Детективный романс (СИ) - Роу Ксеня

— Привет, Збруев.

Неудивительно, что Афанасия Львовна наградила Жанну определением «фотомодель». Выглядела она ослепительно. Тоненькая, длинноногая. С копной золотисто-рыжих кудрей — перекрасилась все-таки, хотя Федор раньше был категорически против, ему очень нравились ее пшеничные волосы. Глубокие карие глаза смотрят чуть насмешливо, на пухлых губах играет улыбка.

— Привет, — выдохнул он, стараясь не встречаться с ней взглядом. Так глупо себя он давно не чувствовал.

Можно спросить «что тебе нужно?» — грубо, зато по теме. Или «как ты меня нашла?» — это ничего не объяснит, но оттянет предстоящий разговор. Или можно ее просто обнять.

— Я войду?

Несмотря на вопросительную интонацию, она не спрашивала: произнося слова, Жанна уже просочилась в прихожую. В нос ударил цветочный аромат ее духов.

— Проходи, конечно. — Федору наконец удалось взять себя в руки. — Только у меня мало времени, я…

— Тю-ю-ютька! — воскликнула Жанна, присев на корточки и распахивая объятия бегущему навстречу коту. — Хулиган, как я по тебе соскучилась! Морда такая же хитрая, усищи такие же длинные. И такой же худой! Збруев, ты его кормишь вообще?

— Кормлю.

— Мало! Котик должен быть пузатым, а Тютька — ребристый. Я его ребра чувствую.

— Я, видимо, упустил момент, когда ты перешла работать в общество защиты животных. Проверка завершена, мы свободны?

Федор подхватил Тютю на руки — тот недовольно мяукнул и выпустил коготки, оцарапав предплечье.

Улыбка сошла с лица Жанны, но она не смутилась:

— Ты как девятиклассник. Обычно именно в этом возрасте мальчики хамят, когда хотят скрыть чувства.

— Может, я хамлю, потому что хам, а ты слишком глубоко копаешь?

— Раньше я за тобой такого не замечала.

— Раньше и Петербург Ленинградом назывался.

— Я поняла, ты не в настроении. — Жанна подняла руки вверх. — Сдаюсь. Не получится дружеской беседы, перейду сразу к делу. Мне нужна твоя помощь.

Федор отлично знал, что стоит за словами «мне нужна помощь». За семь лет совместной жизни они ссорились вдрызг четыре раза. По разу на два года — не так уж и много. После выматывающих скандалов, от которых еще несколько дней гудела голова и лихорадило точно от гриппа, Жанна сбегала. Сначала к родителям, позже пережидала у подруг. Всякий раз разворачивался одинаковый сценарий: Федор искал примирения, упорно названивал и ждал с цветами у подъезда, однажды даже написал ей письмо, которое она на его глазах, не раскрывая конверта, разорвала на мелкие кусочки. Потом уставал от беготни — сколько можно? Почему вина всегда лежит на нем одном? И как только он мысленно решался взять паузу и все хорошо обдумать, взвесить, звонил телефон, и Жанна просила ее выручить. Как правило, дело оказывалось пустяковым — не знает, как оформить документы (а в интернете, конечно, посмотреть нельзя), проблемы на работе (тут и вовсе непонятно, в чем может заключаться помощь — в хорошем совете?), мама не хочет ехать в санаторий (это было самое смешное, учитывая, что родители Жанны были не в восторге от выбора дочери). Они встречались, начинали говорить, а на следующее утро Федор обнаруживал себя в кухне, варящим кофе на двоих.

Правда, никогда раньше расстояние между расставанием и просьбой о помощи не измерялось парой лет.

— Жанн. — Федор отступил назад, желая увеличить между ними дистанцию, но Жанна тут же сделала шаг навстречу. — Больших денег у меня нет, каких-то космических связей с нужными людьми — тоже. Не представляю, чем могу быть тебе полезен.

— Ты себя недооцениваешь. — Жанна улыбнулась. — У тебя есть ты. Этого мне хватит.

Дина возвращалась с обеда в одиночестве — Мила даже не успела допить свой любимый белый чай, когда получила Федора сообщение со срочным заданием. Расцеловала Дину в щеки и убежала.

