Здравствуй, сын! (СИ) - Борн Амелия

- Отвези меня домой... - прерывисто ответила Диана. И добавила моляще-испуганно: - Прошу.

Я едва не выматерился цветисто и витиевато. И ругательство это было бы направлено исключительно на меня.

Волков, Волков, ну ты и дурак.

То, что я испытывала в тот момент, когда Волков меня касался, пугало сильнее, чем я могла себе представить. С одной стороны - мне искренне хотелось попытаться все наладить между нами. Дать себе возможность вдохнуть полной грудью после всех этих лет, когда боялась по-настоящему жить. Дать себе шанс получить все то, от чего отказывалась так долго. И, наверно, было правильно дать шанс самому Олегу - прежде всего, показать, что все может быть по-другому. Не как тогда, не как в первую встречу.

Я проговаривала себе все это множество раз, но на практике ничего не получалось. Возможно, потому, что я думала об этом слишком много, в то время как нужно было просто чувствовать. И в этом крылась обратная сторона медали - я поняла, что именно этого я и боюсь - собственных чувств и ощущений.

- Как дела дома? - поинтересовался у меня на следующий день Васнецов, когда заглянул в бутик.

Его участие удивляло, но я вдруг осознала, что, по большому счету, мне больше даже не с кем поговорить обо всем, что происходило. Обращаться к психологу я не хотела - долгие беседы с ней напоминали времена, когда я была беспомощна и потеряна. Теперь же мне хотелось разобраться со всем самостоятельно.

- С каждым днем все хуже, - призналась я боссу со вздохом. - Мама совершенно одержима этой свадьбой.

Он заложил руки в карманы брюк и, посмотрев на меня задумчиво, произнес:

- Так может не стоит продолжать этот фарс? Или есть какие-то иные причины происходящего, кроме желания отделаться от настырных родственников?

Роман Андреевич, пожалуй, попал прямо в цель. Причины были. И состояли они в том, что мне начинало слишком нравиться присутствие Волкова рядом со мной практически каждый день.

- Я не знаю… - покачала головой.

От необходимости продолжать этот разговор меня избавило появление покупательницы. Хотя, когда я поняла, кто это, перспектива продолжить душевные излияния Васнецову показалась мне куда более соблазнительной.

Эту женщину можно было узнать по одним только духам. Густые, удушающие, чудовищно приторные. Сейчас, когда она вошла в магазин, и тогда, в свадебном салоне, они шествовали впереди нее самой. Хотя сами по себе духи были вовсе не плохи. Плохо было то, что она обливалась ими, должно быть, с головы до пят, словно преследовала цель убить вокруг себя все живое. И когда она раскрыла рот, я поняла, что не ошиблась в личности посетительницы.

- Мне нужна Диана, - сообщила она, взирая на меня свысока, в чем ей весьма помогали пятнадцатисантиметровые каблуки.

- Чем могу помочь? - вежливо откликнулась я, все же рабочее место, как минимум, к тому обязывало.

- Вы Диана?

- Да.

- Мне нужно поговорить с вами, - заявила женщина таким тоном, словно мое мнение по этому поводу ее вовсе не волновало. Ей было нужно - и точка.

- Если по какому-то личному вопросу, то я сейчас на работе и, к сожалению, не могу…

Я кинула взгляд искоса на Васнецова, наблюдавшего за этой картиной, но тот, хмуро оглядев дамочку, видимо, решил, что от нее лучше поскорее избавиться, поэтому сказал:

- Можешь отойти ненадолго.

Куда-либо отходить с этой женщиной у меня не было никакого желания. Но и быть уверенной в том, что она не закатит здесь сцену вроде той, свидетельницей которой я была в свадебном салоне, я не могла. Поэтому понимала - лучше ее выслушать и сделать это вовсе не на рабочем месте.

- Мы можем поговорить в моей машине, - предложила она, и я, кивнув, молча последовала за ней на парковку.

Летти остановилась около дорогущего Мерседеса, после чего, окинув меня внимательным взглядом, чтобы, видимо, удостовериться, что я достаточно чистая для того, чтобы сесть в ее машину, разблокировала двери и жестом пригласила меня устроиться на переднем сиденье.

