуки Гвиду. В мгновение ока Яника оказалась рядом со мной.

– Я видела его и в более худшем состоянии, – сказала она.

Он вновь попятился назад. Яника последовала за ним, пока он не дотащился к реке. Всю дорогу я шел за ней. Насса держался на расстоянии, а вот Диос и Сежо куда – то исчезли, но через несколько минут я увидел их бегущих к нам с канистрой.

– Только так, – сказал Сежо. – И соберите всё, что останется после.

Сказал это, он махнул рукой Диосу.

– Идем, брат. Больше нам здесь делать нечего.

С этими словами они отправились домой, чтобы успокоить маму. Диос всерьез переживал, что она могла позвонить в полицию. Это было напрасно. Яника успела припрятать её телефон и накрепко заперла дверь её комнаты снаружи, сломал вдобавок к этому ключ в замке. Наверняка братья уже выбили её и всячески успокоили маму.

Насса, ничего ни от кого не дожидаясь, начал ломать сухие ветки. Набрал приличную кучу хвороста, он подошёл к Гвиду. Найдя на том, что не так давно было его лицом выпученные от ужаса глаза, он не щадя патроны перестрелял все его конечности.

– В аду тебе будет намного хуже, поверь, – сказал Насса.

Сразу после этого он принялся щедро усыпать его хворостом. Закончил с этим, он вылил весь имеющийся бензин в канистре на его тело. Друг начал шоркать по карманам. Он быстро понял, что у него нет ни спичек, ни зажигалки.

Из – под веток послышалось подобие смеха. Стоящая со мной чуть в стороне Яника покинула мои объятия и подошла к Гвиду. Сел рядом с ним на корточки, она некоторое время просто смотрела в его всё такой же безумный и дикий взгляд.

– Спасибо тебе за то, что ты сделал нас теми, кем мы являемся. Ты многому нас научил, особенно меня, и в частности этому, – Яника проговорила несколько непонятных мне слов, и под её ладонями загорелся огонь, который мигом разыгрался по всему его телу.

Нежелающее сдаваться тело задергалось в конвульсиях. Дабы усмирить его, Насса сделал ещё несколько выстрелов. Из пламени донесся нечеловеческий, душераздирающий, оглушительный крик, который навсегда останется в нашей памяти, как самый страшный звук, который мы когда – либо слышали.

Яника вернулась ко мне. Я и мыслить не мог, что в конце истории я почувствую именно то, что я чувствую сейчас, стоя здесь и глядя на играющие языки пламени в глазах Насса. Я не чувствую эйфорию, счастье или покой. Кажется, что внутри меня всё сгорело точно так же, как сейчас догорает тело Гвида. Может быть, все мы просто ещё не в силах осознать, что нам удалось остановить самое настоящее зло? А может быть в ходе всех этих погонь и преследований в нас пропала часть той человечности, которая отвечает за радость, счастье и доброту?