Кэтрин Лэниган - Пожар любви

«Наверное, жертвоприношение», — подумала она про себя, зная, что майя очень ценили именно человеческие жертвы. В прошлом году она ездила с отцом в Чичен-Ицу, где верховные жрецы майя бросали освященные жертвы в кенотафий, или священный колодец, чтобы вымолить у бога дождь. Лили видела многочисленные изображения этих жертвоприношений: вырванные у жертв сердца, отсеченные головы, тела, утыканные стрелами. Она никак не могла примириться с жестокостями, которые совершали люди во имя веры, поэтому говорила себе, что все эти зверства остались в прошлом и не имеют никакого отношения к современности.

— Лили, как ты там? — Крик Джона Камерона Митчелла разнесся над всем пространством между храмом и джунглями.

Отца Лили, Дж. К. Митчелла, больше интересовала денежная стоимость доколумбовых находок, чем их археологическая ценность. Он продавал их археологам и антропологам, которые с энтузиазмом проводили долгие часы, расшифровывая иероглифы и разгадывая назначение церемониальной керамики, ювелирных изделий и головных уборов. Однако Лили не знала, что двигало отцом на раскопках; она просто радовалась, что он всегда охотно брал ее с собой.

— Все в порядке, — ответила она, стараясь работать быстрее, поскольку понимала, что их торопил не только близившийся заход солнца, но и надвигающийся сезон дождей. В этом году им повезло. Дожди почти всегда начинались в первых числах июня, но на этот раз они, слава Богу, запаздывали уже на две недели. За это время удалось собрать множество сокровищ.

На раскопках неподалеку от «бального зала» в Копане, где они работали сейчас в надежде на новые находки, Джей Кей обнаружил жадеитовые бусины, похожие на те, которые майя использовали в своих ожерельях. Хосе Перон, их проводник в четырех последних центральноамериканских экспедициях, нашел два эксцентриковых огнива — удивительные фигурки из кремнистого известняка, в которых так проявился гений мастеров майя. Работавшие вместе с Лили Мигель и Рикардо откопали кованые медные диски, когда-то украшавшие, по их мнению, головной убор.

Как только солнце ушло за горизонт, все вокруг потемнело. Лили хотелось бы узнать все об этом майя. О чем он мечтал, на что надеялся? Имел ли братьев и сестер? У Лили их не было, и она часто жалела об этом. Любил ли он? Лили только что пережила крушение из-за одного мальчика в школе. Недавно приехавший из Огайо Пол Ньюсам был необыкновенно хорош: черные вьющиеся волосы, искрящиеся газельи глаза и улыбка, которая могла растопить лед. Его родители снимали дом в районе Вест-Юниверсити в Хьюстоне, где жила Лили, и они ходили в одну школу: она в девятый класс, он — в десятый. Он ее совсем не замечал, а Лили делала все возможное, чтобы обратить на себя внимание.

Во время последнего футбольного матча она четыре раза сталкивалась с ним, надеясь, что он заглянет ей в глаза. Но даже когда она почти повалила его на землю, Пол только оттолкнул ее в сторону и, вскочив на ноги, даже не оглянулся. Иногда после школы она бежала домой и из окна своей спальни на втором этаже следила, как он проходит мимо их дома. Иногда проходила только полдороги и останавливалась у дома миссис Баркер, делая вид, что расспрашивает ее о подагре, потом брала стакан лимонада, садилась на веранде и ждала, когда появится Пол. Тогда она проглатывала лимонад, бросала миссис Баркер «до свидания», вылетала в дверь и, изображая, что только теперь заметила Пола, шла дальше.

Лили подозревала, что Пола очень развлекали эти преследования. Он не отталкивал ее явно. Не подходил к ней, требуя, чтобы она отстала, как это сделал Джерри Аккерман — ее единственное прежнее увлечение в возрасте семи лет. Но, как она теперь понимала, Пол был к ней совершенно равнодушен.

— Равнодушен — это самое подходящее слово, — бормотала она, вычищая грязь из глазниц своего приятеля-майя.