Сев, я закрыла за собой дверцу и сразу приступила к делу:

- О чем вы хотели со мной поговорить?

Она драматично вздохнула - несколько наигранно, как мне показалось, потом ответила:

- Ты, наверно, и сама уже догадалась. Мы должны поговорить об Олеге.

Я вовсе не считала, что нам есть что с ней обсуждать касательно Волкова, но выбора все равно не было. Поэтому вежливо уточнила:

- А вы, собственно?...

- Виолетта, - гордо сообщила она. - И я пришла тебе сказать - ты должна отпустить моего мужчину!

Я удивленно выгнула бровь. Очевидно, для самого Волкова это было новостью - то, что он был мужчиной Виолетты. И ее женихом тоже.

- Мне жаль, но я ничем помочь вам не могу, - ответила размеренно. - Просто потому, что я никого не держу.

- Держишь! - почти выкрикнула Виолетта в ответ. - Олег такой порядочный! Он не может бросить своего сына!

Ее рука с длинными нарощенными ногтями неожиданно вцепилась в мое запястье.

- Чего ты хочешь? Денег? Мы дадим тебе денег! Тебе и твоему сыну хватит на всю жизнь!

- Моему сыну нужен только отец, - ответила я холодно.

И тут эта женщина неожиданно зарыдала, отчего я поначалу даже растерялась. Подвывая, как сигнальная сирена, она жарко заговорила, перемежая слова всхлипами:

- Я люблю его, пойми! И готова принять его сына! И он любит меня! А ты стоишь у нас на пути, хотя он никогда тебя не полюбит! Он с тобой только ради ребенка!

Если она хотела меня задеть - это у нее прекрасно получилось. Но не потому, что Олег никогда меня не полюбит, а потому, что эта женщина считала, будто можно торговать чувствами моего сына!

- Я не пришивала его к себе, Виолетта. Олег - свободный человек, а не моя собственность, чтобы я могла держать его насильно или отпустить к вам, как переходящий приз. И если он находится не с вами, а со мной, может, вам просто стоит понять и принять тот факт, что его желания вовсе не совпадают с вашими?

Открыв дверцу машины, я шагнула одной ногой на асфальт, потом обернулась к ней и добавила:

- Кстати, самое дорогое не всегда значит самое лучшее.

И, захлопнув за собой дверь, жадно вдохнула грудью свежий воздух. Не только духи Виолетты, но и вся она была какой-то душной личностью, в обществе которой находиться долго было трудно.

Расправив плечи, я быстро зашагала обратно на работу. Но состоявшийся диалог еще долго не шел из моей головы.

Телефон разрывался мелодией входящего. Постукивая ручкой по столу, я гадал, стоит ли отвечать на звонок Жука. По всему выходило, что он собирался пригласить меня на очередной сезон съемок кулинарного шоу, который как раз должен был стартовать со дня на день.

Раньше я бы с удовольствием согласился на роль эксперта, но не сейчас. Сейчас все это представлялось для меня какой-то адовой мукой, когда мне придется натягивать улыбку на лицо, как шашлык на шампуры. И это решительно шло вразрез с тем, чего я желал от своей жизни.

- Да, - все же ответил на звонок, и Жук тут же выдал, как то обычно и бывало:

- Новый сезон, съемки стартуют через пару недель. Будешь участвовать?

Я сжал пальцами переносицу и закрыл глаза.

- Пока не знаю, - ответил честно. - Но скорее «нет», чем «да».

- У тебя что-то случилось?

Да, мать-перемать, случилось, но делиться этим с тем человеком, с которым мы встречались от силы пару раз в год, я не собирался.

- Можно сказать и так. Трепаться об этом не хочу, - расставил я сразу все точки.

- Понял. Ну, если решишь, что захотел - звони.

Жук отрубил связь, я же, отложив телефон, покрутился в кресле туда-обратно. Вообще то, во что превратилась моя жизнь, мне категорически не нравилось, хоть я и принял в этих самых метаморфозах самое непосредственное участие. Но раз уж смог это все сотворить, то и расхлебывать последствия должен был именно я. Вот только совсем не представлял, что с этим делать.