Конечно, Мила по-прежнему предпочитала свободные балахоны облегающим кофточкам, не спешила в парикмахерскую, чтобы кардинально сменить прическу, не торопилась постигать азы визажа — косметички в ее сумочке так и не было. Но Дина не могла не заметить, что Мила стала реже смущаться и краснеть при общении с противоположным полом, начала больше улыбаться и шутить. Дина считала это их общей маленькой победой.

Усевшись за компьютер, Дина по привычке бросила взгляд на соседний стол, за которым стояло пустое кресло. Все-таки, даже если они были заняты работой, даже если не могли переброситься парой слов или сделать перерыв на чай, одного переглядывания порой было достаточно, чтобы приободриться и с новыми силами взяться за дела.

— Вы здесь работаете? — послышался чей-то голос.

Дина ойкнула и подскочила:

— Вы кто? Вы где?

— Я здесь.

Из-за стеллажа с книгами показалась коротко стриженная голова. Молодой мужчина, самой обычной наружности, расстроенный и какой-то жалкий. Дина осторожно приблизилась к нему и спросила:

— Почему вы прячетесь?

— Я не прячусь. Я… Я просто не знаю, что мне делать.

— Вы записаны к Федору Александровичу?

— Записан.

— Вас проводить?

— Не надо, я уже там был.

У парня задрожала нижняя губа. Дина растерялась. Она плохо понимала, что происходит, почему юноша побывал на консультации, но затаился в приемной, из-за чего у него глаза на мокром месте и как, черт возьми, утешить плачущего мужчину?

— Как тебя зовут?

— Павел.

— Вот что, Павел. — Дина взяла его за руку — рука была ледяной несмотря на то, что в офисе было очень тепло. — Подожди меня здесь. Я на минутку.

Впервые Дина вошла в кабинет Федора без стука, и это он не оставил без внимания:

— А чего дверь с ноги не выбила?

— Ноги берегу, — в тон ему ответила Дина. — Федор, там посетитель…

— Какой? — Федор с удивлением посмотрел на часы. — Ближайшая запись, кажется…

— Нет, я неправильно выразилась, — перебила Дина. — Он уже у вас был. Молодой человек, Павел. Он так и стоит в приемной.

— Он к тебе пристает? Мешает? — Федор выглядел обеспокоенным.

— Нет. Просто он там.

— Так попроси его уйти.

— Но он расстроен.

— Ничего страшного. Пусть выйдет, воздухом подышит, в себя придет.

— То есть мне просто вышвырнуть вон человека, который чуть не плачет?

— Я могу это сделать сам.

Федор начал подниматься, но Дина жестом его остановила:

— Нет уж! Не нужно. С вашими солдафонскими замашками лучше к нему не подходить.

Похоже, «солдафонские замашки» Федора не слишком задели, потому что он внимательно посмотрел на Дину и сказал:

— Если что-то пойдет не так — зови меня.

«Все-таки мужчины не умеют держать баланс. Одни, вроде Федора, искренне считают, что без них мир рухнет. Другие, вроде этого Павла, совершенно беспомощны и слабы», — думала Дина, покидая кабинет.

Павел так и стоял посреди приемной, как будто Дина, уходя, нажала кнопку «выкл.».

— Ты в порядке? — спросила Дина.

Он отрицательно покачал головой.

— Ладно. Пойдем.

Дина уверенно провела его по длинному коридору — Павел и не сопротивлялся, не спрашивал, куда и зачем они идут. Они вышли к лестнице, Дина запрыгнула на подоконник, достала из объемной кожаной сумки бутылку минеральной воды и протянула Павлу:

— Пей. Я ее еще не открывала.

— Спасибо.

Дрожащими руками он откупорил бутылку, пролив немного на пол. Опустошил ее почти наполовину и глубоко вздохнул.

— А теперь рассказывай, — приказала Дина.

— Что рассказывать?

— Зачем ты приходил в агентство?

— У меня невеста пропала. Соня. — Взгляд Павла затуманился. — Я должен ее найти. Мы должны быть вместе.

— Я тебе очень сочувствую… И что? Федор сообщил плохие новости?

— Он вообще ничего не сообщил, твой Федор! — зло воскликнул Павел. — Козел!

Он с силой ударил кулаком в стену, потом еще раз, еще… Дина схватила его за запястье, но рука продолжила по инерции двигаться, и она получила ощутимый удар в бок.

— Ты больной?!