Алексей Фоменко - Бесконечный Октябрь

– Ай, – прошептала она.

Я рассмеялся от этой милой картины.

– Ну что ты смеёшься, – обидчиво проронила она, попутно протягивая руки в мою сторону, прося тем самым объятия.

– Сейчас поцелую и всё пройдёт, – прошептал я в её слегка мокрые волосы.

Я толкнул дверь вперед. Внутри было намного темнее и теплее, чем снаружи. Мы услышали голоса из телевизора.

– Здравствуйте, – сказал я, стараясь перекричать телевизор.

Из дальней комнаты послышались шорохи. Через короткое время в дверном проёме появился всё тот же старик, но на сей раз с шапкой в руке, а не на голове. Это и не удивительно, ведь внутри достаточно тепло.

– Эээ, – удивленно начал он. – Здравствуйте.

После приветствия Старик точно потерял дар речи, забыл при этом даже закрыть рот. Видно, что на его языке что – то ворочается, но он не решается произнести этого.

Яника отправилась во двор. Где – то здесь в тот тяжелый для всех нас день она оставила книгу, надеясь тем самым уберечь её от Гвида, даже если нам и придется погибнуть.

Я протянул старику пакет.

– Возьмите, – я слегка приклонил перед ним голову, продолжая глядеть в его бледно – зеленые глаза. – Вы заслуживаете намного больше, чем то, что я вам отдаю. Возьмите, пожалуйста, это для вас.

– Спасибо, – совсем растерявшись, видимо от неожиданности, ответил он.

Котельщик забрал из моих рук заслуженную благодарность. Я протянул руки в стороны, дав ему понять, что мне хочется ещё и обнять его. Старик заулыбался и сделал шаг навстречу.

– Я нашла её, – Яника вошла совсем бесшумно.

Я выпустил старика из своих объятий, похлопал его несколько раз по плечу. После этого я покинул помещение.

– Знаете, вы очень хороший человек. Помните это всегда! – искренне, без нотки улыбки на своём лице сказала Яника.

Обнял его, она сразу же направилась к выходу.

– Ну, это, а парень третий – то где? – спросил он.

Яника оглянулась, и перед ней стоял теперь уже счастливо улыбающийся старик, прижавший обеими руками полученный от меня пакет к животу.

– С ним всё хорошо. Вы спасли ему жизнь.

На несколько секунд между ними воцарилась тишина. После старик заулыбался ещё шири, оголяя свои чередующиеся практически через один зубы.

– Это хорошо, – он растянул последнее слово, произнося его практически по слогам.

Яника ответила ему легкой и теплой улыбкой.

– Прощайте, – сказала она и вышла наружу без оглядки.

Через несколько секунд она нагнала меня, пока я шел, едва переставляя ноги. Взял меня под руку, она так не проронила ни слова, как впрочем, и я.

К сожалению, к самому искреннему сожалению мы не смогли сказать старику правду о том, что Насса погиб. Он попросту выгорел изнутри, лишившись тех органов, которые помогали ему наполнить жизнь яркими красками. Яника постоянно убеждает меня, что с ним всё будет хорошо, что это продет, что он найдет в себе силы и переборет всю ту чернь, которая изводит его разум и душу, и я могу лишь сказать, что я ей верю. Да, Насса справится, и мы ему в этом поможем. Пусть он и лишился родителей, но у него ещё есть мы. Теперь мы обязаны ему всем, что у нас есть, ведь практически только благодаря ему мы сейчас дышим, держа друг друга за руки. Он неоднократно спасал не только мою жизнь, потерял при этом жизнь отца, матери и свою в том числе. Мы должны подарить ему новую жизнь, пусть даже и со старыми ранами, воспоминаниями, опытам и болью. Мы должны оживить его, использую при этом лишь своё тепло, заботу и терпение.

Отправившись из котельной старика, мы сразу же направимся в дом Насса, который он покинет сегодняшним вечером, но только для того, чтобы спустя время вновь переступить его порог.

Вернувшись домой, старик достанет из пакета несколько баночек с отварами, теплый свитер, носки, вещи связанные моей мамой, и записку, в которой мы убедили его в том, что если кому – либо, когда – либо нужно будет срочно спасать жизнь, то будет достаточно дать этому человеку несколько капель стоящего перед ним отвара.

