Людмила Волок - Девушка без платья

– Адрес не помню… Ольга? А отчество?

– Васильевна. Но это неважно. Давай без отчества, – старуха отозвалась неожиданно молодым смехом. – Отчество – это пережиток прошлого! Когда ко мне по отчеству обращаюсь, я чувствую себя слишком старой! Улица Весенняя, дом сорок два, квартира шестнадцать. Когда будешь?

Я пообещала приехать через час. Быстренько оделась, по дороге купила в супермаркете свой любимый торт – «Пражский с вишней», и скоро была уже на месте, поднялась на третий этаж и позвонила. Дверь открылась быстро. На пороге стояла радостная Ольга:

– Входи, Яночка, входи, я тебя жду, уже и чай заварила!

Я протянула ей торт и услышала:

– Спасибо! Мой любимый!

Сняв куртку, я прошла за хозяйкой в гостиную. Квартира была чистой, ухоженной и вполне современной, без намека на то, что тут живет почти столетняя старуха. Правда, надо отдать должное Ольге, что старухой ее можно было назвать только по возрасту, но не по стилю. Конечно, возраст почтенный, но одета в классические джинсы, васильковый свитерок, стройная, волосы уложены, на запястье браслеты, в ушах серьги. Мне всегда были чрезвычайно симпатичны ухоженные старухи. Это непостижимым образом вселяло надежду на счастливое будущее.

– Ну, рассказывай, – вздохнула Ольга.

Наверное, судьба платья опечалила ее больше, чем меня. И я рассказала ей несколько облагороженную историю своих приключений. Правда, не называя имен и чувств. Казалось, таким образом я все-таки сохраняю дистанцию, и мои тайны остаются при мне…

– А знаешь, откуда оно у меня? Вернее, откуда у него такие… свойства? – спросила моя собеседница.

– Очень хочу услышать! – горячо заверила я.

– История произошла больше сорока лет назад. И тогда мне было сорок. Работала я детским врачом, причем очень хорошим была врачом! А муж мой играл в симфоническим оркестре, часто на гастроли ездил. Подарками меня задаривал…Из командировки в Перу привез отрез на платье. Купил в небольшой лавке со всякими амулетами возле Мачу-Пикчу. Не знаю, как эта ткань туда затесалась, но продавался только один этот кусок удивительной ткани.

Сшила я из нее на заказ вот это самое платье, и отправилась в нем на конференцию в Дом ученых. А туда от нашего дома идти десять минут через парк. Там иногда промышляли цыганки. И вот одна, с ребенком на руках, подходит ко мне и начинает приставать, как обычно – дай, мол, погадаю, судьбу предскажу… Не надо, говорю, ничего мне предсказывать, я и так все про себя знаю. А сама смотрю на ее ребеночка, и вижу припухлость под ушком – явные симптомы паротита. Спрашиваю у цыганки: знаешь, что ребенок твой болен? Она, конечно, рассердилась, давай проклинать меня. Я ее успокаиваю, объясняю – если паротит не лечить, все может очень плохо закончиться. И не иду на конференцию, а веду свою цыганку в клинику, чтобы ребенка осмотреть. Она притихла, семенит за мной. Клиника тоже недалеко, но даже эти пятнадцать минут люди от нас шарахались – так всегда цыган почему-то воспринимают. Ну, я малыша осмотрела, точно: паротит. Назначила лечение, кое-какие лекарства были в кабинете – дала с собой. А она заплакала, подошла ко мне, до плеча дотронулась и сказала: «Спасибо тебе за хорошие руки. Теперь все, о чем мечтаешь, сбудется». Больше я ее не видела…

– И что дальше? – взволнованно спросила я. Ольга молчала, вспоминая далекие дни. – О чем вы мечтали?

– Мечтала я только об одном. О детях. У меня был прекрасный муж, любимая работа. Но без детей жизнь казалась неполной. Я использовала все возможные связи в медицинском мире, мы обращались к лучшим врачам – но детей не было. И как только цыганка это сказала – я подумала только об одном: хочу, чтобы у меня был ребенок. И сразу, вдогонку – второе желание: хочу, чтобы он был счастлив!

– И как? Получилось у вас? – я волновалась так, словно это мое заветное желание было таким хрупким и таким огромным, как у Ольги. Она молчала. Наш чай остывал, а торт стоял нетронутым.

– Да, – ответила, наконец, хозяйка дома. – Очень скоро я узнала, что беременна. Тогда мало кто решался рожать в сорок лет, но я ни секунды не раздумывала, только ликовала: у нас будет ребенок! Мы с мужем были на седьмом небе, когда родился сын. А платье с тех пор я больше не надевала. Подумала, что этого и так очень много: пожелать себе ребенка, а ему – счастья. Боялась испытывать судьбу, ведь ничего в жизни просто так не дается. И без того счастье у него не очень клеится…

– Так почему снова платьем не воспользовались?

– Потому же, что и ты, – сказала она. – Мне и так было дано слишком много. Я его сложила в пакет и убрала подальше. А недавно делала генеральную уборку, и снова его достала из шкафа. Подумала: может, оно кому-то тоже пригодится, как и мне? Тут многие за ним приходили, ты не первая была. Но вот что странно: я несколько раз пыталась его отдать другим, а оно становилось очень холодным и жестким на ощупь. Когда же пришла ты, и я к ткани притронулась – она снова стала мягкой и теплой. Значит, именно тебе предназначено было.

– Но почему? – недоуменно спросила я. – С вами-то все понятно: вы ребенка вылечили.

– Не знаю, – честно призналась Ольга.

– И потом, наверняка есть ведь невестка… – все-таки осмелилась высказать я давно терзавшую меня мысль.

– В том то и дело… Невестка попалась не самая хорошая.

– Ну, мало какая свекровь свою невестку любит, – улыбнулась я.

– Да я готова была любить ее всем сердцем! – горячо запротестовала она. – А вот она не хотела. И внучка такая же, вся в нее. Словно чужая…

Ольга вздохнула:

– Давай я снова чайник поставлю, а ты торт по тарелкам раскладывай. Что-то мы приуныли, а это неправильно!

Она отправилась на кухню, я разрезала торт, положила по кусочку себе и Ольге. Заметила на полке книжного шкафа фотографии и подошла к ним поближе, чтобы рассмотреть семейную историю женщины, с которой меня так причудливо свела судьба.

С фотографий на меня смотрел Женя. Женя большой и Женя маленький; Женя-подросток, победитель какого-то спортивного соревнования, высоко поднимающий кубок и улыбающийся во весь рот. Женя, Юлия и Настя все вместе на семейном снимке…

Я не могла пошевелиться. Ольга – мать Жени?!

Еще не оправившись от шока, я поняла, что теперь все стало на свои места. Больше не нужно гадать, почему платье досталось мне. Потому что оно всегда предназначалось для Ольги. И даже, когда я владела им, оно помогало не мне, а ей. Отзвуки магической силы инков, горячая благодарность матери излеченного ребенка, отчаянное желание счастья для своего сына – все вместе привело меня к Жене, а Женю – ко мне…