Пат Бут - Малибу

— Ты сумасшедшая, Мелисса… — наконец нашелся Тони.

— Я не сумасшедшая, я кинозвезда!

— Нет, просто свихнулась…

— Мы еще увидим, кто свихнется последним, — медленно, глядя ему прямо в глаза, процедила Мелисса.

— Поздравляю, я вчера просмотрела пробы с вашей сценой, Тони. Ты и Мелисса потрясающи. Это будет сенсация!

Эмма Гиннес встала при появлении Тони Валентино в ее кабинете в знак приветствия и уважения. Но Тони проигнорировал ее радостные возгласы и опустился в кресло до того, как сама Эмма предложила ему сесть. Он сидел и молча разглядывал серую юбку Эммы и шелковый жакет желтого цвета. Потом он осмотрел сиреневые кожаные туфли без каблука и снова уставился на юбку. Старший помощник из секретариата Эммы разыскала его и попросила прийти на эту встречу. Тони не смог найти предлога, чтобы отказаться, и ему пришлось сейчас остаться с ней один на один, хотя ему этого и очень не хотелось…

— Да, и эта сенсация породила кое-какую проблему… — буркнул Тони.

Эмма уселась сама, приглаживая юбку по бедрам.

— Кажется, что наша звезда не совсем счастлива. — Тут она криво ухмыльнулась Тони. — Под нашей звездой я имею в виду Мелиссу.

Тони злобно уставился на Эмму. Он лихорадочно соображал, в чем дело. Мелисса наверняка нажаловалась Эмме. Возможно, она даже сказала ей всю правду, что ее напарник отказался играть с ней любовную сцену по-настоящему, как в жизни… Но Тони решил промолчать и подождать, пока Эмма сделает первый ход.

— Так вот. Кажется, первоначальный энтузиазм нашей несравненной Мелиссы в отношении ее напарника Тони Валентино иссяк. По крайней мере, Мелисса представила мне целый список оплошностей, допущенных актером Тони Валентино во время их совместных съемок. Тут есть много чего. Например, отсутствие профессионализма. Так, а вот какой интересный пункт — «смрадное дыхание».

Тут Эмма улыбнулась во весь рот.

— После целого дня съемок, где вы целовались перед камерой, Мелисса, очевидно, знает, что говорит…

Тони вздрогнул, и его щеки запылали от гнева. Он мог вынести все. Любые обвинения. Но такое ложное и невероятное его ошеломило. Тони терпеть не мог грязные ногти, неумытое лицо или нечищенные зубы… В то же время он понимал, что Эмма хочет вывести его из себя, ждет, чтобы он взорвался. Поэтому он сидел абсолютно спокойно, внешне, конечно же, ожидая продолжения. И оно последовало.

— Я полагаю, что тебе будет интересно узнать все, о чем она написала… — произнесла Эмма, поглядывая на Тони, и затем продолжила:

— Ну, я не знаю даже с чего начать. Здесь так много всего, что просто глаза разбегаются. Ладно, вот отсюда, здесь самое необидное. Пренебрежение элементарной техникой киносъемки. Плохая профессиональная игра, непонимание партнера, отвратительные привычки, вопросы гигиены. Ну, я уже говорила о запахе изо рта… И… Мелисса крайне взволнована тем, что произошло между вами, когда снималась интимная сцена. Вот здесь… Что ты вел себя на съемочной плошадке как дилетант и возбудился, вместо того чтобы играть. А ее от этого чуть не стошнило, — закончила Эмма и взглянула на Тони.

— Она хотела, чтобы мы занялись любовью на съемочной площадке по-настоящему. Вы уж точно слышали об этом, — не выдержал и все-таки взорвался Тони. — Я говорил ей, чтобы она выбросила эту дурь из головы, но она не послушалась. Она вместо этого пришла к вам и оставила эту грязную бумажу, где все сплошная ложь…

— Ах вот как! Так это все-таки было? — сказала Эмма с выражением сострадания на лице. Она даже выглядела более сочувствующей ему, Тони. Но это было очень спорное утверждение.

— Но все же аргументируй свою позицию, — попросила Эмма.

— Ни за что.

На его лице было написано, что по этому поводу он не намерен говорить ни с ней, ни с кем бы то ни было.

— Тони, похоже, ты не совсем понимаешь ситуацию, в которой оказался, — сказала Эмма тоном строгой учительницы, уставшей вдалбливать урок в пустую голову тугодумного ученика. — Я стараюсь управиться с руководством новой киностудии «Космос». И я здесь новичок, и студия новая. Все будет зависеть от того, как хорошо мы сделаем наш первый фильм. Ведь он станет критерием нашей работы. Если мы провалимся, то никто в этом городе не принесет нам своих новых сценариев. Мы можем мгновенно превратиться во всеобщее посмешище, и потребуются годы, чтобы восстановить репутацию.

Тут Эмма сделала многозначительную паузу.

— Так что же мне делать? — спокойно поинтересовался Тони.

Эмма не удержалась от улыбки. Он попался. Теперь она почувствовала себя такой же сильной, как сам Господь Бог. А он ей тем не менее продолжал покровительствовать. Этот парень ничего так и не понял, хотя ему все прямо разжевали. Она смотрела на его крепкие мускулистые руки, и желание, нет, похоть, овладевала ей с немыслимой силой. Она готова была прямо сейчас содрать с него джинсы и впиться в него, выпить его жизненную силу всю до остатка… Она готова была целовать его до потери сознания, вдыхать его прекрасное дыхание… Эмма готова была сделать ему сейчас самый дотошный досмотр всего его тела в поисках грязного пятнышка величиной со спичечную головку…

— Так вот, — продолжила Эмма, собравшись с силами. — Как я уже сказала, у нас появились серьезные проблемы. Ты знаешь, как странно пошли дела. Если что и сможет спасти положение и обеспечить успех фильму, так это игра звезды. Ну конечно, Мелиссы, а не тебя, Тони. Надеюсь, ты правильно оцениваешь себя. А Мелисса пребывает в совершенно расстроенном состоянии духа. Все это может кончиться тем, что она откажется от роли и уйдет. А тогда наступит самый настоящий крах. В этом городе ничто не может сохраниться в тайне. Так что сам понимаешь, скандала избежать будет трудно. А такого поворота дел я невправе допустить.

— Так, значит, я должен ее трахнуть на съемочной площадке?

— Ну, я бы не заостряла вопрос таким образом. Да я и не прошу этого. Все что мне сейчас нужно — это чтобы ты отнесся к Мелиссе хотя бы с небольшой симпатией, если не способен на более теплое участие. А пока она очень тобой недовольна. Мелисса — звезда с мировым именем, а ты пока никому не известный актер-новичок. Ты меня понимаешь? — снова вопросила Эмма.

Тони какое-то время сидел молча, глядя ей в глаза. Он видел перед собой женщину, не директора студии, а дельца, готового на любую пакость ради презренных денег. Но его манеру игры мало кто мог повторить. Это он знал точно. Поэтому к угрозам Эммы надо относиться более спокойно. Она не отпустит его, не говоря уже о том, что выгонит…

— Эмма, вы нарочно заводите меня и давите, чтобы я ушел, потому что кто-то подсунул вам эту лживую бумажку…