Татьяна Алюшина - Девушка с проблемами

– Полотенце и чистая футболка, ничего иного из одежды предложить не могу в данном временном контексте. Если смущаетесь, могу присовокупить шорты.

– Не надо присовокуплять, – отказалась Санька, – футболки вполне достаточно.

– Давайте быстро, а я пока соображу выпить, закусить и постелю вам.

– Почему быстро? – тупила по-тихому Александра.

– Потому что у меня те же горячие желания – душ и спать!

– Простите, – прошелестела Сашка.

– Прощаю, – отозвался он, выходя из ванной.

Санька, постанывая тихонько, кое-как поместила себя в душевую кабинку, с благоговением подставившись под сильную струю, немного контраста, чтобы взбодриться, насколько это возможно, учитывая все выпавшие на нее приключения: холодная – горячая, холодная – горячая.

Господи, хорошо-то как! Стоять бы так и стоять! В другой раз.

Она уже намного бодрее выбралась из душа, по-быстрому вытерлась, натянула футболку, которая, как она и предполагала, доходила ей до середины бедер, и, схватив в охапку свои вещи, вышла в коридор вместе с клубами пара и двинулась на доносившиеся откуда-то звуки, свидетельствовавшие о местопребывании хозяина. Он оказался на кухне.

– Душ свободен, – проинформировала она, как добросовестная жиличка коммунальной квартиры.

– Закусь и выпивон тоже, – в тон ей отрапортовал хозяин. – Подождете меня или приступите в одиночестве?

– Подожду, – обязалась Сашка.

– Я так и думал.

– Я хорошо воспитанная девочка, – информировала она.

– Да, к черту, Саш, какие сейчас расшаркивания! – отмел он незначимую ерунду и быстро вышел из кухни.

Сашка тяжело вздохнула, осмотрела накрытый на скорую руку стол – хлеб в плетенке, колбаса, сыр на тарелке, порезанный лимон на блюдечке, масло в масленке, уже давшее слезу от не спадавшей даже ночью жары, бутылка добротного коньяка и два пузатых бокала к нему.

Еще раз глубоко вздохнув над выпавшими ей тяготами жизни, Санька прислушалась к звукам льющейся воды и решила выпить, не дожидаясь принимающего водные процедуры хозяина. Она плеснула себе в бокал совсем немного коньячку и одним глотком осушила емкость.

– А прав был товарищ Гуров по имени Иван и отчеству Федорович! – скривившись, прокомментировала она. – Хлопнуть требовалось обязательно!

Шум воды прекратился. Сашка, сидя за круглым столом, как совенок, из последних сил, открывала глаза и хлопала ресницами, стараясь не уснуть и дождаться Ивана, неприлично, в конце-то концов, человек проявил гостеприимство, а она…

Но ее так сморило, что приходилось прилагать гигантские усилия, чтобы не свалиться со стула, заснув в полете.

В кухню вернулся хозяин, облаченный в белую футболку без рукавов и длинные шорты. Видимо, обычный домашний прикид, который ему очень шел, подчеркивая стройность, мускулистость фигуры и демонстрируя загар.

– Вы совсем засыпаете, – бодро сообщил он Сашке диагноз. – Давайте-ка, Саша, или Шура, или все-таки Алекс?..

– Саша сойдет, – разрешила она, – но чаще меня называют Саня, а еще чаще – по имени-отчеству.

– Имя-отчество мы прибережем для другого случая, – пообещал что-то далекое Гуров, – давайте быстренько перекусим, выпьем и спать!

– Зачем же о розовой мечте так обыденно, – заступилась за свои чаяния Александра.

Он сел напротив нее, молча разлил коньяк в бокалы, подцепил вилкой кружочек лимона, так же молча чокнулся с ее бокалом и выпил. Сашка последовала хорошему примеру – хлопнула, на сей раз не морщась.

– Все! – оповестила Сашка. – Больше ничего не могу, усну прямо сейчас!

Он поднялся со стула, взял ее за локоть, помог встать и, поддерживая за плечи, отвел в гостиную, где ее ждал разложенный диван, застеленный бельем веселенькой, яркой расцветки.

Она рухнула на диван, промычав в полете что-то в виде благодарности, и мгновенно отключилась.

Да и сколько можно, ей-богу!

Иван постоял над ней, заснувшей в момент, словно убитая, посмотрел, соглашаясь с определением «мертвый сон», накрыл простыней, вздохнул и вернулся на кухню – думать и звонить.

Для начала не без доли злорадства он позвонил Буру, нарушив начальственный покой – не все ж ему одному мучиться!

– Да! – грозно, как потревоженный в берлоге медведь, гаркнул Лев Петрович.

– Гуров, – представился Иван.

– Что там у тебя? – проснулся враз начальник.

Иван рассказал, по ходу пытаясь анализировать. Начальство помолчало, посопело, размышляя, и отозвалось:

– Учитывая, что мы та фирма, у которой возможность совпадения стремится к нулю, это все очень интересно и указывает, что мы с тобой что-то прохлопали и не заметили.

– Начиная с неожиданного появления в деле Лили Ивановой и этой Романовой!

– Да это-то… – отмел Петрович, – ты же знаешь, всегда новые фигуранты появляются в процессе работы. Но вот кому, что и именно в данный момент от нее понадобилось? Что думаешь?

– А бог его знает! – расстроился Иван. – Думаю все время, и никуда! Никакой связи между нашим мальчонкой и Романовой. Вполне возможно, что нападение связано с разборками между Ивановой и Романовой, что-то побочное, не имеющее к нам отношения?

– С чего бы? Столько лет дружили, дорогу Лиле Романова перебежать не могла, за богатыми мужиками не охотится, читал я ее досье. Никаких денежных недоразумений между ними не было, девочка зарабатывает сама по-тихому, – рассуждал Петрович.

– Да не по-тихому, а как вол на плантации, и неплохо зарабатывает!

– Ну и что? По сравнению с Лилиными мужиками это так, на мелкие расходы.

– Может, какие дела прошлые? Что-то не проясненное между ними? А наш красавец к Лиле мог приехать без предварительной договоренности, или Лиля была уверена, что подруга не останется, и спокойно принимала его, и к Романовой его приезд никакого отношения не имеет? Да все эти догонялки за ней могут к нашему делу не иметь никакого отношения!

– Вполне. А ты что мыслишь?

Иван помолчал, прислушиваясь к своим размышлениям, уже думаным-передуманым, к интуиции, которая редко подводила.

– Ох, чувствую я, все это нашего хлопца дела! – признался неохотно он, зная, что за данным признанием последует.

– Вот и давай штудируй всю их прошлую жизнь, может, он где с этой Романовой пересекался, или общие знакомые есть, и Лилю, и их дела прошлые! Работай, Иван!

– А я что делаю? – возмутился уставший подчиненный.

– Пока геройствуешь безрезультатно, – определил Петрович. – Что, кризис среднего возраста комплексами о себе напоминает, требуя активных боевых действий?

Это он так, для порядка пропесочивал, Иван знал.

– Ну, может… – довольно протянул он.

– Как эта Романова? Вообще.

Как, как – ой-ой-ой! – вот как! Не Романова, а чирей на одном существенном для отдыха месте! И заноза там же!