Кейт Уайт - Роковая блондинка

Я взялась за ручку, потянула и, открыв дверь, продолжила движение вперед. Когда я посмотрела вдаль, то увидела вместо коридора стену из серой ткани, освещенную снизу. Прошло бесконечно долгое мгновение, прежде чем я поняла, что ступаю… в воздух.

Следовало мгновенно отскочить, но было уже слишком поздно. Я по инерции качнулась, цепляясь руками за все подряд в попытке удержаться! Моя нога скользнула в никуда, и я ухватилась за что-то металлическое. В следующую секунду я повисла над бездной.

Мое «я» как будто раздвоилось. Меня охватил ужас и полнейшее замешательство. И в то же время я как бы со стороны спокойно наблюдала за происходящим, словно смотрела документальный фильм под названием «Девушка над пропастью». Я поняла, что дверь открывается в пустоту где-то высоко над сценой. Если отпущу руки, то упаду и скорее всего погибну. В лучшем случае — сломаю позвоночник.

Я вытянула левую руку вверх, насколько это было возможно, и нащупала железную цепь. Теперь я висела, словно акробатка на трапеции, лицом к распахнутой двери, а слева от меня, совсем рядом, находились прожектора. Цепь, насколько я могла судить, была натянута поперек двери в целях безопасности. Настоящим препятствием для неосторожного служила задвижка — и никому не следовало ее открывать.

— Помогите! — закричала я. — Помогите!

Я попыталась зацепиться ногой за площадку, но висела так низко, что это бьшо невозможно. Я заставила себя посмотреть вниз. У меня заныло в животе, когда я увидела сцену, озаренную призрачным светом. Почти пятиметровая высота.

— Помогите, помогите! — Я висела, держась за цепь; ее звенья болезненно впивались в ладони, руки начинали болеть. Я не знала, сколько еще смогу продержаться. Вдруг послышались шаги. Кто-то поднимался по лестнице. Человек шел медленно, как будто он был стар или измучен — или намеренно тянул время. Пожалуйста, взмолилась я, пусть это будет не она.

Когда человек вышел на площадку, я вытянула шею и увидела, что надо мной стоит Терри и хихикает. Конечно, это была не Терри. Это была Блисс — в ужасном рыжевато-каштановом парике.

— Прости, — сказала она. — Я должна была тебя предупредить. Так ведь и убиться можно.

— Помоги мне, — попросила я. — Не создавай себе дополнительных проблем.

— Знаешь что?! — воскликнула Блисс. — Ты абсолютно права. И о чем я раньше думала?

Она взмахнула сумкой и изо всех сил ударила ею меня по рукам.

Костяшки у меня заныли от удара, но я не разжала пальцев. Я просто не могла их разжать — от страха. Но было понятно: одним ударом Блисс не ограничится.

Я снова посмотрела на сцену. Если упасть вертикально вниз, ногами вперед, как бы прыгая с трамплина, есть шанс, что я всего лишь сломаю лодыжку или бедро — но сама мысль о свободном падении была невыносима. Когда Блисс снова размахнулась, готовясь нанести еще один удар, я взглянула влево. С прожектора свешивалась длинная толстая веревка, что-то вроде шкива, при помощи которого, видимо, можно было направлять луч света. Я мысленно прикинула расстояние. Если я смогу переместиться вбок по цепи, мне удастся ногами ухватиться за веревку. Главное, чтобы Блисс не поняла, что я собираюсь сделать.

Второй ее удар был еще сильнее; мне пришлось побороть в себе желание закричать и разжать пальцы. Блисс сделала шаг назад, обдумывая следующий ход, и тогда я быстро скользнула вниз. Послышался скрип — видимо, сдавало крепление на правой стороне. Блисс, возможно, даже не придется ничего предпринимать. Не исключено, что цепь оторвется сама и я грохнусь на сцену.

— Эй-эй, осторожнее, — посоветовала Блисс, услышав скрип. С ее лица не сходило выражение триумфа.

Теперь я могла дотянуться до веревки — по крайней мере ногами. Не было никак шансов на то, что удастся пустить в ход руки, и потому я предполагала покрепче зажать веревку бедрами. Но для начала мне было нужно раскачаться. Я взглянула вверх, на Блисс, и у меня сразу заныла шея.

— Сюда едут копы, — сказала я, пытаясь отвлечь внимание Блисс. — Мы договорились, что встретимся здесь.

— Ты сама знаешь, Бейли, что это неправда, — насмешливо отозвалась Блисс. — Ты пытаешься мне крупно соврать — а я не люблю вранье.

— Думаешь, я пришла сюда одна? Конечно, я позвонила в полицию, попросила подстраховать меня, потому что здесь должна была быть ты. Они все о тебе знают.

Блисс поцокала языком.

— Сомневаюсь, что женщина, у которой такая убогая фантазия в отношении обустройства собственного жилья — ох, Бейли, твоя квартира страшно старомодна! — .окажется достаточно проницательной, чтобы предупредить полицию. Я знаю, ты этого не сделала. Я тебя видела — ты все предпочитаешь делать самостоятельно.

Она выпрямилась и покачала головой, показывая свое неодобрение. Косяк заскрипел опять, на этот раз громче. Руки у меня начали дрожать. Если я собираюсь двигаться, то нужно делать это сейчас.

Я скосила глаза влево, одним быстрым движением выбросила ноги вперед и качнулась всем телом по направлению к веревке. Углом глаза я заметила, как Блисс, испуганная, отшатнулась — она не поняла, что происходит. Мои ноги коснулись веревки и крепко обхватили ее. Когда я уже собиралась отпустить цепь, то почувствовала, как она оборвалась — сначала справа, потом слева. Я бросила ее, и через две секунды она упала на сцену с громким лязгом.

Теперь я висела вниз головой, обхватив ногами веревку, точь-в-точь как цирковая акробатка.

— Ах ты, сука! — взвизгнула Блисс.

Кровь начала приливать к голове, ноги слабели. Вспомнив упражнения на занятиях по физкультуре пятнадцать лет назад, я умудрилась подтянуться и уцепиться за веревку обеими руками.

Несколько секунд я не двигалась, дрожа от напряжения, бедра горели. Однако нужно было шевелиться. Я ненамного опередила Блисс, но если она спустится на сцену быстрее, чем я, мне придется худо.

Я слегка ослабила хватку и начала сползать по веревке, стараясь не обращать внимания на жжение в руках. Я вытянула шею, пытаясь увидеть, что делает Блисс. Она стояла на площадке и наблюдала за мной, но как только наши взгляды встретились, она развернулась и исчезла — я услышала цокот ее каблуков на ступеньках. И поскорее заскользила вниз.

Вдруг веревка рванулась, как будто кто-то ее дернул, и прожектор, к которому она была привязана, задрожал. Прежде чем я успела сообразить, что случилось, он начал опускаться. Я покрепче ухватилась за веревку — и я, и прожектор летели вниз. Прожектор остановился в нескольких футах над сценой — в отличие от меня. Я грохнулась на пол, скорчившись от боли, и в ту же самую секунду в лодыжке у меня что-то щелкнуло. Ногу пронзила боль.