Во власти мужа (СИ) - Алексеева Дана

Когда я перестала любить мужа? И была ли это любовь?

Я стою перед дверью его кабинета и перевожу дух. Знаю, что он там. Не помню, когда последний раз мы разговаривали. Я вытираю запотевшие от страха и нервов ладошки об ткань домашних штанов и тихонько сглатываю, перед тем как схватиться за дверную ручку.

Ты сможешь, ты должна … Другого выхода нет и не будет, Таша.

Медленный бесшумный поворот дверной ручкой, и через небольшую щелку приоткрывается обзор в логово мужа. Но этого достаточно, чтобы увидеть и услышать самое главное.

Я замираю. Не дышу.

Богдан работает, пот на его лбу и теле говорит о том, что он старается. Очень старается. Его мощные сильные руки крепко удерживают девушку, подчиняя ее и тем самым принося удовольствие им обоим.

Мне надо бы закрыть дверь и убежать в слезах, но я замерла, смотря правде в глаза. Мой муж не стесняется водить любовниц в наш дом. И он не скрывает этого факта. Сейчас это стало нормой. Для него.

А я хочу сбежать из этого кошмара. И начать новую жизнь. Мне нужно лишь одно — развод и «благословение» мужа. Без этих двух факторов мне не выбраться из клетки, в которой я нахожусь последние два года.

Муж замечает меня, мой всматривающийся глаз в щелке, и я бегу. Как трусливый заяц бежит от опасного сверкающего волчьего взора. Спешно поднимаюсь босыми ногами по лестнице и закрываюсь в своей комнате.

Падаю на кровать лицом в подушку и начинаю всхлипывать.

Потерпи еще чуть-чуть. Когда-нибудь это все закончится, Таша.

***

Тем же вечером, спустя некоторое время, я пошла на кухню, выпить воды перед сном. Возвращаясь с полным стаканом воды, я пересеклась с Богданом на лестничной площадке.

Он глядит в упор на меня, перекрывая своим мощным телом дорогу в комнату. Не могу смотреть ему в глаза. В них стало много темноты.

Волнение подкатило к горлу, и от дерганого движения вода выплеснулась за края, замочив мою руку.

— Зачем ты приходила? — спросил он, застегивая часы на руке.

Его рубашка не заправлена и расстегнута, а черная копна волос хаотично взъерошена — видимо, только что закончил «работать». От него пахнет потом и любовницей.

Слабо морщусь.

— Мне надо с тобой поговорить. — хотела сказать уверенно, но не думаю, что получилось.

Для моего мужа это было сродни невнятному писку, потому что он усмехнулся на мое заявление.

— Решила закатить скандал? — слышу издёвку в его голосе. И насмешку.

— Нет.

— Тогда что же?

Я делаю глоток воды, потому что в горле мгновенно пересыхает. Хватаюсь одной рукой за перила, желая чувствовать хоть какую-то поддержку.

Успокоив внутреннюю дрожь, я говорю ему в лицо то, что давно должна была сказать. Очень отчетливо и ясно. Без тени сомнения.

— Я хочу развестись.

В ответ последовала тишина. Я осмелилась поднять на него свои глаза, и что я увидела… Он помрачнел и начал давить на меня своим тяжелым взглядом.

— Повтори. — стальной голос разрезал тишину, и я заметила как его кулаки сжались, напрягая костяшки.

Он дал шанс на исправление. Чтобы взяла свои слова обратно. Но я не отступлю.

Моя грудь сильно вздымается от волнения, а ногти вонзаются в темное дерево перил. Нельзя показать, что я боюсь — для него это, как сигнал о том, что он заведомо выиграл.

— Я не люблю тебя, Богдан. Отпусти меня.

Никаких истерик, никаких криков… Я по-человечески прошу его о малом и надеюсь, на понимание с его стороны.

— Никогда. Ты слышишь меня? — его низкий голос набирал мощи с каждым словом. — Ты никогда не получишь развод.

— Но почему? Ты не имеешь права так обращаться со мной!

Увидела, как он жесток ко мне и сорвалась, не смогла сдержаться.

— Потому что ты моя, Таша. Только моя.

Я хотела возразить, но его палец быстро прикрыл мне рот.

— А захочешь сбежать, знай… Я тебя из под земли достану.

