Бессердечная фортуна (ЛП) - Линд К. А.

— Все твои мечты сбываются. Что в этом плохого?

— Ничего. За исключением того, что после того, как закончила все правки в «Пари», я написала всего лишь несколько абзацев, причем их же и удалила. Называется, давай по новой. Теперь мой агент и редактор, и вся издательская команда «Уоррена» хотят узнать над чем я работаю в данный момент. А я ничего не написала.

Эми закатила свои большие карие глаза.

— Просто побудь Примадонной и скажи им, что гений рожает шедевр только тогда, когда готов. Ты им ничего не должна. Видит бог, я работала с достаточным количеством художников, поэтому уж точно разбираюсь в таких вопросах. Твой издатель тоже должен это понимать.

Наверное, Эми была права. Но это ни на йоту не ослабляло моей нервозности.

И в основном еще и потому, что я вернулась в этот город.

Мой взгляд скользнул по небоскребам, грязным тротуарам, бесконечным такси, нервным и измотанным пешеходам, снующим туда-сюда. Год назад я думала, что этот город сможет стать моим домом. Что, несмотря на мое увольнение мэром Нью-Йорка как наблюдателя за домами, я выстою в этом прекрасном и сумасшедшем городе.

Но теперь, когда я рассматривала весь этот шум и суету, все очарование города, который никогда не спит, у меня перед глазами стоял только он.

Пенн Кенсингтон.

Мое сердце невольно сжалось в груди. Мне не хотелось о нем думать. И то, что он сделал, и как использовал меня. Очередной раз.

Но находясь здесь... трудно было не видеть его на каждом углу.

Всезнающие голубые глаза. Темные волосы, которые он постоянно взъерошивал, яростно строча свои философские размышления в блокноте в кожаном переплете. Его мускулистое тело. Его привычка засовывать руки в карманы и заглядывать прямо мне в душу. Его улыбка, смех, как он настаивал и учил меня ходить под парусом, думать, учиться. Не говоря уже о его крошечном щенке итальянской борзой Тотле. Каждая мелочь в нем заставляла меня влюбиться в него по уши, безумно влюбляться в него.

И как вся моя любовь разлетелась год назад на куски.

— Ты опять о нем думаешь, — тихо сказала Эми, дотронувшись до моего плеча, будто пыталась отгородить меня от этих мыслей.

— Со мной все в порядке. — Я моргнула, прочистив свое затуманенное зрение, стряхнув обрывки мыслей о нем. — Думаю, мне лучше войти.

Эми бросила на меня обеспокоенный взгляд, прежде чем кивнуть.

— Чертовски верно. Ты потрясешь их.

— Ты точно не хочешь поехать со мной на экскурсию?

— И отказаться от покупок на Пятой авеню? Ты что, с ума сошла?

Я усмехнулась.

— Ты — загадка.

— Я поищу для тебя тоже наряды. Может какие-нибудь лабутены. — Она подмигнула.

— Не смей!

Эми хихикнула.

— Ты запомнишь этот день.

— Ты просто невыносима.

— И ты меня любишь.

— Я знаю.

— Помни, что ты звезда, твоя книга взорвет рынок, они должны вокруг тебя ходить на цыпочках. А не наоборот. — Эми шлепнула меня по заднице. — А теперь иди и стань звездой, тем более что ты уже ею есть.

— Встретимся за ланчем, — крикнула я ей, когда она медленно пошла по Пятой Авеню к «Бергдорф Гудман».

Эми в ответ только махнула рукой.

Глубоко вздохнув, я дернула большую золотую ручку, распахнула стеклянную дверь и вошла в издательство «Уоррен Паблишинг». Мои каблуки стучали по белому мраморному полу, пока я с благоговением осматривала массивное фойе. Оно больше походило на бальный зал в Европейском дворце, чем на фойе издательства. Мраморные колонны обрамляли комнату с декоративными лепными украшениями и гирляндами по всему периметру. Высоко вверху был огромный куполообразный потолок, расписанный в натуральную величину херувимами, наслаждающимися летним днем. Эффект был ошеломляющим, если не сказать шокирующим.

— Натали!

Я вздрогнула, выйдя из транса, завидев моего редактора Джиллиан, уверенно шагающую в мою сторону. Ей было лет тридцать пять, короткие темные волосы падали на лоб, квадратные черные очки и губы, накрашенные ярко-красной помадой. Она была высокой, подтянутой в строгом черном брючном костюме.

