Ловушка для горничной - Наталья Евгеньевна Шагаева

Итак, меня зовут Василиса, мне двадцать три года, и у меня глубокая психологическая травма. Я горничная, без высшего образования, статуса, амбиций, без надежд и без личной жизни. Так вышло. Против моей воли. Наверное, отрабатываю кармический долг за свой род. Тяжёлая ноша, которую я не выбирала. Можно, конечно, проклинать судьбу, обидчиков, родственников, выть ночами в подушку и жалеть себя. Но хуже от этого будет только мне. Поэтому я принимаю свою судьбу и плыву по течению.

Сегодня хозяин принимает каких-то важных партнеров, и я мечусь между большим кабинетом для переговоров и кухней. Мужчин много, запросы у них разные: кто-то хочет чай с лимоном, кто-то – кофе, кто-то – просто воды. Прохожу в переговорную, подавая кофе. Я привыкла, что в этом доме не обращают внимания на прислугу, я просто исполняю свою работу. Андрей тоже здесь, участвует в обсуждении, не обращая на меня внимания, как и я на него. Один из мужчин хлещет коньяк и постоянно гоняет меня то за льдом, то за лимоном. И вот когда я исполняю его очередную прихоть, ставя на стол лимон, этот старый козел говорит мне спасибо и щипает за попу. Резко разворачиваюсь от неожиданности, в возмущении открываю рот, но тут же его закрываю, поскольку мужчина делает вид, что ничего не произошло, вступая в разговор с хозяином дома. Да и не имею я права возмущаться и закатывать скандал хозяину и его гостям. На несколько секунд застываю в ступоре, борясь с желанием ответить мужику.

Облить тебя, что ли, горячим кофе?

— Василиса, свободна! — одёргивает меня Андрей, но смотрит на старого козла. Недобро так смотрит, с вызовом во взгляде.

Выхожу из кабинета. Спасибо, конечно, Андрей Сергеевич, но этот жест ваш косяк не замажет. Вы на себя так в зеркало каждый день смотрите, увидите там того же козла.

Иду на кухню с грязными стаканами из-под виски.

Люба разговаривает с какой-то девушкой. Миленькая. Приятная, зажатая еще, потерянная. Это, видимо, новая горничная. Знакомлюсь с Дариной. Болтаем, пьем чай, рассказываю ей об обитателях дома. Показываю домик для прислуги, оставляю осваиваться и убегаю убирать переговорную. Хозяин дома, Демьян Ростиславович, уходит провожать гостей, а Андрей остается в кабинете, рассматривая какие-то бумаги. Я до сих пор не поняла, какая он фигура на этой шахматной доске. Король – Демьян Ростиславович, но вот Андрей далеко не пешка. Он управляющий, начальник охраны и помощник. Но также участвует во всех переговорах. В общем мастер на все руки. Многозадачный. Но все равно мудак.

Молча убираю стол в желании быстрее избавиться от его общества. Неприятно мне. Неприятно осознавать, что с виду статусный, уверенный в себе и даже привлекательный мужчина внутри гнилой. Не может настоящий мужик с правильным нутром брать женщину силой, а потом откупаться, выставляя меня шлюхой. Хотя все мужики такие. Не верю я в существование настоящих принцев.

— Если тебе мала форма, закажи другую, — кидает он мне, не отрываясь от бумаг. Это, наверное, его первое личное обращение ко мне за несколько месяцев. А меня взрывает от его повелительного тона.

— Что не так с моей формой?

— Разве это не очевидно? — поднимает на меня свои стальные глаза.

— Мне – нет, — фыркаю я.

— Слишком обтягивает, ты провоцируешь мужчин.

— Мужчина должен держать себя в руках. Хотя откуда вам знать.

— Если женщина ведёт и преподносит себя вызывающе, у мужчин срабатывают инстинкты.

— Животные?

— Именно так. Смени форму! — кидает он мне.

— Достойные мужчины никогда не трогают то, что им не принадлежит, насколько бы вызывающая женщина ни была. Но вам этого не понять.

— Ты сейчас назвала меня недостойным? — загораются его глаза.

— Именно! — бросаю ему, хватаю поднос и вылетаю и кабинета, сгорая от злости и ненависти к этому мужику…

Василиса

Просыпаюсь от стука – что-то падает, с трудом разлепляю глаза, голова тяжёлая, ощущаю себя так, словно и вовсе не спала. Дарина виновато оглядывается, поднимая упавшую заколку.

— Сколько времени? — спрашиваю я.

— Шесть, — шепчет новая горничная, которая теперь делит со мной комнату.

— О, боже, — хнычу. — Ты всегда так рано встаешь?

— Нет, не спится… — виновато оправдывается.

— Разбуди меня минут через сорок, — закрываюсь одеялом с головой. Я давно здесь работаю и все никак не могу привыкнуть к ранним подъёмам. — Иди к Любе, она уже на кухне, — отсылаю неугомонную.

Дарина быстро собирается и убегает. Закрываю глаза, проваливаюсь в дрему. Но уснуть до конца не получается. Голова болит, давит на виски, пытаюсь прокашляться, горло болит. Блин. Я заболела, не нужно было вчера пить воду со льдом. Я с детства болезненная. Мое горло не принимает ничего слишком холодного. Из-за одного мороженого однажды сваливалась с ангиной. Мне двадцать три, и ничего не изменилось. Как-то бабушка сказала, что хронически больное горло – это невозможность высказаться, поделиться с кем-то тем, что гложет. Сейчас, вспоминая ее слова, я понимаю, что бабушка была права.

С трудом поднимаюсь с кровати, немного шатает, знобит. Иду в горячий душ, пытаясь согреться и прийти в себя. Не помогает. Мне хочется снова прилечь и закрыть тяжёлые веки. Открываю аптечку, но она практически пуста, пластырь и перекись мне не помогут. Я непрактичная, никогда не думаю на будущее и ничем не запасаюсь. Мне положен больничный, можно взять неделю и поехать домой, только домой я категорически не хочу. Нельзя мне туда. Да и нет никакого желания.

Закутываюсь в халат, выхожу из ванной и вижу, как в домик залетает Дарина, быстро закрывая дверь. Девушка вся мокрая, дышит глубоко, растеряна.

— Ты чего?

— Так вышло, — разводит руками Дарина — Есть еще форма?

— Возьми в шкафу, — указываю на гардероб.

— С тобой все хорошо? — подходит Дарина, прикасается рукой к моему лбу. У нее такая холодная ладонь, что я прикрываю глаза от облегчения. — Да ты горишь! — вскрикивает девушка.

— Ага, что-то как-то не очень. Есть аспирин? — хриплю и бреду к своей кровати.

— Да, — Дарина кидается к своей сумке и высыпает мне на кровать гору медикаментов. — Вот противовоспалительное и от боли в горле, а