Сосед-подонок (СИ) - Добрых Аврора

— Твой Валера — жалкий алкаш, который закончит свое бессмысленное существование в сточной канаве. Его забрал город, и он подчинился, не стал бороться. Такие, как Валера, со временем становятся частью того богом забытого места, где живут. Они перестают видеть прекрасное, разучиваются мечтать, думать, работать на перспективу. Таким людям абсолютно все равно, с кем укладываться в койку. Они не видят смысла напрягаться, если по итогу результат все равно будет один и тот же. Но ты — не они. Понимаешь? Мы с тобой — не они. Сейчас ты наконец здесь, со мной, и я сделаю все, чтобы ты снова научилась видеть красоту и радоваться своему отражению.

Лариса сдержала слово. К моменту ее отъезда, Катя уже щеголяла в новомодной одежде, с классной стрижкой и волосами цвета на миллион долларов. Увидев себя в зеркале сразу после преображения, она начала рыдать, как ненормальная. Испортила свежий макияж, до смерти перепугала девушку-стилиста, но чувствовала себя абсолютно счастливой. Ей удалось! Наконец удалось разглядеть в себе что-то хорошее.

— Господи, неужели я могу бы такой?

— Какой такой? — улыбнулась подруга. — Красивой? А я тебе что говорила?

— Ларис, да я такие лица раньше только в журналах и по телеку видела. Макияж изменил меня до неузнаваемости!

— Не городи ерунду, на тебе дневной нюдовый мейк. Ты и без него была огонь. Хорошо, что я скоро улетаю. — Лариса лукаво прищурилась. — Слишком красивые подруги мне не нужны. Мне с такой подружкой здесь ловить нечего — всех мужиков бы у меня позабирала. Ладно-ладно, не начинай, я же шучу, святая ты простота.

Вскоре Лариса улетела в Австралию. Там она должна была выйти замуж за своего жениха, с которым полтора года назад познакомилась на бизнес-конференции в Москве. Сергей родился в России, а потом окончил МГИМО и по долгу службы переехал в Сидней. Стоило ему впервые за четыре года снова оказаться на родине, как его сердце безвозвратно украла яркая и веселая Лариса.

В Екатеринбурге у подруги осталась трехкомнатная двухэтажная квартира в элитном жилом комплексе, дорогая иномарка и полный гардероб одежды. Все это было передано в «надежные», как она сказала, Катины руки.

— Живи здесь сколько хочешь, — сказала Лариса, обнимая Катю на прощание, — катайся на тачке, пользуйся косметикой, духами и не забывай носить шмотки. Там полшкафа еще не выгуляно. И, если ты еще раз разревешься или скажешь спасибо, я буду ругаться. Думаешь, я забыла, как ты отдавала мне последний кусок хлеба в буквальном смысле этого выражения? Нет, и никогда не забуду. Ты всегда была единственным человеком, кто был готов отдать мне все, даже в ущерб себе. Но сейчас, когда я улетаю в новую жизнь, мне бы хотелось, чтобы новая жизнь началась и у тебя. Просто пообещай мне, что будешь счастливой. И не забывай: когда я улажу все бюрократические вопросы, ты прилетишь к нам с Сережкой в гости!

Лариса помахала рукой и была такова. Катя провожала взглядом подругу детства, пока та не превратилась в маленькую точку вдалеке. Слезы градом катились из ее глаз.

«Я буду счастлива, Лариска! Обещаю тебе, буду».

Через неделю после отъезда подруги Катя устроилась бухгалтером в крупную строительную фирму. Платить обещали немного, но девушка все равно была очень довольна. Она знала, что со временем можно будет получить повышение, а там и задуматься о полноценном построении карьеры. Мужчины Катю пока не волновали. Несмотря на Ларискины увещевания, ей бы не хотелось прямо сейчас заводить отношения. На душе все еще скребли кошки после тех ужасов, что она пережила с Валерой. Кроме того, для начала стоило бы встать на ноги, начать зарабатывать достойные для города-миллионника деньги и научиться водить машину. Поэтому, после трудоустройства, Катя первым делом записалась в автошколу.

На дворе царила весна, яркое солнышко ласково согревало своими лучами. Был разгар субботы, и Катя решила пешком прогуляться до дома после очередного урока вождения. В это время ей позвонила Лариса.

— Как это пешком? — возмутилась подруга, услышав, краткий Катин рассказ о сегодняшнем дне. — Ты что там, с ума сошла, Катька? На каблуках семь километров особо не пройдешь. Ноги себе все переломаешь.

— Так я ж в кроссовках.

— В смысле в кроссовках??

— Говорю же: сегодня был урок вождения в автошколе. Какие тут каблуки?

