Впечатляющий пик (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна

- И вам, Глеб Дмитриевич, будет все равно, - хмыкает, откашливаясь.

Конечно все равно мне не будет, мне будет неприятно. Жанна мне нравится, она сильная духом, умная, интересная, мне льстит, что она греет именно мою постель, она отличный боевой товарищ. А что еще нужно тут, в спасательном отряде, на краю света? У меня есть определенные потребности, которые может  удовлетворить только женщина. Это не ее вина, что свою норму любви я перевыполнил на две жизни вперед.  Ее синие глаза излучают мольбу, она всего лишь женщина. Это нормально, что она ждет от меня хоть какую-то надежду, чувств. Но в этом плане я ей не помощник, я безжизнен, как пересохшее озеро в летний знойный день. Все давно испарилось, улетучилось и затухло. Я могу дарить ей удовольствие своим телом, руками, но внутри у меня выжженная земля, на которой вряд ли когда-нибудь что-то вырастет.

Мы с Егором еще несколько раз поцеловались, прежде чем добраться до подножья горы. От мысли, что его мечта исполнится, он сиял и лучился, как лампочка в сто ватт. Я немного волновалась за него, но Егор утверждал, что их собрали в группу, проинструктировали и все будет хорошо. Будто этот подъем даже легче, чем те, что он совершал на тренировках. Мы горячо простились, договорившись встретиться наверху. Я пошла по восточному склону, наслаждаясь видами и свежим воздухом. Иногда я останавливалась, потому что на меня накатывала непонятная слабость, а еще вытерев нос, я обнаружила небольшое кровотечение, но как объяснила нам врач, такое иногда случается.  Потому что городские жители привыкли к совсем другому, загазованному, грязному воздуху.

В тот день, подымаясь наверх, я поняла, что уже люблю горы за невероятный мир волшебства и сказки. Прекрасные виды белоснежных вершин, кристально чистые родники и ручьи, вода из которых очень вкусная и чистая. Я получила огромное количество положительных эмоций, опьянев от безупречной красоты природы и необъяснимой свободы. Жизнь поменялась за пару часов — от суеты и проблем города, к спокойствию и уединению.

Я присела на камень и сделала пару глотков из термоса, которым снарядила меня Диана, она обожает все полезное и заварила для меня настой из шиповника и сухофруктов, который отлично утолял жажду.

Ближе к вершине пика я поняла, что люблю горы, потому что они навсегда. Величественные холмы были до нас и будут, когда нас уже не станет. Приехать сюда стоит только для того, чтобы прикоснуться к этой вечности и убедиться, что в этом мире есть что-то постоянное.

 Я чуть было не завизжала от радости, когда увидела таинственные эдельвейсы, что в природе растут только высоко в горах. Диковинный цветок, напоминающий пушистую желто-белую звездочку, покрытую слоем теплого белого «меха» волосков. Невероятная красотища. Чем выше я шла, тем холоднее становилось, здесь росли только сосны, ели, пихты и лиственницы. Облака были так низко, казалось, что до них можно дотянуться рукой.

Добравшись до вершины величественного пика, я мечтала поделиться всем этим с Егором, но его нигде не было. Люди вокруг суетились, кто-то пытался смотреть вниз, но подходить близко к обрыву не решался. Шли бурные обсуждения, а затем несколько человек, которых я видела у подножья, подбежали ко мне, хватая за плечи. Мое сердце остановилось, я почти сразу почувствовала неладное. Люди не были со мной знакомы. Это могло означать только одно.

- Вон она, вон. Девушка, ваш парень, тот молодой мужчина, черт я забыла… забыла его имя, - причитала туристка в черном спортивном костюме.

 Высокий мужчина скинул рюкзак и повернул меня к себе, встряхнув как следует, потому что я не понимала, что они говорят. Отказ. Отрицание, попытка спасти свой разум от кошмара, они кричат, перебивая друг друга:

- Бежать надо к контрольно-спасательному посту! Быстрее, он провалился в расщелину.

Сердце остановилось, перестало биться, внутри образовалась зияющая дыра, из которой хлещет любовь, выливается счастье, утекает сама жизнь. Это происходит не со мной, я попала в телешоу, сейчас выскачет ведущая, подарит букет, и мы все вместе посмеемся над перепуганным лицом, этого не могло случиться по-настоящему.