Дело в том, что Лили походила на мальчишку-сорванца. И не просто сорванца, а искателя приключений, как ее отец.

Своего отца Лили обожала. Он казался ей самым интересным, умным, знающим и потрясающим существом из всех, кого она знала и хотела бы знать. Она гордилась тем, что у него не такая скучная работа с девяти до пяти, как у отца Пола, служившего в нефтяной компании. Для Лили Джей Кей значил больше, чем жизнь. Когда ей было всего четыре, они поехали на первые раскопки — правда, всего лишь в Аризону — и ничего существенного не нашли. Но они провели вместе целую неделю. Она спала под открытым небом в спальном мешке рядом со спальником отца.

— Спи, детка, я с тобой, — говорил он, гладя ее по щеке. Он успокаивал ее во время грозы, рассказывал удивительные истории об индейцах хопи, и она чувствовала, что ее старания, какими бы незначительными они ни казались другим, важны для него. Ни один день не проходил без того, чтобы Джей Кей не сказал ей или не дал понять, что любит ее.

Лили всегда ходила в частную школу — не потому, что родители так пеклись о ее образовании, хотя Арлетта считала, что там Лили будет общаться с «классом повыше», а потому, что эта школа гораздо терпимее относилась к ее отъездам на раскопки во время занятий. Дж. К. Митчелл умел расположить к себе людей и точно знал, как уговорить директора. Он всегда обещал прочитать ученикам несколько лекций по возвращении и часто сопровождал просьбу освободить Лили от занятий взносом в пользу школы.

Уже третий год подряд Лили освобождали от сдачи итоговых экзаменов вместе с классом и разрешали закончить курс в конце июня. Она каждый раз давала себе слово, что будет заниматься во время раскопок, но никогда этого не делала. Все кончалось тем, что она бралась за книги в самолете по дороге назад в Хьюстон, пока отец спал. Несмотря на это, Лили всегда получала отличные оценки. Школьный курс был для нее легким, слишком легким.

В действительности Лили всегда работала над своим образованием вдвое больше, чем большинство молодых людей, но никогда не отдавала себе в этом отчета. Она проводила часы в библиотеках, читая книги отца и журналы об утраченных культурах. Отец часто говорил, что у нее пытливый ум.

То же самое любопытство заставляло Лили желать глубже проникнуть в чувства Пола. Почему она ему не нравится? Она ведь хорошенькая. Отец говорил ей об этом тысячу раз. Даже мать, Арлетта, которая никогда не хвалила ее, говорила, что она красива.

— Точная копия Элизабет Тэйлор, когда ей было столько же, сколько тебе сейчас. Как бы я хотела, чтобы тебя интересовала сцена, а не мертвые кости да грязь, как твоего отца! Я сделала бы на тебе целое состояние, детка.

К несчастью, мать знала только такой способ похвалить кого-либо. Она постоянно была недовольна Лили, как бы та ни старалась угодить ей. Лили считала мать сложным человеком. Ее абсолютно не интересовала работа мужа. Она редко бывала в его выставочном салоне — только когда он приглашал ее на ленч, — и то, придя, она требовала, чтобы он вел ее в какой-нибудь очень дорогой ресторан, и обычно Джей Кей нехотя соглашался. Лили знала, что отец любит ее мать. Но она не была уверена, что он пользуется взаимностью. Лили вообще сомневалась, любит ли мать кого-нибудь. Она любила вещи. Произведения искусства доколумбова периода нравились ей, только когда она видела их висящими на стенах в домах ее приятелей с Ривер-Оукс. Она любила делать покупки в дорогих бутиках на Пост-Оук-роуд и приглашать гостей. Джей Кей был доволен, что она устраивает приемы, привлекавшие новых клиентов, которые могли купить необычные вещи, продававшиеся в его салоне «Древности». Лили считала их странным семейством, но ей нравилась жизнь, которую они вели. Во всяком случае, ей бы не хотелось, чтобы она изменилась.