***

Я вздрогнула от его угрозы — его слова электрошоком ударили по мне, заставляя стонать от боли.

Он решил, что разговор окончен. Развернулся и пошел прочь, оставляя после себя шлейф дурно пахнущей хладнокровности и бездушия.

— Когда ты стал таким жестоким?! — голос сорвался, а на глазах встала слезная пелена.

Мои слова выстрелили прямо ему в спину, и Богдан замер на лестнице. Взгляд горящих темно-карих глаз устремился на меня — он прожигал и испепелял.

Смотрю, и еще раз убеждаюсь, что прежнего Богдана, которого я знала когда-то — больше нет.

— Не заставляй меня вспоминать, Таша. — с трудом он выговаривает каждое слово и угрожающе направляет на меня указательный палец. — Ты сама все знаешь.

— Нет… Не правда. — судорожно мотаю головой, и голос начинает дрожать. — Не смей обвинять меня.

Жар охватывает все тело, и мне не хватает воздуха — от этого начинаю обрывочно ловить воздух ртом.

Богдан обхватывает мои осунувшиеся плечи, и внутри все сжимается, закрывается. Он давно не был так близко, и сейчас мое тело реагирует на его прикосновения, как на что-то чужеродное и опасное.

— Иди спать.

— Пожалуйста… — умоляю я и осторожно дотрагиваюсь ладонью до его груди.

— Я все сказал. — холодно отрезал он и выпустил меня из рук.

Ноги подкашиваются, и я падаю на колени, крича вслед черствому мерзавцу:

— Я не твоя, Богдан! Давно не твоя!

____________________________

От автора: Дополнительные бесплатные главы станут доступны завтра))

Два года я пребывала в темноте, и вот недавно увидела тусклый свет и пошла на него. Пошла, ни на что не надеясь, со страхом внутри и дрожащими коленками.

Я хочу выбраться отсюда, из этой клетки. Хочу снова дышать. Хочу чувствовать себя живой. Ведь сейчас я лишь безликое пятно, мечущееся из одного угла в другой.

— Ташенька? — слышу ласковый голос Валентины, который возвращает в реальность из пучины моих мыслей. — Неужели запеканка сегодня не получилась?

Я отстраненно ковыряю вилкой в тарелке — аппетита совсем нет, хотя в животе пустота.

— Все очень вкусно, дорогая Валентина. — как можно шире улыбаюсь, хотя догадываюсь, что больные уставшие глаза выдают меня.

Я знаю, как она старается и хочет угодить, готовя мои любимые блюда. Но сегодня кусок в горло не лезет.

Тяжелый осадок, оставшийся после разговора с мужем, не дает спокойно спать, есть или заниматься другими жизненно необходимыми делами. Голова забита мыслями о том, когда же все это закончится…

Порой мне кажется, что я застряла в кошмаре и не могу из него проснуться. Хотя призрачная надежда витает в подсознании, но я знаю, что скоро и от нее не останется и следа.

— Вам надобно поесть. — заохала моя заботливая домработница. — После придет господин Бурно к одиннадцати часам…

Вилка полетела из рук на ковер после ее слов. Для чего психотерапевту наведываться в гости без моего ведома?

— Андрей Евгеньевич? С какой стати?

— Ваш муж распорядился. — коротко ответила она и положила на салфетку новую вилку.

— Ясно. — услышав, что к этому причастен муж, я сразу поняла мотивы приезда доктора Бурно.

Я вышла из-за стола и направилась к себе в комнату. Самоизоляция — то, к чему я привыкла и то, от чего пытаюсь всеми силами избавиться. Но пока у меня плохо получается. Нет места роднее, чем мои знакомые надежные четыре угла в спальне. Здесь я чувствую себя в безопасности.

Когда-то я имела дела с господином Бурно, и эффект его практик, подкрепленных «чудодейственными» препаратами был временным и низкопробным. Мой организм не оценил его стараний, но, видимо, моему мужу плевать на это.

***

— Итак, я правильно понимаю, что вы прекратили принимать прописанные мной таблетки?

Доктор выглядел почтенно, ему около сорока пяти лет, неглубокие морщины покрывали его лицо, часть которых перекрывалась легкой бородкой и усиками. На голове блестела небольшая залысина, которую он уже два раза протер хлопковым белым платочком с того момента, как перешел порог моей комнаты.