Она энергично пожала мне руку.

— Я так рада, что наконец-то познакомилась с тобой! Я сразу узнала тебя по серебристым волосам. Мне нравится. Я обязательно скажу своей жене, чтобы она покрасила волосы в этот цвет.

Я машинально дотронулась до своих серебристо-белых фирменных локонов. Я покрасила волосы в этот цвет еще в университете, так и прижилось. Прошлой осенью, когда я вернулась домой, думала их отрезать, но так и не смогла.

— Спасибо, Джиллиан. Я так рада, что наконец-то познакомилась с тобой.

— У меня такое чувство, будто мы знакомы уже давно, — сказала Джиллиан, жестом приглашая меня следовать за ней к главному входу, мы направились к лифтам. — Я рада, что нам удалось все уладить.

— Я тоже.

— Как ты перед завтрашним днем? — поинтересовалась она, когда мы вошли в пустой лифт. Она нажала кнопку, и двери закрылись.

— Нервничаю, — призналась я.

— Я тоже. Всегда в день релиза. Даже тех, кого я знаю, просто сумасшедшая книга, как твоя. Количество предзаказов зашкаливает, а ранние статьи впечатляют. Но все же... нервничаю!

Я рассмеялась над эмоциональностью Джиллиан. Мы всего пару раз общались с ней по телефону, она и тогда показалась мне эмоциональной, но лицом к лицу она была чрезмерной.

— Хорошо. У нас нет времени на экскурсию. Но я хочу, чтобы ты посмотрела то, что мне больше всего здесь нравится, а потом познакомилась с командой. А, звучит неплохо?

Я молча кивнула. И пока Джиллиан водила меня по разным отделам издательства «Уоррен Паблишинг», я задавалась вопросом, почему я так нервничала раньше. Она оживленно представляла меня всем. Мы не были близки с ней, только общались по телефону. Но у меня было такое чувство, что все были рады и взволнованы встречей со мной. На самом деле у меня было такое чувство, как возвращение домой. Словно я могу открыть свой ноутбук и приступить к работе.

— А это книжная полка, — произнесла она, когда мы подошли к небольшой книжной полке, заставленной книгами. — Здесь стоят все книги, которые мы выпустили.

И в центре стояла книга с ярко-синей обложкой и хитроумно расположенными белыми буквами с небольшим слоганом, который гласил, что роман основан на реальных событиях. А внизу стоял выбранный мной псевдоним — Оливия Дэвис.

Я хотела использовать Натали Бишоп. Я всегда представляла себе свое имя на обложке книги, но на этой книге, именно этой, стоящая прямо здесь, было невозможно. Пенн, его мать, кто-то из его друзей могли прочитать ее и заметить моменты, вплетенные в сюжет того, что произошло на самом деле.

Поэтому я использовала свое второе имя и девичью фамилию матери. Хотя это совсем было на меня не похоже. Даже когда Джиллиан представляла меня как Оливию остальным членам команды. Она знала меня как Натали, потому что мы работали вместе в течение года, но об этом знал очень узкий круг людей, я хотела сохранить это в тайне.

Вот почему я, к огорчению моего издателя, не отправилась в книжный тур с этой книгой. Пока я была в городе, я согласилась на одну вечеринку и раздачу автографов, не разрешая себя фотографировать. Господи, помоги нам всем, чтобы моя затея и выход книги в свет не провалились.

— Не могла бы ты ее подписать? — Спросила Джиллиан, протягивая фломастер.

Я благоговейно взяла фломастер и расписалась на внутренней стороне обложки. Я практиковалась подписываться за Оливию, чтобы ненароком не поставить свою подпись, расписавшись, внимательно посмотрела на подпись и осталась довольна.

— Магия, — прошептала я.

— Прекрасно! А теперь давай пойдем на нашу встречу, а потом у тебя будет свободное время до ужина.

Я поставила книгу обратно на книжную полку и последовала за Джиллиан наверх в конференц-зал. Я приготовилась к расспросам над чем я работаю в данный момент, подготовившись соврать. У меня были и другие книги, над которыми я пыталась работать. Кроме того, у меня была недописанная книга о путешествии, которую я начала еще в прошлом году. Я отложила ее, чтобы работать над «Пари», и была рада, что так поступила. И сейчас я не знала, как им сказать, что никакой новой книги у меня нет. Моя муза испарилась так же быстро, как только я закончила свой первый настоящий роман.