Валентина Мельникова - Колечко с бирюзой

Бандит, высоко поднимая факел, появился в гроте и сердито рявкнул:

— Эй, докторша! Сколько можно пропадать! Пеликан очнулся и тебя требует!

В следующее мгновение он уже лежал на животе, а еще через секунду его в наручниках и с кляпом во рту оттащили в сторону и уложили в небольшую каменистую нишу.

Наташа метнулась в следующий подземный зал. Второй боевик был уже на ногах и бросился ей навстречу:

— Генка где?

Наташа весьма успешно изобразила сильный испуг:

— Он не разглядел трещину и свалился в нее. Я его окликнула — молчит, может, сознание потерял? Пойдем, одна я его не вытащу!

Охранник растерянно покрутил головой, образно выразился по поводу косолапости приятеля и всех его родственников, потом распорядился:

— Иди, старшого насчет Генки предупреди, а я пойду посмотрю, что с ним.

Бандит скрылся за камнями, но Наташа и не подумала исполнять приказ. Она принялась будить мальчишек и освобождать их от заскорузлого тряпья.

Егор и Виталий появились несколько минут спустя, подхватили на руки по два ребенка, Наташа взяла за руку пятого мальчика, и все они быстро покинули место своего заточения.

Из отверстия в своде пещеры уже свисала капроновая веревка с закрепленной на ней парашютной беседкой. Детей, а следом и тела все еще не пришедших в себя боевиков быстро подняли на поверхность. Пеликана Наташа не позволила трогать. Он опять впал в забытье, и она боялась, что он просто-напросто не перенесет резких движений при подъеме в беседке. Но и оставлять его в пещере было опасно: бандиты могут избавиться от него, когда обнаружат исчезновение заложников.

— Наташа, теперь Пеликан не твоя, а моя забота, — успокоил ее Егор. — Сейчас ты вслед за Виталием уйдешь наверх, а вам на смену спустятся отменные ребята, которые будут холить и лелеять твоего ненаглядного Пеликана, пока мы его приятелей будем выкуривать, как моль из комода.

Она не успела ни рассердиться, ни что-либо возразить. Откуда-то сбоку гулко ударила автоматная очередь. Пули выбили искры из гигантского сталактита, нависшего над их головами. В то же мгновение Егор швырнул ее на каменный пол, прикрыл своим телом. Наташа больно ушибла колени, ободрала до крови ладони. Егор скатился с нее и прошипел на ухо:

— Затаись, будто тебя и нет!

Над их головами прошла новая автоматная очередь. Эхо выстрелов многократно оттолкнулось от стен, наполнив грот ужасающим грохотом. На голову посыпалась каменная крошка, и Наташа еще плотнее вжалась в скользкие, покрытые то ли плесенью, то ли каким-то лишайником обломки известняка…

Вдруг луч сильного фонаря осветил все пространство грота, под потолком заметались летучие мыши, у стены что-то прошуршало, послышался жалобный вскрик, ударил одиночный, похоже пистолетный, выстрел, опять пропал свет, и наступила тишина…

Наташа услышала чье-то учащенное дыхание и поняла: это она дышит так тяжело и часто, как стайер на финише. На лбу выступила испарина, а ужас, кажется, парализовал и остатки сил, и волю, и разум…

Мысли работали только в одном направлении: что с Егором? Жив ли? И когда знакомые руки вновь обняли ее, Наташа заплакала, потом засмеялась, потом опять заплакала, и тогда Егор решительно подтолкнул ее к веревке:

— Давай наверх! Теперь тебе здесь делать нечего!

Они обнялись еще раз, и через несколько минут Наташа оказалась на поверхности.

Егор вбежал на крыльцо. У него оставалось всего полчаса на то, чтобы помыться, переодеться и захватить документы Наташи, которые потребовались в больнице.

Чуть более суток минуло с момента захвата заложников, а ему казалось, что он пережил целую вечность страха за судьбу дорогой ему женщины. Боязнь потерять Наташу заставила Егора забыть об опасности, об усталости, наконец. И теперь пережитый кошмар давал о себе знать тупой болью в висках и неприятной сухостью во рту.

Он успокоился, когда передал Наташу и детей в руки спасателей и врачей. Да и для него самого бой тоже закончился с последним выстрелом боевиков, внезапно выскочивших из глубины пещеры.

К счастью, реакция у Витальки оказалась отменная, и один из бандитов рухнул от удара прикладом автомата, а второй уже достался Егору. Боевик, правда, успел выстрелить из пистолета, каменный осколок оцарапал щеку Виталия, но стрелявшему пришлось гораздо хуже — в горячке ему сломали руку.

Часовых у входа чуть раньше взяли ребята из спецназа. Причем передовой отряд «соколов» Пеликана даже не успел возмутиться — в их укрытие рядом с узкой щелью входа полетели гранаты со слезоточивым газом. Через несколько минут, когда еще и газ не успел выветриться, чихающих и кашляющих парней уложили рядом с остальными, присмиревшими по не зависящим от них обстоятельствам бандитами, На носилках вынесли Пеликана, и тут Егор совершил ошибку, о которой до сих пор не мог вспоминать без содрогания: он доверил молодому спецназовцу обыскать раненого. Тот похлопал Пеликана по карманам, вытащил из-за поясного ремня пистолет Макарова, запасную обойму к нему и, не надев ему наручники, передоверил бандита медикам. Позже он объяснил свою оплошность тем, что Пеликан, дескать, был без сознания и опасности не представлял.

На сколне горы показались бойцы группы захвата и спелеологи. Они помогали бывшим заложникам преодолеть самый трудный участок спуска…

Только на миг отвлекся Егор, и слишком поздно вскрикнула молоденькая медсестра, обрабатывавшая раны Пеликана. Каким-то нечеловеческим усилием бандит приподнялся на носилках, выхватил спрятанный под спиной тяжелый нож и метнул его в сторону Егора.

Сильный удар сбил Егора с ног, и он не увидел, как навстречу ножу бросилась Наташа. Она выставила перед собой ладони, словно пыталась остановить смерть, летевшую навстречу ее любимому. Следом за ней устремился Степанок, хотел оттолкнуть ее в сторону, но не успел. Лезвие ножа вошло в грудь Наташи, и она, слабо вскрикнув, упала навзничь в траву.

На Егора навалились Степанок и Аркадий, подбежали два спецназовца и выбили из его руки пистолет. В ярости Карташов расшвырял их в разные стороны, бросился к Пеликану, но не успел. Медики спешно затолкали носилки в вертолет. И в тот момент, когда он почти уже был у цели, вертолет поднялся в воздух.

Егор опустился на колени рядом с Наташей. Она была без сознания. Молодой врач уже успел обработать рану и теперь с помощью все той же медсестры накладывал повязку.

— Как она? — Егор не узнал свой голос, внезапно севший, как от сильной простуды.

— Благодарите Бога, что эта гадина нож в четверть силы метнула. Лезвие задело ребро, но не сломало его, лишь повредило мышцы. Но главное — легкое не задето. — Врач посмотрел на Егора и едва заметно улыбнулся. — Успокойтесь, пожалуйста! Женщина она молодая, так что живенько на ноги поставим!