Татьяна Герцик - Маленькое недоразумение на даче

Ксюша опасливо объяснила:

– Нет у меня мужа… Я и замужем никогда не была…

Он растерялся. Лихорадочно поднялся, но тут же сел.

– Но дети…

– И дети не мои, а моей сестры Кристины. Они меня мамочкой называют потому, что она долго болела, лечилась в Крыму, а я сидела с ними. Мы с ней очень похожи. Нас все путают, несмотря на то что она на пять лет меня старше. – Ксюша, сообразив, что от волнения тараторит что-то несвязное, попыталась притормозить и продолжила уже медленнее: – Только она русая, а я каштановая.

И Игорь ее муж, а не мой. Это ты услышал, как дети зовут меня мамой, и сделал неверные выводы.

Максим сдавленно вскрикнул, не в силах сдержаться:

– Но ведь ты же не сказала, что это не так! – Он высоко вскинул голову, глаза заблестели таким неистовым радостным светом, что девушка невольно, как мотылек к огню, потянулась к нему. Но спохватилась и постаралась быть благоразумной.

– А зачем? Хоть какая-то, но защита! Ты что, забыл, как мы познакомились? Напомнить, как мы с тобой по полу валялись? Ты меня жутко напугал! Я дрожала от страха от одного только взгляда на тебя, бугай несчастный!

Он поднялся и показательно, демонстрируя свою полнейшую неопасность, вытянул руки по швам, не пытаясь больше к ней приблизиться. Выражение лица у него стало непроницаемым и холодным, как у профессионального игрока в покер. Только мятущиеся глаза говорили о том, что спокойствие его наигранное.

– Ты меня и сейчас боишься?

Ксения открыто посмотрела ему в глаза и тряхнула головой. Волосы плавной волной взлетели над плечами и тяжело опустились обратно, укрыв ее точеные белые плечи темным шелковым покрывалом.

– Нет, не боюсь.

Он внезапно сорвался с места и опрометью выскочил за ограду. Девушка с удивлением посмотрела ему вслед:

– Нет, он определенно очень странный!

Быстро натянула сарафан, села на то место, где сидел он, и стала ждать. Не могло же на этом все закончиться…

Он вернулся через десять минут, мокрый и взъерошенный, но относительно спокойный. Во всяком случае, свои эмоции он контролировал. Девушка недоуменно спросила, не поняв, в чем дело:

– Что это с тобой? Ты ходил купаться?

– Нет, просто как следует облился ледяной водичкой из колодца. Очень помогает, когда начинает припекать.

Ксюше показалось, что говорил он не о погоде.

Максим уверенно сел рядом. Посмотрел ей в глаза уже чувственным и настойчивым взглядом, тем самым, который хорошо ей запомнился по их прежним встречам. Казалось, он очнулся от долгого кошмарного сна. Чуть касаясь, погладил ее распущенные волосы и намотал на палец длинную блестящую прядь. Девушка внимательно следила за ним, готовясь удрать при малейшей опасности. Но он не спешил, давая ей время заново привыкнуть к себе.

– Раньше я тебя не видел с распущенными волосами. А как хотелось распустить все эти твои прически и расплести косички!

Она вспомнила о девушке в сквере и отодвинулась от него на самый край скамейки. Макс встревоженно посмотрел на нее.

– Что случилось? – наклонился и беспокойно заглянул ей в глаза. – На что ты обиделась?

Ксения потупилась и с нажимом произнесла:

– Ну, ты сегодня с одной, завтра – с другой. Может, ты уже женат, откуда я знаю…

Он медленно выдохнул и серьезно сказал:

– Нет, не женат. Но собираюсь.

Девушка почувствовала подвох, однако не поняла какой. Осторожно спросила:

– На той девочке, с которой целовался у университета?

Он мрачно усмехнулся:

– Я со многими целовался у университета, стараясь тебя забыть. Постоянно ходил туда, где мы катались на горках. Ты тоже там была?

– Да, – неохотно призналась она. – Была. Один раз. В мае.

Макс неверной рукой взъерошил отросшие почти до плеч светлые волосы.

– В мае… Это когда кто-то был на соседней скамейке, пока я целовал Дашу?

Ксения с содроганием вспомнила тяжелую сцену.

– Не знаю кого, но целовал. Симпатичную такую девочку…

Он виновато взял ее ладонь и осторожно поднес к губам, опасаясь протеста. Она, не отнимая руки, молча ждала объяснения. Макс признал:

– Недаром у меня на душе так тягостно было в тот день. Что-то чувствовал, но не мог понять что… А это просто ты сидела рядом… – Серьезно посмотрел в глаза, стараясь уверить в своих чувствах. – Но, если тебя утешит, больше свиданий у меня не было. И я ни с кем из них не спал.

Она покраснела от его откровенности, но почувствовала, что с души скатился стопудовый камень.

– Ты надолго здесь?

– А ты? – Она снова напряглась.

– Это зависит от тебя. – Он говорил мягко, стараясь не давить. – Если уедешь ты, я уеду следом, если останешься, я тоже останусь.

Ксюша по-детски покачала ногой, наклонив голову.

– Я не знаю…

Он просительно посмотрел на нее и очень медленно, боясь напугать, невесомо положил руку на ее обнаженное плечо. Кожу сразу обожгло жаром его ладони.

– Оставайся, я тебя очень прошу. И не бойся ничего. Если хочешь, мы будем просто разговаривать, и все, клянусь.

Ксюша ничего не успела ответить – раздался шум подъезжающего автомобиля. Взглянув на встревоженное лицо девушки, Макс опечаленно спросил:

– Мне уйти?

Она, не желая ставить родителей в известность о чем-либо, воскликнула:

– Конечно! И поскорей!

Он с сожалением убрал свою руку с ее плеча, послушно встал, ловко перепрыгнул изгородь и скрылся в густом кустарнике на своем участке.

Ксюша быстро собрала волосы и закрутила на затылке в привычный пучок, оголив шею, чтобы было не так жарко.

Из подъехавшей машины вышли родители и сестра с мужем. Разморенных и уставших от жары детей несли дедушка с бабушкой. Ксюша, раскрасневшаяся и взволнованная, пошла к ним навстречу.

– Что, тоже загорала? – Мать сразу заметила непривычное возбуждение и румянец дочери.

Ксюша кивнула и быстро спросила, переведя разговор на нейтральную тему:

– Ужинать будете?

– Нет, дочка, – ответила мать за всех, – попьем только. Уж слишком жарко. Да домой поедем. Ты с нами?

Ксюша замялась. Оставаться было страшновато. Но сладко. И она решилась.

– Останусь, пожалуй, здесь гораздо лучше, чем в городе. По крайней мере, не воняет плавящимся асфальтом. Да и за домом нужно приглядеть. Дел кругом полно! Двор приведу в порядок, огород. – Она запнулась, поняв, что стала оправдываться, и замолчала.

Остальные удивились, выслушав ее тираду, ведь еще недавно она была категорически против жизни в деревне, но спорить не стали. Только мать, усмехнувшись, понимающе оглянулась на соседский дом. Ксения заметила ее намекающий взгляд, но сделала вид, что занята разговором с сестрой.

Часа через два родственники собрались и, рассевшись по машинам, уехали. Близнецы махали ручками до самого поворота. Ксюша тоже старательно взмахивала белым платком. Мать, проезжая мимо, заговорщицки подмигнула. Дочери даже показалось, что она шепнула «желаю удачи», только, скорее всего, это ей просто послышалось.