Патриция Макдональд - За все надо платить

Перед глазами у Кили закружились какие-то мошки, она покачнулась. Лукас подхватил ее под руку и отвел обратно к шезлонгам. Он помог ей устроиться на неудобном сиденье, словно заботливый отец, укладывающий спать малого ребенка. Затем занял свое место рядом с ней.

— Но почему Марк? — спросила она шепотом. — Вы же любили Марка!

— Да, любил… Марка, который отплатил мне черным предательством за все мои труды. Марка, который убил Веронику. И моего нерожденного внука. Который отнял единственное, ради чего Прентис жил на этом свете. А потом он восемнадцать лет лгал мне прямо в глаза.

— Но ведь вы не знаете наверняка! — возмутилась Кили. — Вы не можете утверждать, что это была Вероника! Вы даже не можете утверждать, что она мертва. Да, Ричард написал, что они убили кого-то. Но почему вы решили, что это именно Вероника? Морин тоже ничего не знала наверняка. Для нее это была просто… догадка. Доказательств не было. Она собиралась провести эксгумацию тела, проверить, совпадает ли ДНК. Как же вы могли сделать столь поспешный вывод? Как вы могли предположить, что Марк убил Веронику… без доказательств, без мотива? — Кили силилась, но никак не могла постичь его логики. — Вы же разумный человек, Лукас! Зачем вы это сделали?

Лукас бросил взгляд на часы, словно хотел проверить, сколько у него осталось времени. Потом, щурясь, поднял глаза к сводчатому потолку.

— О нет, Кили, нет, я не делал поспешных выводов. Я все знал точно, без тени сомнения. Морин наверняка тоже не отступила бы, она всю правду извлекла бы на свет божий. Но я-то знал правду о преступлении Марка еще с прошлого лета. Просто мне потребовалось время, чтобы заставить его заплатить по счету.

— Нет, это невозможно! — воскликнула Кили. — Откуда вам было знать?

— Помнишь, когда Прентис умер… Помнишь, в каком состоянии была его квартира?

Кили, нахмурившись, кивнула.

— Я там все разобрал. Обломки разбитой жизни моего сына. Я искал завещание. Я с давних пор уговаривал его составить завещание, но он, как всегда, меня не слушал. Разобрать весь этот хлам стоило больших трудов.

— Я помню, — сказала Кили.

— На его компьютере скопились горы электронной почты — он не отвечал на нее годами. Он ее даже не просматривал. Зато я просмотрел все послания одно за другим. Одно из них было от твоего первого мужа. Ричард послал это письмо, перед тем как свести счеты с жизнью. Он признался во всем. Рассказал в подробностях всю историю. Он хотел, чтобы Прентис знал, что случилось с Вероникой. Это лежало камнем у него на совести. У него-то, по крайней мере, была совесть.

— Головные боли… — прошептала Кили. — Они не давали ему покоя…

Лукаса ее слова ничуть не тронули. Его взгляд остался ледяным.

— Что ж, перед смертью он хотя бы попытался снять камень со своей души, но Прентис даже не заглядывал в свою электронную почту. Он уже зашел слишком далеко, он был вне досягаемости. Послание Ричарда прочел я, когда нашел его… Я узнал правду с опозданием чуть ли не в двадцать лет. Я читал и перечитывал это письмо, пока не выучил наизусть.

Лукас помолчал, словно собираясь с силами.

— Дело было так: однажды летним вечером Марк и Ричард встретили Веронику на дороге. Они ехали в машине Ричарда и предложили ей прокатиться. Она поехала с ними, потому что знала Марка. Еще бы ей его не знать! Он же был членом семьи. Они попросили ее купить им пива — ведь она уже была совершеннолетняя. Как подумаешь об этом, даже смешно становится. Ну, как бы то ни было, выпив пива, они захмелели и попытались уговорить ее… заняться сексом. Вероника стала сопротивляться. Завязалась борьба, очевидно, она стукнулась головой. Ее смерть была случайной, но Марк запаниковал. Он смертельно боялся, что я узнаю. В конце концов, я же был его пропуском в мир успеха и благополучия! Поэтому они избавились от тела: вывезли его на лодке в залив, привязали груз и утопили. Потом они заплатили одной девочке из Англии, однокласснице Марка по Международной академии, чтобы она позвонила нам с Бетси и сказала от имени Вероники, что сбежала в Лас-Вегас. Британский акцент одурачил нас обоих — мы ведь мало знали Веронику. Ну, словом, план сработал. Мы поверили. А главное, Прентис поверил. И для него это стало началом конца.

— О Лукас! — воскликнула Кили. Она знала, что смотрит в лицо убийце, сознавшемуся в своем злодеянии, но в эту минуту не находила в душе ненависти к нему. — О Лукас, как это ужасно…

— Я никогда по-настоящему не знал Ричарда. Я его не помню. Для меня это всего лишь имя без лица. А вот Марк — другое дело. Теперь, оглядываясь назад, — продолжал Лукас тихим, полным горечи голосом, — я понимаю, что от Марка ничего другого и ждать не приходилось.

Эбби наскучили пластиковые кубики, она вернулась к шезлонгам и остановилась между ними, слегка покачиваясь на еще нетвердых ножках. Одной маленькой липкой ручкой она оперлась на колено Лукаса. Он устало улыбнулся ей, и она ответила простодушной широкой улыбкой, показав реденькие молочные зубки.

— Она немного похожа на него, — задумчиво заметил Лукас, глядя на Эбби.

— Немного, — согласилась Кили и опасливым жестом притянула дочку к себе. — Разрез глаз такой же.

— Все эти годы, — продолжал Лукас, — почти двадцать лет, он лгал мне. Смотрел мне в глаза каждый день, зная, что он со мной сделал. Зная, что разрушил жизнь моего сына и фактически убил его. Он пользовался всеми преимуществами, какие я ему предлагал, и брал даже больше, чем ему было положено. — Лукас выпрямился и покачал головой, словно отгоняя воспоминание о только что приснившемся кошмаре. — Я рад, что он мертв. Вот вспоминаю, какое у него было лицо, когда он понял, что сейчас умрет, и для меня это единственное утешение. Как умоляюще он на меня глядел, как захлебывался, как визжал…

— Я не желаю это слышать! — в ярости закричала Кили. — Он был отцом Эбби!

Услыхав свое имя, произнесенное с таким ожесточением, Эбби негодующе заревела и стала вырываться из рук матери. В конце концов ей это удалось, она проворно пробралась между стульями и направилась прямиком к краю бассейна.

— Эбби! — крикнула Кили.

Она вскочила и бросилась вслед за дочкой, но поскользнулась в луже воды, упала и сильно расшибла колено. Послышался треск, ее пронзила нестерпимая боль. Лукас тоже вскочил, стремительным движением нагнал Эбби и подхватил ее на руки. Эбби протестующе завизжала.

Молодая пара на другом конце бассейна вновь повернулась в их сторону. Обменявшись недовольными взглядами и покачивая головами, мужчина и женщина поднялись, собрали свои вещи и покинули помещение бассейна через запасной выход. Кили тяжело рухнула в шезлонг и с испугом бросила взгляд на бассейн. Дилан стоял по шею в воде, вопросительно глядя на них. А Лукас тем временем стал укачивать Эбби на руках. Постепенно ее крики стихли, она перестала ерзать и вырываться. Лукас помахал Дилану. Тот махнул в ответ и снова ушел под воду.