До первого снега - Алиса Гордеева

— Ого! — скрыть удивление удаётся с трудом.

— Круто, да? — кивает Толедо и со знанием дела плюхается на диван. — Если захочется покричать, можно выйти на балкон.

— Ты здесь уже был?

— Нет, но всегда мечтал!

В отличие от Дани не спешу садиться. Обхожу всю комнату, ладонью скольжу по стеклянной поверхности окна, наблюдая, как остальные болельщики суетливо занимают свои места и почему-то вспоминаю о Сальваторе. Гандбол был частью его жизни, а многочисленные кубки в его комнате лишний раз доказывали, что весьма важной. В памяти проносятся рассказы Вика об играх, его горящий взгляд в такие моменты, и отчего-то в носу начинает щипать.

— О чём задумалась, детка? — Дани вальяжно растягивается на диване и внимательно за мной наблюдает.

А мне впервые хочется послать лесом наше соглашение — не говорить о Вике. Так и подмывает сесть рядом и спросить, как дела у Сальваторе. Но смелости не хватает.

— Мы здесь одни будем?

— Боюсь, что нет, — Толедо принимает более культурную позу, с сожалением вздыхает, а потом в очередной раз подмигивает. — Но тесно не будет!

И почему мне кажется, что Дани знает намного больше, чем говорит?

— Мне нужна твоя помощь, Толедо! — стыдливо признаюсь, рассматривая трибуны. — Я не знаю правил. Даже не представляю, куда смотреть и за кого болеть.

— За это не переживай! — Толедо поднимается и подходит ближе. — Уверен, как только команды выйдут на поле, вопросы развеются сами собой.

Нерешительно киваю и продолжаю смотреть на пока ещё пустой стадион.

— Что они кричат? Игра же не началась? — замечаю, как толпы болельщиков периодически оживлённо скандируют что-то со своих мест, но из-за стекла не могу разобрать их возгласов.

— Просто поддерживают нашу команду.

— Нам тоже надо? Что принято кричать?

— Все, что захочешь, детка, — усмехается Толедо и странно так смотрит на меня. — Кстати, после игры мы сможем лично поздравить команду с победой.

— С победой? Ну ты самоуверенный!

В ложе повисает неловкое молчание. Глупое беспокойство волнами растекается по телу. И вроде мне совершенно все равно, как закончится сегодняшний матч, но что-то внутри сжимается от осознания важности происходящего. По привычке тереблю письмо Вика в кармане. В такие моменты оно всегда помогает собраться и перестать нервничать, а потом решительно нарушаю тишину. Я должна знать!

— Вы общаетесь с Сальваторе, верно? — стараюсь взглядом зацепиться за разметку на поле, лишь бы не видеть на лице Дани чёртовой жалости. Вот я и сдалась. С виду сильная и выносливая, а по факту расклеиваюсь от малейшего воспоминания о Вике.

— Да, — произносит с задержкой Толедо. Обычно парня невозможно заткнуть, но сейчас, как специально, он ограничивается сухим кивком.

Зато мои ладони вмиг становятся влажными, а сердце крутит кульбиты, с силой ударяясь о рёбра. Делаю глубокий вдох и открываю рот, чтобы спросить о самом главном, но нас прерывают.

Густой смех, чужие голоса, топот ног… В нашу ложу запросто заходит компания мужчин в цивильных костюмах и аккуратными стрижками. Они занимают свободные диваны справа от нас с Толедо. А позже к ним присоединяются пожилая пара и несколько девушек, по всей видимости, подруг игроков. Момент упущен, да и Дани откровенно провожает взглядом красоток, совершенно позабыв обо мне. Сажусь на наш диванчик и зачем-то достаю письмо Вика.

«Привет, Рита из будущего! Я бы хотел, чтобы светлого, но раз ты читаешь это письмо, значит, всё вышло чертовски неправильно. Я дал слабину? Верно?»

— Что это? — вдоволь налюбовавшись длинными ногами красоток в мини, Толедо падает рядом.

— Ничего! — сжимаю листок в руке и старательно скрываю слезы, натягивая на лицо улыбку.

— Раз ничего, то не стоит и прятать! — Дани ловко выхватывает письмо, и пока шокировано хлопаю глазами, читает вслух.

«Поверь, Рита, я всё исправлю! Иначе просто нельзя».

— Упс, — парень неловко приподнимает уголок губ и без разговоров возвращает листок, получая взамен хлёсткий удар в плечо.

— Скоро уже игра начнётся? — старательно прячу от глаз Толедо своё бумажное сокровище.

— Минут через десять, — Дани бросает взгляд на огромные часы, висящие на стене, а затем раскинув руки в стороны, задирает голову к потолку. — Ты намеревалась что-то спросить там, у окна? Валяй!

— Просто, — заливаюсь краской. — Хотела узнать, как дела у Вика. Мы не общаемся, ты же знаешь.

— Знаю. Нормально у него всё, — запросто отвечает Толедо. И пока моё сердце ухает в пятки, парень достаёт мобильный из кармана. — Я бы даже сказал, замечательно! Прости, Рита, важный звонок.

Дани подрывается к выходу, а я до боли закусываю губу, вспоминая следующие строчки письма, которые после слов Толедо окрашиваются печальными красками. У Сальваторе всё хорошо! Он смог забыть, у него получилось начать жизнь с чистого листа. Впрочем, разве не этого я добивалась? Тогда почему вместо должного счастья на душе становится так слякотно и промозгло.

«Ты сегодня впервые задумалась о разлуке. Я вижу это по твоим глазам, искрящимся от слёз, и распухшему кончику носа. Когда ты плачешь, он так мило краснеет, что нестерпимо хочется подойти ближе и коснуться его губами. Ты сидишь напротив и старательно выводишь каждую букву в своём послании. Надеюсь, ты пишешь мне о безумной любви!»

— Простите, у вас всё хорошо? — мягкий женский голос вырывает из забытья. Пожилая сеньора в забавной шляпке цвета осенней хандры, с тревогой смотрит на меня, облокотившись на спинку дивана, а я понимаю, что всё это время не замечала слёз на своих щеках. — Не переживайте раньше времени. Новый состав команды настолько хорош, что нет для этого ни малейшего повода. Вот увидите, наши выиграют!

— Конечно! — вытираю соленые дорожки с лица и вежливо киваю.

— Ох, хотя я и сама готова разрыдаться! — сокрушается старушка. — Я так переживаю за Родригеса. Какая глупая травма!

— Простите, я впервые на игре, — виновато пожимаю плечами.

— О! — незнакомка поправляет шляпку на седых волосах и мило улыбается. — Уверена, вам понравится! Кстати, игра вот-вот начнётся!

Старушка