Через несколько дней он отпросится у своего более молодого, но не менее доброжелательного начальника в короткий отпуск, и, конечно же, получит его. Приехал на вокзал в снежный и холодный день ноября, он возьмет билет в город, где живет его сын, невеста внук и внучка. Через несколько часов он будет отогреваться в поезде, попивая горячи чай и наблюдать из окна за красивейшими белоснежными просторами, местами богатыми деревьями, которые белее белого от окутавшего их снега. Его мысли будут лишь о его жена, которая не так давно оставила его, отправившись в мир иной. Он будет вспоминать день, когда она была в столь же белоснежном и красивом платье, в стол же белом, как и теперешний снег, который переливается блеском на ярком солнце.

Старик давным-давно ждет с ней встречи, приглашая к себе смерть, а та упрямо не приходит. Видимо, ещё не пришел его черед, но ему никак не удастся избежать желаемого.

Практически под занавес дня старик будет шагать по малознакомому ему городу, по памяти выискивая дом сына. Найдя его, он будет несколько минут стоять у двери, не решаясь постучать в неё. Толли от холода, толи, наконец – то успокоившись и решившись, но он сделает это. К двери подбежит его внук. Замок легонько щелкнет и в лицо старика ударит внутренняя теплота дома.

– Дедушка! – оглушительно провизжал внук, не раздумывая ни о чем, бросившись обнимать деда.

– Здравствуй, родной!

Из гостиной вышел хозяин семейства, спешащий первый делом закрыть дверь.

– Папа! – радостно закричал он. – Папа, неужели это ты?

Старик выпрямился и обнял сына.

– Да, сынок, это я.

– Вот это сюрприз! – не менее радостно прокричала вышедшая на шум из кухни невестка!

Немного позже вся семья, за исключением больной внучки, соберется за столом. Плотно и вкусно поужинав, поговорил о многих приятных и некоторых грустных вещах старик, наконец – то перейдет к главному, к тому, что вело его сюда более всего.

– Как она? – спросил он о внучке.

После этого вопроса кухня стала самым тихим местом в доме, а возможно и в городе.

– Сынок, помнишь, какую игрушку я тебе вчера купил? – неожиданно начал, сказал хозяин дома сыну.

– Конечно, папа! – улыбаясь, ответил светловолосый мальчуган.

– Молодец! Покажешь её дедушке?

– Сейчас!

Внук сорвался с места и умчался в свою комнату.

– Думаю, что он не скоро её отыщет.

– Славный парень, – ровным, басистым голосом, совсем не тем, который мы слышали в котельной, сказал старик.

– К сожалению, все врачи, к которым мы уже обращались, разводят руками, – сказала Рейа.

– Мы будем пробовать до тех пор, пока есть возможности. Мы не остановимся, пока будет хоть какая – то надежда, – тут же добавил сын.

В ответ старик лишь задумчиво покачал головой, в которой рисовалась более реалистичная и менее оптимистичная картина.

Когда все уснут, он тихонько войдет в комнату детей. Достав из кармана бутылочку, он зальет немного её содержимого в рот внучки. Затем он так же тихо выйдет из комнаты и отправится в гостиную. Он усядется в мягкое кресло, стоящее у горящего камина и будет глядеть на проплывающие над землей ночные облака, которые практически не препятствуют лунному свету наполнять ноябрьскую ночь красотой, которая хорошо отличимая от темени в эту светлую полночь. Спустя некоторое время старик закроет глаза, и немного позже в камине дотлеет последний огонек.

В утренних сумерках следующего дня сын обнаружит бездыханное тело отца, чьё лицо будет так спокойно и счастливо, точно в глубине ночи к нему пришла его любимая жена и, на сей раз, они вместе отправились куда – то далеко – далеко. Там они навсегда останутся вместе, счастливыми и молодыми.

Этим же утром Рейа войдет в детскую комнату и зарыдает от счастья. Она увидит, как её девочка стоит на ногах в собственной кроватке. Улыбаясь, она глядит на маму своими ангельскими глазками, попутно сжимая и разжимая перед собой в воздухе свой крохотный кулак, точно просясь на руки.

Только в конце дня, во время игры со своим чудесным образом исцелившимся дитём, Рейа увидит незнакомые её бутылочки, стоящие на камине. Рядом с ними же она обнаружит записку, в которой красивой рукой Яники написано послание к старцу, спасшему теперь уже не одну жизнь.