— А вот такие: в пакетик туфельки положила, кроссовочки надела, а как отъездила — обратно туфельки из пакетика достала. Чего ты как маленькая?

— Да неудобно это все, Ларис. В кроссовках-то оно всяко сподручнее.

— Окстись, Катерина, тебе всего двадцать пять! — неистовствовала на том конце провода подруга. — Кроссовки на пенсии поносишь. Ладно бы тебе не нравились каблуки — я б и слова не сказала — но ты ж прямо пищала от восторга, когда померила те замшевые лодочки на шпильке. Значит, тебе явно нравится носить туфли.

— Да, но…

— Вот и носи! Не откладывай на потом свою молодость и красоту. И я сейчас говорю не о том, чтобы цеплять мужиков. Я о том, что женщина расцветает, когда сама себе нравится!

Слова подруги возымели должный эффект, и, дойдя до дома, Катя накрасилась, надела черное облегающее платье-футляр длиной до колена, кожаную куртку и туфли на шпильке. Посмотрев на себя в зеркало, она довольно охнула и отправилась в ближайший продуктовый магазин. Она заметила одну любопытную для себя вещь: когда ты красива, все мужчины вокруг тебя вдруг становятся рыцарями. Перед Катей открывались все двери, уступалась очередь на кассе, а на выходе один мужчина даже предложил донести покупки до дома.

Заходя в лифт, Катя продолжала улыбаться. Пару месяцев назад она даже представить не могла, что будет радоваться таким простым вещам, как весна, солнце и доброе отношение окружающих. Из размышлений ее вырвал симпатичный парень, чья татуированная рука не дала дверям лифта закрыться.

— Ого, — сказал он, заходя внутрь. — Надеюсь, вам тоже на восьмой этаж.

— Нет, — потупилась Катя. — Мне на десятый.

— Недавно переехали? Раньше я вас здесь не видел. А если бы видел, то обязательно бы запомнил.

— Пару месяцев назад, — сказала девушка. — Но я вас тоже ни разу не видела.

Во рту у нее пересохло, и речь получилась по-дурацки бессвязная. Она еще никогда не видела таких парней и до сегодняшнего дня думала, что их просто не существует в природе. «Альфач всея Руси» — обязательно сказала бы Лариса, будь она здесь.

— Я обычно уезжаю поздно вечером, а приезжаю под утро, — сказал альфач. — Кстати, — он протянул ей руку, — Максим. Можешь называть меня Мэд Макс. Ладно, я пошутил.

«Стриптизером что ли работает?» — подумалось Кате. Она не представляла, кем еще можно работать по ночам с такой фигурой и внешностью.

— Екатерина.

Лифт доехал до восьмого этажа, и Максим, подмигнув ей на прощание, сказал:

— Еще увидимся, Екатерина.

Она не спала всю ночь. Сосед никак не шел у нее из головы. Скуластый, точеные черты лица, большие карие глаза, волосы словно шелк — так и хотелось запустить в них пальцы…

Кате было стыдно о нем думать. Она вспоминала, как он вышел из лифта — его широкие плечи так и играли при ходьбе. А ноги, какие ноги! Мускулистые и длинные, словно он был гладиатором и готовился к выходу в Колизей. Аполлон, альфач — называй, как хочешь, но стервец был хорош.

«Точно стриптизер» — все думала Катя. Ее мысли были о нем, танцующем и медленно снимающим с себя рубашку и джинсы. И вот он уже стоит перед ней с голым торсом и тем, что ниже.

Девушке сделалось дурно. Посмотрев в зеркало, она обнаружила, что лицо ее все зарделось. От стыда за свои фантазии ее бросило в жар.

Было утро воскресенья, и девушка все утро нежилась в теплой постели, без устали размышляя о Максиме-Аполлоне. Потом она встала, надела халат и вспомнила, что нужно проверить почтовый ящик. Уже провернув замок в двери, Катя остановилась и подумала, а что, если вдруг Максим опять попадется ей в лифте, а она — в халате. Девушка развернулась, ушла в комнату и через десять минут вышла с макияжем, непокорными, нарочито неряшливо распущенными волосами, в узких джинсах, воздушной шелковой блузе, подчеркивающей все ее прелести, и туфлях-лодочках. Вертя ключи от почтового ящика на пальце, она спустилась на лифте вниз. Забрав квитанции и рекламки, она вновь вызвала лифт и услышала пиликанье подъездной двери. Раздались чьи-то быстрые шаги. Сердце девушки остановилось, боковым зрением она уловила кого-то позади себя. Немного обернулась и еле удержалась от того, чтобы не взвизгнуть от радости — это был Максим. Выглядел он еще круче, чем вчера.