- Мне кажется, он хотел сделать сэлфи или что-то сфотографировать, но точно не уверен. А потом не вставил должным образом крепление, хотя, я не знаю…

- Да какая расщелина? Лично я не видела никакой расщелины, - возмутилась короткостриженая женщина в синем трико, - горы не терпят невнимательности.

- Беги, - толкает меня кто-то вниз.

Я не разбираю дороги, постоянно подворачиваю ноги, задыхаюсь, спотыкаясь о камни, топчу цветы, получая ветками сосен по лицу. Теперь красота природы кажется издевательством. Передо мной лицо Егора, а потом вдруг его размазанное у подножья тело.

Мелкими порциями хватаю воздух ртом, обжигая легкие, бок болит, но бежать быстрее я не могу. Я почти выплевываю свои внутренние органы, когда, наконец, добираюсь до заветной надписи КСП.

Молодой парень в форме цвета хаки с нашивками из елок и камней, что-то пишет за столом у входа. Наваливаюсь на деревянный стул, пытаюсь начать разговаривать, но я слишком быстро бежала, не могу успокоиться, руки трясутся, сердце колотится, пульс стучит, грохотом отдаваясь в ушах. Из ладони торчат еловые иголки, которые я даже не заметила. Меня выворачивает наружу от страха и ужаса, подташнивает.

- Мой парень, мой молодой человек там на пике, - кашляю до слез, - провалился в расщелину…

Высокий блондин хмурится, бросает ручку на стол, на вид ему лет двадцать, не больше.

- Так, успокойтесь, пожалуйста, какая расщелина, о чем вы говорите?

В другом углу комнаты кто-то есть, я чувствую внимательный взгляд, кто-то пьет чай, медленно размешивая содержимое ложкой, стуча ею о стенки бокала.

- Да прекратите вы это или нет?! – срываюсь, оборачиваясь, я не могу сдержаться, я в истерике, мне страшно.

Не могу себя контролировать. Егор, мой Егор, он разбился, он умирает…

 На меня сурово смотрит высокий, крепкий мужчина с длинными темными волосами, собранными в пучок на макушке. У него короткая, аккуратностриженая борода, и глаза такого карего, почти черного цвета, что на мгновение мне кажется, будто на меня смотрит сама тьма.

 - Пишите заявление, - вздыхает, раздражаясь блондин, заставляя меня вернуться в реальность. - Я такая-то, такая-то прошу приступить к поиску гражданина, - дает мне листок бумаги.

- Какое заявление? – визжу, размахивая руками, -  вы же спасатели, вы должны спасать, а не бумажки заполнять? Вы же как скорая!

Черноглазый мужик обходит стол, ступая почти неслышно, наклоняется над компьютером, щелкает по клавишам, подымая на меня глаза:

- Как фамилия вашего знакомого? - в отличие от блондина он абсолютно спокоен.

- Егор, - заикаюсь, падаю на стул, закрывая лицо руками, все еще трясусь от страха, - я не знаю его фамилию.

 Черные глаза смотрят очень пристально, на мгновение в них появляется насмешка:

- Вы пошли в горы с человеком, чью фамилию не знаете?

Я пожимаю плечами, вытираю пот с лица, кашляю.

- Разве имеет это какое-то значение?

Он смотрит на меня исподлобья, а затем снова наклоняется над компьютером блондина.

- Прежде, чем совершать подъем на пик необходимо зарегистрироваться у нас, - его хладнокровие убивает, хочется взять стул и разворотить все к чертовой матери, какая разница какая у Егора фамилия, если он умирает.

- Он регистрировался, - вскрикиваю, - точно знаю, что Егор регистрировался.

 - Глеб Дмитриевич, - обращается блондин к тому, что постарше, - можно я домой пойду, я сейчас сдохну, у меня температура под тридцать девять.

А тот как будто его не слышит.

- Виктор, Анастасия, Игорь, Андрей, Петр, Семен, Роман, Вячеслав и Всеволод. Ни одного Егора за последние двадцать четыре часа. Вы уверены, что он подымался на гору? - поворачивает ко мне экран темноглазый мужик, который похоже здесь главный.